Далекие странники (СИ) - "Priest P大" - Страница 66

У Лю Цяньцяо имелось множество лиц, и все фальшивые. Как многие женщины, она хотела гордиться собственной внешностью, а не скрывать её всю жизнь. Любая блёклая простушка могла натворить всякого, лишь бы стать красавицей. Что уж говорить о Зелёной Лисе! Но если человек в погоне за совершенной маскировкой меняет тысячи обличий так, что забывает своё настоящее имя и предаёт своё сердце, разве это не безумие?

— Ни у меня, ни у моих спутников нет и не было фрагмента Кристальной брони Чжанов, — повторил Чжоу Цзышу.

На губах Лю Цяньцяо всё ещё играла прохладная улыбка, когда она без лишних слов выхватила кинжал и попыталась пырнуть своего гостя. Чжоу Цзышу развернулся и уклонился от выпада. Он уже согнул пальцы, чтобы схватить предплечье Лю Цяньцяо, когда её нежное запястье внезапно ощетинилось кольцом острых светящихся синих шипов. Вслед за этим из рукава Зеленой Лисы вырвалось облако густого тумана. Чжоу Цзышу поспешно отдёрнул пальцы и, задержав дыхание, отскочил к калитке.

— Поживем — увидим! — бросила Лю Цяньцяо, прежде чем сгинуть в густой дымке.

Чжоу Цзышу удручённо покачал головой — лиха беда начало! Сегодня Зелёная Лиса, а кто явится завтра? Чжан Чэнлин был подлинной ходячей катастрофой. Неудивительно, что два старых хитреца — Гао Чун и Чжао Цзин — были не против избавиться от такого сокровища, лишь бы кто взял.

Стоило Чжоу Цзышу шагнуть в пустынный переулок, как чья-то рука стремительно метнулась к его плечу. Чжоу Цзышу рефлекторно ушёл от атаки и рубанул в ответ ребром ладони. Приняв на себя всю силу удара, противник сдавленно охнул и повис на Чжоу Цзышу, жалобно скуля:

— Мужеубийца!

Чжоу Цзышу отпихнул его, скрестил на груди руки и нахмурился.

— Хозяин Долины Вэнь, как погляжу, ты опять забыл принять лекарства?

Вэнь Кэсин прижал ладонь к рёбрам, будто все они были сломаны.

— Ты ушёл непонятно с кем! Прямо у меня на глазах! — простонал он, кривясь от боли. — Как ты смеешь с ней уединяться? Да ещё в таком гнусном месте! Молодой мужчина и незамужняя женщина… с глазу на глаз… средь бела дня…

В ответ на его безутешные причитания Чжоу Цзышу, не подумав, выпалил:

— Решительно не понимаю, почему бы и тебе не провести этот день в борделе?

Едва договорив, он чуть не проглотил язык от досады, но слово — не воробей. Видимо, Чжоу Цзышу был слишком зол, раз выразился так опрометчиво. Вэнь Кэсин аж задохнулся и на мгновение оцепенел. Потом на лице «хорошего человека» медленно проявился хищный оскал, и он без намека на смущение подошел к Чжоу Цзышу вплотную.

— Не знаешь, а говоришь, — попрекнул его Вэнь Кэсин, прижавшись теснее. — Я ни к кому не прикасался с тех пор, как решил следовать за тобой.

— Искренне благодарен за столь глубокую преданность, — фальшиво просиял Чжоу Цзышу. — Жаль, не могу сказать, что я решил следовать за тобой, Хозяин Долины.

Вэнь Кэсин задумался и, видимо, счёл замечание справедливым.

— Идёт, — согласился он. — Ты волен путаться, с кем попало, а я волен тебя преследовать. Нет худа без добра — я хоть через стенку подслушаю, как ты предаёшься страсти!

— Хозяин Долины Вэнь, тебе известно, как пишется слово «бесстыжий»?  — полюбопытствовал Чжоу Цзышу.

Вэнь Кэсин не церемонился с ответом.

— Когда приходит время для бесстыдства, нужно быть бесстыжим!

Чжоу Цзышу опустил голову, изо всех сил пытаясь расслабить сжатый кулак. Без толку — все его пять пальцев, как неразлучные братья, тянулись друг к другу, подрагивая от желания врезать по наглой физиономии Вэнь Кэсина.

С большим трудом Чжоу Цзышу заставил себя отвести взгляд и поплёлся обратно, кипя от гнева. Про свой кошелек с деньгами он даже не вспомнил.

Примечание к части

∾ Цао Вэйнин неверно цитирует строки из «Весеннего утра» Мэн Хаожаня. Это стихотворение учат дети в 7 лет, поэтому ошибка вопиющая. Правильная цитата: 夜来风雨声，眼泪流多少, дословный перевод: «Стоит ветру и дождю подняться в ночи, кто знает, сколько цветов опадёт».

