Седьмой лорд (СИ) - "Priest P大" - Страница 94

На следующий день Чжан Цзинь снова пришел к Хэлянь Чжао, но обнаружил, что тот либо игнорирует его, либо переводит разговор на другую тему. Такой человек, как Чжан Цзинь, хорошо умел читать язык тела и, увидев подобное поведение, тут же понял, что первый принц не собирается заниматься этим делом. Тогда он начал думать, к кому еще мог бы обратиться.

Наследный принц? Нет… Чжан Цзинь знал себе цену. По его мнению, наследный принц был педантом высокой морали, что поглощал древние тексты, не обдумывая их, и держал под своим началом толпу болтливых богатеньких детей. Достаточно было бы того, что с него не содрали бы кожу за то, что он был «продажным чиновником, гонющимся за деньгами и положением в обществе». Даже надеяться на его помощь было совершенно невозможно.

В поисках решения он вдруг вспомнил еще одного человека – Цзян Чжэна.

Этот старик десятилетиями оставался безгрешен в государственных делах. Он резко разговаривал, но император продолжал держать его рядом с собой; это означало, что он все же знал свое дело и меньше всех пускал пыль в глаза. Чжан Цзинь никогда не вел с ним дел, но попробовать однозначно стоило.

Тем же вечером он скрытно нанес Цзян Чжэну ночной визит.

Этот мужчина оправдал все его ожидания. Узнав обо всем, он тотчас побледнел от испуга. Тайные войска племени Вагэла на северо-западе, темные дела на Весеннем рынке, сговор чиновников с бандитами для убийства сотен людей, злоупотребление законом для продажи должностей, изнасилование и издевательство над сыном чиновника во время поста… даже одного пункта было достаточно, чтобы очернить второго принца на всю его жизнь.

Это нельзя было назвать небольшим инцидентом, недостойным внимания. Цзян Чжэн одновременно успокоил Чжан Цзиня в своем поместье и обдумал произошедшее. Потребовалось несколько дней для того, чтобы тайно отправить людей обследовать место заключения Чжан Тинъюя… Как только все подтвердилось, он уже не мог усидеть на одном месте.

На следующий день он собрал нескольких надежных людей, чтобы обсудить дальнейшие действия; среди них оказался и Лу Шэнь.

Хэлянь И заранее предупредил его о некоторых вещах. Он не говорил, что именно сделал Чжоу Цзышу, но Лу Шэнь имел некоторое свое представление об этом и после приглашения Цзян Чжэна наконец сложил все кусочки пазла воедино. Он водил близкую дружбу с Чжоу Цзышу, но все равно почувствовал, как по спине пробежал холодок: сердце этого человека, скрытое за тысячью масок, было невероятно жестоким. Лу Шэнь забеспокоился о том, что произойдет, если наступит день, когда наследный принц больше не сможет им управлять?

Вернувшись в реальность, он увидел, что все, включая Цзян Чжэна, были вне себя от ярости. Эта толпа ученых мужей всю жизнь ругала других на все лады, словно их единственной целью было в конце концов разбить голову о колонну в Большом Зале. Цзян Чжэн был стар, но крепок. Сначала дело показалось ему слишком масштабным, неопределенности в нем пугали его, но из-за вспыльчивого характера он быстро присоединился ко всеобщему гневу.

Что за сборище…

Лу Шэнь покачал головой. Вспомнив наказ Хэлянь И, он встал и заговорил:

– Господин Цзян, этот скромный чиновник считает, что это дело следует изучить подробно; поспешные действия здесь ни к чему.

Цзян Чжэн весьма уважал «чжуанъюаня» Лу. Молодой человек использовал свои таланты и знания всегда к месту, и ни к его поступкам, ни к моральным качествам нельзя было придраться. Он был развит не по годам, но это было лишь преимуществом: всем остальным он казался непоколебимым и стойким. Как только он заговорил, старый чиновник тут же замолчал, желая услышать его точку зрения.

