Топить в вине бушующее пламя печали 2.0 (СИ) - "Priest P大" - Страница 102

— Старший Ван, вода закончилась! — прокричала Гу Юэси.

— Так сделай что-нибудь! — взвыл Ван Цзэ. — Директор Сюань, брат! Вас что, дисквалифицировали с соревнований за отрицательный результат? Умоляю вас, сходите пролечите свою болезнь Паркинсона, может тогда ваши руки перестанут так трястись! Ты… а ну вернись!

Пока он говорил, Сюань Цзи выстрелил в шестой раз, при этом совершенно не изменившись в лице. Кто мог знать, какими психологическими качествами он на самом деле обладал.

— Дайте мне воды! — возмутился Ван Цзэ.

Минеральная вода закончилась. В спешке отмахнувшись от воздушного лезвия, Гу Юэси храбро выбралась из машины.

— Старшая сестра! Ты настоящая тигрица! Ты…  — взволнованно воскликнул Чжан Чжао.

Но Гу Юэси проигнорировала его. В два счета разобрав двигатель, она вытащила из машины радиатор.

— Это должно сработать!

Шестая пуля едва не сожгла старый корень. Ван Цзэ быстро собрал содержимое бака и поспешно обернул ее в водяной шар.

Сюань Цзи по-прежнему преследовал, вооруженный воздушными клинками, Алоцзинь. Несколько раз юноша оказывался в критическом положении, находясь на волоске от смерти. Наконец, когда он перестал обращать внимание на свои ноги, он внезапно споткнулся. И, хотя он так и не упал, его скорость порядком снизилась.

— Разожги его, — свирепо глядя на Сюань Цзи, пробормотал Алоцзинь на языке клана шаманов. — Разожги его вновь!

Некогда мягкая древняя речь, теперь звучала мрачно и холодно. Схватив в руки трехметровое воздушное лезвие, Алоцзинь тут же бросил его вниз по склону холма, прямо в Сюань Цзи. Юноша покатился по земле. На его шее появилась тонкая царапина, совсем как та, что оставил ему в кургане Шэн Линъюань.

Следующий клинок появился еще до того, как предыдущий достиг своей цели, и тут же ринулся следом. На этот раз Сюань Цзи, казалось, негде было спрятаться. Ван Цзэ моментально изменился в лице, Гу Юэси не удержалась и отвернулась, Чжан Чжао торопливо нажал на секундомер.

Время замерло, но Сюань Цзи не стал уворачиваться. Несмотря на летящее в него лезвие, он использовал эту драгоценную спасительную секунду, чтобы выстрелить Алоцзиню под ноги!

Ван Цзэ хотел помочь ему, но было уже слишком поздно.

— Ты сумасшедший…

В момент, когда грохнул седьмой выстрел, оказалось, что все шесть угодивших в землю пуль были крепко связаны между собой. Снизу поднялась огромная огненная сеть, и Алоцзинь оказался в ловушке.

— Получай! — крикнул Сюань Цзи.

На этот раз Алоцзинь был так удивлен, что даже не успел среагировать. «Большая сеть» была создана при помощи семи всполохов истинного огня и в точности повторяла кровавые дыры от гвоздей. Свет прошел сквозь тело Алоцзиня, подобно тонким нитям, и «пришил» юношу к земле.

Зловещее воздушное лезвие исчезло, оставив лишь неглубокий след на одежде Сюань Цзи.

Алоцзинь яростно задергался, но так и не смог освободиться. Сияющие «нити» казались непоколебимыми. Белые кости, прыгавшие вокруг него, попадали на землю. Но едва только его огненные «оковы» собрались вместе, как Алоцзинь выгнулся, издал болезненный рев, и его тело начало коченеть.

Ван Цзэ посмотрел на пойманного в сеть демона. Он хотел было что-то сказать Сюань Цзи, но увидев на лбу юноши тотем, внезапно испугался и «проглотил язык».

Над лесопарком осталась висеть лишь одинокая предрассветная звезда. Небо на востоке начало медленно белеть.

Полная хаоса ночь подходила к концу.

Лицо Сюань Цзи озарилось вспышкой. Тотем исчез, и его лоб снова стал гладким и чистым. Он вновь превратился в дружелюбного и веселого юношу. Измученный, он отступил на полшага назад, прислонился к большому дереву позади себя и пошутил:

— Господин Ван, ты просто прирожденный перевозчик. Тебе действительно так нужен был именно этот источник воды? Теперь, когда радиатор пуст, как мы вернемся обратно?

Ван Цзэ хотел было что-то сказать, но в итоге лишь молча посмотрел на него.