∾ «Страна нежности» — завуалированный намек. Относится к императрице Чжао Фэйянь, которая славилась красотой и умением покорять мужские сердца, а также хитростью и жестокостью в дворцовых интригах.

∾ Пион подразумевает женщину. Разговорная фраза, означающая, что мужчина умирает от секса с женщиной, но не жалеет об этом ни секунды.

∾ «Разрисованная кожа» (画皮) — отсылка к истории Пу Сунлина о торговце, который привёл красивую женщину домой и только тогда понял, что она демон-сердцеед под маской из красивой человеческой кожи.

∾ Зелёная Лиса Лю Цяньцяо. Лю Цяньцяо — это не имя, а прозвище, которое в переводе означает «ива с тысячью навыками». Лиса — отсылка к хули-цзин, т.е. лиса как метафора в значении «обольстительница, искусительница». В оригинале — «Зелёная Яо» (хули-цзин также являются оборотнями яо).

∾ Досуха высасывать жизненную энергию мужчин — другими словами, заниматься безудержным сексом до самой смерти мужчины, под жизненной энергией ян тут подразумевается сперма.

Том 2. Глава 36. Без сожалений

У дверей старик просил милостыню. Прислужники таверны не прогоняли его, видимо, по доброте душевной. Лицо и тело бедолаги покрывала сплошная сеть морщин, хлопковая одежда висела лохмотьями, жидкие волосы неопрятно растрепались. На коленях, сложив руки в мольбе, нищий непрерывно кланялся прохожим. Рядом стояла треснувшая чаша для подаяний.

Чжан Чэнлин наблюдал за стариком, пытаясь игнорировать звон в ушах от цитирований Цао Вэйнина:

— Как говорят, «аромат хризантем раскрывается в лютый мороз...»!^[259]

— Цао-дагэ, это звучит немного странно: хризантемы зацветают осенью, когда ещё не так холодно, — засомневалась Гу Сян.

— Большинство поэтов вздыхают о том, о чём не стоит вздыхать, и не приносят обществу никакой пользы. Эти лодыри безвылазно сидят в библиотеках, воспевая ветер и луну. Готов поспорить, вы не найдете среди них ни одного крестьянина! Не удивлюсь, если они не знают, в какое время года цветут хризантемы.

— Ага! Просто сборище книжных червей, которые ничего не смыслят в жизни! А-ха-ха…

Рассуждения Цао Вэйнина и Гу Сян о тонкостях поэзии могли любого свести с ума. Чжан Чэнлин вынужденно слушал их уже несколько часов и наконец не выдержал. Он достал из-за пазухи кошель, спустился со второго этажа обеденного зала и подал нищему несколько медяков.

— Благодетель! Спасибо, благодетель! Да пребудет с тобой благословение и защита Гуаньинь, премилосердной и сострадательной, — поклонился старик.

Чжан Чэнлин с трудом выдавил в ответ улыбку. Если уж на то пошло, его отец был настоящим благодетелем, которого Небеса благословляли и защищали всю жизнь. Кроме одной ночи, когда боги слишком увлеклись пиршеством в заоблачных чертогах, забыв присмотреть за ним.

И отец погиб.

Выходит, хорошие люди вынуждены полагаться на защиту небес, а плохие могут жить своей злой жизнью, как им заблагорассудится. Забавно получалось, не правда ли?

Мальчик сел на ступеньки и принялся рассеянно повторять до сих пор непонятные рифмы, которым научил его Чжоу Цзышу. Он выглядел как маленький монах, читающий священные сутры. Однако мысли его блуждали. Беспокоясь о том, что учитель пропал так надолго, Чжан Чэнлин мысленно сокрушался: «Шифу по возвращении первым делом отругает меня! И почему я такой глупый?»

Чжан Чэнлин в последнее время переживал скачок роста. Когда мальчик прибыл в Тайху, Чжао Цзин заказал ему у портного новую одежду. Но за несколько месяцев Чжан Чэнлин успел вырасти из неё: штанины брюк были на пару цуней^[260] короче подобающей длины и смешно болтались над худыми голыми лодыжками. Чжан Чэнлин бездумно закатал и раскатал обратно край штанины. «Я ведь не специально… Я хотел бы быть умным! Тогда бы я освоил кунг-фу быстрее и отомстил за свою семью раньше!».

Чжан Чэнлин вспомнил, как учитель кунг-фу жаловался на его способности. «Прошу вас, проявите снисхождение, — с извиняющейся улыбкой отвечал на это отец, гладя сына по голове. — Подобно тому, как на одной руке все пальцы разные, люди не могут быть одинаково талантливы. Мой мальчик в младенчестве перенёс тяжёлую лихорадку, оттого развивается немного медленнее. Но он по-прежнему хороший ребёнок. Мы не ожидаем, что он станет прославленным воином. Будет достаточно, если он просто сможет позаботиться о себе».