Серое Братство - Шелонин Олег Александрович - Страница 49

– Какая разница!

– Ксанка, не отвлекайся от темы, – строго постучал пальцем по столу Олет. – Нас интересуют обиды, нанесенные подозреваемым покойному графу Амстервилю, а не тебе.

– Да какие обиды! – возмущенно проскрипел лешак. – Ну, шишками в него кидался, было дело. Так это что, преступление?

Перо яростно заскрипело по бумаге.

– За что? – потребовал уточнения Олет.

– Дань, как положено, не платил, – обиженно ответил лесовик. – На зверушек моих охотился, а уважить хозяина леса ему, видите ли, не по чину будет. Одно слово – граф!

– И за такие обиды только шишечками обошелся? – коварно изумилась Ксанка.

– Ну… не только, – наивно начал колоться лешак. – Волков на него спускал, медведей натравливал.

Перо опять заскрипело.

– А снежных барсов на дело не подписывал? – включился в игру Вит.

– Откуда в этой полосе снежные барсы? – возмутился леший. – Двоечники! Географию в школе лучше учить надо было. В моем лесу такие не водятся.

– Ладно, – милостиво согласился Олет, – снежных барсов вычеркиваем. Чем еще покойничка доставал?

– В болоте пару раз его утопить пытался, – вздохнул леший, – когда он к гномам да эльфам по тайным тропам крался. Не тонет, гад! Я уж и так его и этак…

– Все слышали? – поднял палец вверх Олет. – Подозреваемый признался в неоднократных действиях насильственного характера, целью которых было лишение жизни ныне покойного графа.

Вит только головой покрутил, слушая, как лихо его учитель загоняет лешего в угол.

– Отсюда вывод, – продолжил Олет. – Как только граф категорически отказался топиться в болоте, ваше терпение лопнуло и вы перешли к решительным действиям, проткнув несчастного ледяной стрелой Хаоса, для того чтобы свалить впоследствии все на снежную свору замка Вомпирштайн, на этих миленьких белых собачек с красными ушками. Какая низость! – Олет войдя в раж, так грохнул кулаком по столу, что чернильница подпрыгнула аж до потолка. – Какое зверство!

У всех, включая лешего, отпали челюсти. Назвать снежную свору миленькими собачками… Олет явно переборщил. Вит опомнился первый, и чтоб отвлечь внимание лесовика, от столь явного промаха своего подчиненного, начал подводить итоги.

– Все ясно. Признание подозреваемого у нас есть. Как будем казнить?

Глазки-бусинки лешего стали закатываться под кору бровей.

– Эй, – заволновалась Ксанка, – мы его теряем!

– Смертную казнь, конечно, можно заменить на пожизненное в его родном лесу, – заторопился Вит, – если в ходе следствия вскроются смягчающие вину обстоятельства.

– Это какие? – глазки лешего начали возвращаться на свое место.

– Отвечай честно на вопросы, – посоветовал Вит. – Глядишь, они сами и всплывут.

– Все расскажу! Всех сдам! Только не губите!

Вит мысленно потер руки. Клиент был готов к серьезному разговору.

– Тогда приступим. Ты что-то там насчет эльфов и гномов говорил. Вроде граф покойный к ним по тайным тропам крался. Давай выкладывай все, что знаешь.

– Все знаю! Все! Он, зараза, эльфам и гномам вас, людей, сдавал. Стучал напропалую! А вы его теперь защищаете! Он им информацию из самого магистрата Вавилота скидывал.

– Зачем? – опешил Олет.

– Откуда я знаю? Думаю, эльфы и гномы к войне с вами готовятся.

– А вот это уже интересно, – Ксанка присела на корточки перед лесовиком.

– Да брехня все это, – не поверил Олет. – Явно дезу нам впаривает. Так, надо сюда срочно стамески, рубанок, ручную дрель.

– Зачем? – заволновался леший.

– Буду из тебя делать домовину. А из того, что останется, деревянного человечка. В гробик уложим, крышечку гвоздями забьем…

– За что!!?

– За вранье. На шута гномам на нас войной идти? Они в горах живут. Люди на их владения не претендуют.