– Господин, на горе Тай недавно произошло землетрясение, и население все еще в панике. В последнее время император жертвен по отношению к небесам и усерден в служении народу: винит себя в страданиях простых людей, разбирает внутренние дела дворца, даруя всем прощение. Если выскажетесь о действиях Второго Высочества сейчас, это навредит доброму имени императора…

Не успев закончить, он был прерван человеком, что сидел позади него. Это был сын Цзян Чжэна, Цзян Юйцин. Так совпало, что они вместе сдавали императорские экзамены, однако сейчас Лу Шэнь уже занял официальный пост, а тот остался всего лишь редактором в академии Ханьлин. Прошлое взаимопонимание между одноклассниками тоже рассеялось. Цзян Юйцин во многом был похож на отца, однако не унаследовал и половины его представительности.

Он не удержался и оборвал речь Лу Шэня, чтобы сказать всем присутствующим:

– Слова господина Лу неубедительны. С древних времен чиновники рисковали жизнью, критикуя императора, а военные рисковали жизнью, сражаясь в войнах: это обычное дело. Умереть ради страны и народа – вот достойная смерть. Если все, как господин Лу, будут кропотливо подбирать момент для каждого слова, кто же будет вершить правосудие?

Лу Шэнь знал, каким человеком был его соученик, и не хотел с ним спорить, глядя только на Цзян Чжэна.

– Господин, будьте осторожнее в высказываниях. Чужой не должен лезть в дела родственников. Второй принц в детстве был слаб и всегда находился подле императора; сейчас тот покровительствует и благоволит ему. Я боюсь, что…

Если бы Чжан Цзинь обратился за помощью к Цзин Ци, тот определенно тоже замял бы это дело. Хэлянь Ци, разумеется, нужно было привлечь к ответственности; вопрос был в том, как это сделать. Лучше всего было разобраться с ним прямо сейчас, и лучшим способом сделать это было его беспробудное пьянство, развлечения и изнасилование благонадежного подданного во время поста. Обвинение в непочтительности к родителям хотя бы не стало бы поводом для казни.

Сейчас император находил своего второго сына, что добывал для него диковинки, приятным для глаз. Небрежно выдвинутое обвинение в измене даже с неопровержимыми доказательствами он просто не смог бы принять – это заставило бы Хэлянь Пэя убить его собственными руками. Чтобы справиться с Хэлянь Ци, нужно постепенно, в течении нескольких лет, доводить его отношения с императором до точки кипения, чтобы Хэлянь Пэй отверг сына самостоятельно. Тогда принца можно будет устранить одним движением.

Управлять большой страной – все равно, что живьем варить одну мелкую рыбешку: это дело напоминает бурю, которая непременно повлечет за собой возникновение небольших ошибок, допущенных по невнимательности, но эти ошибки зачастую приведут к совершенно противоположному результату. Хэлянь Пэй мог обдумывать и приказывать, но не мог видеть причин и поводов, приведших к ситуации. Намерения правителя не могли обсуждать даже боги и демоны; их нельзя было объяснить или исследовать, иначе это нарушит главное табу.

Чжоу Цзышу не совсем понимал этот принцип, но для Цзин Ци и Хэлянь И он был кристально ясен.

Лу Шэнь с Цзян Чжэном долгое время обсуждали эту ситуацию. Когда солнце уже склонилось к западу, Цзян Чжэн наконец согласно кивнул, и Лу Шэнь смог вздохнуть с облегчением и вернуться в свое поместье, будучи уверенным, что с этим вопросом покончено.

Вопреки ожиданиям, на следующий день во дворце Цзян Чжэн резко изменил свое мнение, низко поклонился, а затем представил все до единого доказательства виновности второго принца перед Хэлянь Пэем: доклад Чжан Цзиня, собственные расследования и показания свидетелей, – взбудоражив тем самым каждого присутствующего чиновника. Лу Шэнь ошеломленно посмотрел на этого праведно выглядящего человека. Цзян Чжэн не стал избегать его взгляда, на его лице читалось предельное спокойствие; он выглядел так, словно готов был принять все что угодно, даже смерть.

Сразу после этого чиновники один за другим начали вставать со своих мест, дабы выразить Цзян Чжэну свою поддержку.

Все вышло из-под контроля. Эмоции толпы постепенно становились все неистовее. Лицо Хэлянь Ци было ужасно бледным, колени дрожали, и он даже не мог подняться с земли. Хэлянь Пэй чуть не сошел с ума, сидя на императорском троне, не в силах вымолвить ни слова.