Сюань Цзи понял, о чем тот подумал, и моментально отрезал:

— Даже не мечтай! Я тебе не авиалайнер!

Гу Юэси и Чжан Чжао вышли из машины, но приблизиться к Алоцзиню так и не осмелились.

Глядя на Алоцзиня издалека, Чжан Чжао спросил:

— Директор Сюань, а с этим… как быть?

— Кто его знает. — вздохнул Сюань Цзи и сунул руки в рукава. Он повернул голову и обеспокоенно посмотрел на пойманного в ловушку Алоцзиня. — Я не могу пошевелиться. Сеть разрушится, если я сдвинусь с места.

Пару дней назад он подсмотрел этот прием в «Книге шаманов Дунчуаня».

Ван Цзэ задумчиво молчал.

Его взгляд упал на Сюань Цзи. Мужчина явно был заинтересован. Когда Сюань Цзи замолчал, и в центре его лба появился яркий, как пламя, тотем его клана, Ван Цзэ почувствовал невероятную отчужденность, словно этот юноша был неимоверно далек от всего мира. Однако теперь, когда он, наконец, заговорил, к нему вновь вернулся его обычный характер: веселый, с легкими нотками горечи.

«Я думаю, мы должны оставить его здесь, — размышлял Сюань Цзи, и по его лицу скользнула легкая тень тревоги. — Нужно вернуться и спросить того…того».

К сожалению, они с этим человеком все еще должны были общаться.

Вспоминая о нем, Сюань Цзи чувствовал себя таким уставшим, будто он не спал десять с половиной месяцев. Он вздохнул, раздумывая, не подать ли ему в отставку прямо сейчас, а Управление по контролю за аномалиями выплатило бы ему ежемесячное жалованье.

— Такая мощь. Этот массив ваше изобретение или это знание досталось вам по наследству от вашей семьи? — Чжан Чжао внимательно осмотрел пойманного демона, и чем больше он видел, тем больше жалости он чувствовал. На его глазах семь угодивших в землю пуль образовали замкнутую петлю, умело заточив Алоцзиня в ловушку. Таким образом, даже если Алоцзинь обладал силой двигать моря и горы, теперь он соревновался лишь с самим собой. Чем больше он боролся, тем больше поглощал сам себя. Маска на лице юноши приняла свирепое выражение, а из глаз по щекам потекли кровавые слезы.

Чжан Чжао с осторожностью отступил на несколько шагов. Поймав полный любопытства взгляд молодого человека, заключенный в ловушку Алоцзинь внезапно зарычал.

Чжан Чжао был поражен. Он видел, как отчаянно этот ужасный демон желал вырваться из сети. Тонкие «нити» врезались в его кожу, но, утонувшие в тумане горы Дунчуаня оставались безмолвными.

С тех пор как он, и последовавшие за ним молодые люди, покинули клан, родной край больше никогда не отзывался на его голос.

В жизни каждого человека всегда находилось место сожалениям и обидам, многие из людей слишком часто пытались «начать все сначала», но все это были лишь бесплотные фантазии​​​​​​​6. Каждый раз, просыпаясь, они знали, что это невозможно. В детстве Алоцзинь был увлечен великой мечтой о мире. Его мятежная юность была иллюзией, порождением горячей крови. Он вырос среди букетов цветов и гор парчи​​​​​​​7. Он не знал ни холода, ни жары, ни забот. Он блуждал среди бесчисленных снов. Но в итоге, все эти сны, один за другим, разбились вдребезги. Лишь от последнего, пропитанного ядом кошмара, юноша так и не сумел проснуться.

​​​​​​​6 白日梦 (báirìmèng) — сны средь бела дня (обр. бесплодные мечты, фантазии, иллюзии).

​​​​​​​7 花团锦簇 (huā tuán jǐn cù) — букеты цветов, горы парчи (обр. в знач.: яркий, красочный, пышный, пора бурного цветения).

— Как только пламя Чиюань вспыхнет вновь, Дунчуань вернется к своему первоначальному облику... как только…

Он обезумел и его жизнь закончилась так плачевно.

Чжан Чжао непроизвольно вздрогнул и отступил еще на несколько шагов:

— Лучше как можно скорее связаться с Главным управлением и попросить кого-нибудь поискать способ справиться с ним. О, кстати, директор Сюань, это он был тем, кого запечатали в гробу? Как ему удалось выбраться? Как дела у директора Сяо? Позвольте мне связаться с ним...

Прежде чем он успел достать свой мобильный телефон, раздался звонок. На дисплее высветился странный номер, но, судя по первой цифре, звонили по внутренней линии Главного управления.