– Люди да, а эльфы? – От обиды, что ему не поверили, лесовик даже трястись от страха перестал. – Вы ж их владения так урезали, что им, бедным, уже и жить негде. Все леса повырубили. Вот они и разобиделись. А гномы их в таких делах всегда поддержат. Они хоть раньше, до прихода людей, и воевали друг с другом, но теперь вполне объединиться готовы. Ваша раса всех достала. Вконец людишки оборзели!

– Что? – возмутился Вит. – А ты видал, какие цены гномы и эльфы в своих лавках ломят? Это еще вопрос, кто кого достал! Давай о деле. Что с них покойный граф за это имел?

– В архивах своих они ему за это копаться разрешали. Он все в свой блокнотик записывал. И деньги на подкуп магистрата давали, чтоб в курсе всех событий быть.

– Немало у него, видать, к рукам прилипло, – пробормотал Вит. – И что за информацию он у них искал?

– Про войну Расцвета.

– Какого рассвета? – не понял глава сыскного агентства.

– Не рассвета, а Расцвета, – поправил его леший.

– Война такая была в древности, – повернулась к Виту Ксанка, – Гномы и эльфы против Проклятых бились. После победы и начался настоящий расцвет всех рас.

– Пока люди не появились, – еле слышно пробормотал леший.

Ксанка с Олетом переглянулись.

– И куда он все эти записи девал? – гнул свою линию Вит.

– В кабинете своем запирал. И магичил чего-то.

– Как магичил? Он что, был маг?

– А то! Мне птички-невелички, которых я на разведку посылал, все докладывали. Эх, не все назад возвратились. Он как заклинание прочтет – бах, и нету птичек. Штук двадцать потерял. Вредное у него производство. Вредное для нашей лесной живности!

– Ладно, – Виту надоело ломать комедию. – В связи с чистосердечным признанием, объявляю амни…

– Стоп! – потребовала Ксанка. – Шеф у нас, конечно, добрый, но я хотела бы знать, за каким чертом ты приперся в мою спальню под его личиной.

– За посохом, – сердито буркнул лесовик и посмотрел на узловатую палку, торчащую между дверными ручками.

– Ксанка, а ты где его вчера нашла? – странно подрагивающим голосом спросил Олет.

– В кустах. Около разбитого штофа.

– Так это ты вчера в лесу выл? – дошло до Вита.

– Тебе б так бутылкой по голове заехали, ты бы и не так взвыл, – обиженно проскрипел леший.

И тут инквизиторы грохнули. Они смеялись от души, буквально до слез.

– Надо вернуть, – отсмеявшись, сказала Ксанка. – Как ему без магического посоха со своими зверушками да растениями управляться?

– Но не даром, – рачительный Олет, как всегда, был верен себе. – Если поклянешься, что будешь нам помогать, – повернулся он к лешему, – вернем.

– Мамой клянусь! – Глазки-бусинки были такими честными, что Ксанка сразу внесла коррективы.

– Мамой не надо. Поклянись вечнозеленой травой, родниковой водой, чистым небом и верноподданными: лесными птичками и зверушками своими.

– Откуда ты знаешь наши клятвы? – сразу загрустил лесовик.

– На первом курсе проходили. Краткий курс общения с лесной нечистью, – ответил за нее Олет. – Так клянешься?

– Клянусь, – окончательно сник лешак.

Его распеленали и торжественно вручили в ручки-ветки магический посох.

– Теперь ты наш телом и душой, – обрадовал бедолагу Вит. – И вот тебе первое задание. Найди тех гадов, что в лесу сугробы оставляют.

– Только не это, – взмолился леший. – Я же враз в землю вмерзну. Какой от меня тогда толк будет? Я, как их увижу, сразу деру даю.

– Ладно, – покладисто согласился глава магического агентства, – тогда задание попроще. Ежели что полезное относительно этого странного убийства узнаешь, стучи немедленно.

– Как дятел! – поднял Олет палец вверх.

Леший неуклюже поклонился и заковылял на выход. Вит услужливо распахнул ему дверь. Удаляющийся стук каблучков заставил его насторожиться. Он стремительно выскочил в коридор. Поздно. Еле слышно прикрылась дверь чьей-то спальни, но чьей именно определить было теперь невозможно.

– Поздравляю, дамы и господа. Нас подслушивали.

Леший принял вид Ксанки в ночном пеньюаре, скользнул мимо юноши в коридор, случайно задев его бедром, поднял посох над головой, и с угрожающими воплями понесся к лестнице, ведущей к выходу из замка.