Дочурка брата - Паризьена Евгения Сергеевна - Страница 4

– Кристина, стой! Кристина! – стремился догнать, но та уже вызвала лифт, и вот я остался наедине с девицей, которую с радостью задушу. Подкрадываюсь, сжимая руки в кулаки.

– Ударите меня… Но я права.

– Ты сикушка малолетняя! Отупела,  вытворять такое? Трахаемся, значит? —со всем зверством прислонил к зеркалу, а дальше…

Ляля

Нужно срочно выставить себя дурой. Да, точно должно сработать. И весь его гнев испарится, он перестанет так плотоядно смотреть. Иногда он и правда напоминает злого зверя.

– У меня суп на плите! Мамочки!

– Какой суп? Ответишь за свой поступок, хамка! То есть намекаешь, что мы с тобой кувыркались в постельке? – совсем не оставил мне пространства, да точно сейчас задохнусь. Слишком много волнения.

– Ой, что в ней такого красивого? Простите, вы слепой? Раз выбираете уродин.

– Какая разборчивая! Вы поглядите на нее! Ну раз между нами такая бурная страсть до дрожи в крови и кто-то лишил меня секса, прошу в горячую пыточную.

– Горячая пыточная это что? Вы не слушали говорю, там на плите кипит борщ!

– Поглядите на эту лживую девочку с очень богатой фантазией, – надвигался похлеще монстра. Да, клянусь реально страшно. И особенно пугает кровать, она реально больших размеров. Я даже с парнем не умею целоваться. Вообще ничего не умею. Стоп, имитировать обморок, или упасть. Разбить коленку.

– Ладно. Если квартира загорится. Я не причем! Продолжайте нападать, – не теряла надежды спастись.

– Ты не выйдешь отсюда до утра! Поняла, тихоня с голубыми глазками? И я нарочно включу музыку, чтобы соседи не услышали. Как одну поганку медленно стали терзать,– так вышло, что совсем не оставил пространства.

– Ой, а у меня живот заболел.

– Потерпишь. Вся в него, он всегда врал. Запомни, если не хочешь провести ночь возле мусоропровода, то больше ни при каких обстоятельствах, не высунешься, когда мои куколки придут. Ясно? Кивни, или в следующий раз изнасилуют нахрен. И выставлю голой за дверь! – навис сверху, у него такая мускулатура, запросто способен задавить.

– Да, только не шипите от бешенства…

– Не понял, козявка деловая?

– Козявка! Не любезно вообще-то!

– Ты младше меня вдвое, поэтому заткнулась. А чтобы жизнь не казалась маслом, хозяюшка. Добро пожаловать на кухню, и чисть картошку, – устроил наказание, от которого раскрыла рот, вот же разозлился.

Уселась вся озлобленная, отлично. Лишила его секса. Думала, окажется гораздо добрее. Запуталась в мешке… И как нарочно позвонил мобильный.

– Почему так долго не подходила к трубке? Шляешься по Москве?

– Извини, пап. Забыла позвонить.

– Плохо, Ляля. Я могу рассердиться. Этот придурок принял тебя? Волков осёл добрый, он всем всегда помогает. Не слышу, повелся на твои очаровательные глазки? Больше страданий, он оттает! – отчитывал, будто я провинилась.

– Но вы же потом помиритесь? Да? Мы же одна семья.

– Ляля, не суй нос во взрослые дела. Твоя цель, дядя Влад. Сделай так, чтобы он словно слепой дурак, души в тебе не чаял. Поняла? И только попробуй разозлить папу! Не поздоровится, – отключил гаджет, а мне стало не по себе на душе…

За неделю до этого…

Он не навещал нас с мамой, росла одна. И вот однажды в обычный выходной день заявился. Дрожащими руками, я отворила дверь. Глядел с такой заботой. Помню, что после автокатастрофы, боялась с кем-то разговаривать. Но отец с первых дней дал понять, что совсем не даст в обиду. Наши встречи стали частыми. И в один прекрасный день ему доверилась, раскрыла душу. Ближе человека не оказалось.

– Я любил твою маму. Но она не понимала мой криминальный мир, Ляля. Гнался за богатством. В мире важно соперничество. Повзрослеешь поймешь.

– Почему к нам не приходил? Еле выживали с ней.

– Не хнычь. Хочешь жить большой семьей? Пришло время познакомиться с дядей Владом. Понимаешь, он отдалился от нас и мне это не нравится. Должна переубедить. Влиться в доверие. Слышишь? Он обожает столь ранимых девочек.

– Но я совершенно его не знаю.

– Ляля, ты должна и не спорь. Поедешь в Москву. И заставишь этого гада, дышать над тобой. А дальше мы быстро его на место поставим, – зачитывал инструкции, слегка нервничала.

– Но мне страшно.

– Слушай, глупая доченька.  Хватит перечить отцу. Сказал обязана влиться к нему в доверие, – приказал, тогда по чистой случайности взглянула на фотографию брата отца. Такой красивый, с широкими плечами. Иногда дух захватывало.

Наше время…

И стоило оказаться в той многоэтажке, ноги приросли к полу. Уже совершенно не дышала. Напоминал тирана, готового загрызть. Я просто не представляла с чего начать разговор. Но постоянно хотелось находиться с ним рядом, вдыхать тот приятный аромат одеколона. А когда он встречается с девицами легкого поведения, сердце странно колотится в груди. Уже час ночи, а я все ковыряюсь с картошкой. Кошмар, глаза уже слипаются. И вдруг он произвольно заходит на кухню, опять засмотрелась, что случайно порезалась.

– Растяпа. Аккуратнее нельзя, – взял Влад мою порезанную ладонь и начал обрабатывать, будто вся боль стихла, и внизу живота появлялось странное тепло.

– Мне не больно.

– Врунья. Завязывай надрывать спину. А то еще поранишься.

– Волнуетесь за меня?

– Нет! И не вздумай ко мне привязываться. Но сегодня огорчила, хрупкая малолетка! – касался ватой, а я всё его рассматривала. Даже хорошо, что рука порезана. Столько заботы от него, пусть не останавливается. Мне так хорошо, словно опьянела.– Ты голодная?

– Что?

– Дурочка, давай есть твой суп! – был слишком любезным, у меня пропадает дар речи, рядом с ним.

– Я его не готовила…

– И чем нам питаться?

– Мне не нужна еда, когда вы рядом,– высказалась вслух, и он странно поглядел.

– Заболела? Что за чепуху несешь?

– Имела ввиду. Можно съесть бутерброды или сварить картошку. Я мигом.

– Сиди, сам сделаю. А то вдруг, мадемуазель в серой шапочке, опять поранитесь. Ох, бестолковая, – ругал, а я всё любовалась им. Мысленно отмечая, что он еще более красивый. Нащупала пульс он странно колотится, совсем обезумела. После ужина, занялась посудой, а он расстелил кровать, а мне разложил диван. Улеглась, на подушку, но одеяло не спасало, наверное, слишком продрогла.

– Спокойной ночи! – сказала, слегка озябшей.

– Чего стучишь зубами?

– Холодно…

– Вредное создание, одни проблемы с тобой. Давай разотру руки. Учти, ненадолго здесь. Скоро сама будешь справляться, – подсел ближе, и начался мой рай. Воздух словно стал горячим.

– Лягте со мной под одеяло. Быстро усну, – ждала этого сладкого момента. И когда я  одетой легла на его грудь, думала сойду с ума от счастья. Так уютно никогда не было, мое сердце словно запело. Довольно забавное чувство нахлынуло.