Кокаиновый сад - Саломатов Андрей Васильевич - Страница 26

А Феофан продолжать яростно камлать. Он уже не стоял на коленях, а метался по всей поляне. Иногда, раскинув руки, он всем телом падал на землю, но тут же вскакивал и с новой силой принимался выкрикивать молитвы и заклинания.

— Ну ладно, хватит, — наконец проговорил Саша и поднялся на ноги. Идите вы в задницу со своими молитвами. Вам обоим в дурдом надо, а я с вами связался.

Все это Дыболь проговорил тихо, и Феофан не слышал его. Он даже не видел, как Саша выплюнул в его сторону струйку воды и пошел прочь.

Дыболь долго брел по лесу, не решаясь остановиться. Он переплыл две неширокие речушки и перешел вброд несколько ручьев, перелез через десяток оврагов и сотни поваленных деревьев. В одном из болот он увяз правой ногой в трясине и оставил там туфлю. Пришлось ему выбросить и вторую.

На рассвете силы оставили Сашу, и он со стоном повалился на сырую землю, но тут же с криком вскочил. Завывая от боли, он на всякий случай прижался спиной к ближайшему дереву. В метре от него, существо похожее на гриб, манипулировало в воздухе маленькими щупальцами, из которых как из шприцев взлетали вверх фонтанчики той же ядовито–зеленой жидкости.

— Сволочь! — с ненавистью прошипел Дыболь. — Сволочной город! Сволочной лес! Сволочные грибы!

Потирая обожженный бок, Саша с размаху пнул гриб ногой и тот, чмокнув, улетел за ближайшие кусты.

Дыболь больше не думал о том, чтобы прилечь. Кругом произростали и ползали злобные твари, которые очень ловко маскировались под такие безобидные вещи как грибы и кочки. В таком лесу можно было ожидать чего угодно даже от известных растений, и додумавшись до этого, Саша шарахнулся в сторону от куста, усыпанного мелкими белыми цветочками.

Волоча от усталости ноги, Дыболь побрел вперед, хотя давно уже не знал, куда это вперед и куда — назад. Он лишь чувствовал, что стоять столбом посреди леса и чего–то ждать нельзя, поскольку можно было действительно дождаться чего–нибудь ужасного. На душе же у Саши было так горько, как никогда со дня его рождения, но он упорно продвигался вперед. Ибо как говорил древний историк Плутарх, мужество и стойкость нужны человеку не только против оружия врагов, но в равной мере и для борьбы с трудностями.

До темноты оставалось не более получаса, и воздух между деревьями уже приобрел зловещий фиолетовый оттенок. Почувствовав приближение скорой кормежки, ночные птицы на разные лады начали пробовать свои голоса, а в болотах заверещали неизвестные науке создания. Откуда–то слева до Дыболя доносились странные звуки, похожие на визжание пилы. Справа изредка потрескивал кустарник, кто–то тяжелдо пыхтел и фыркал.

Выбрав дерево потолще и поразвесистей, Саша с трудом забрался на него и устроился метрах в пяти от земли на широкой развилке. Совсем раскиснув от голода и усталости, он почти сразу начал клевать носом, но уснуть ему так и не удалось. Через минуту, после того, как он обосновался на дереве, послышался топот и громкий разговор. А вскоре Дыболь увидел двух чудовищ, которые охотничьим способом тащили более мелкого своего собрата. Привязанный к бревну динозавр дергался, жалобно ревел и просил своих мучителей о пощаде:

— Отпустите! Я же не сделал ничего плохого!

— Он не сделал ничего плохого, — с издевкой проговорил один. — А ты разве не слышал, что говорил Великий Гомолов? Смертная казнь без суда и следствия за пособничество гомо.

— Я не помогал гомо! — заныла жертва. — Великий Гомолов знает о моей работе! Он сам отзывался о ней, как о нужной! Я же для пользы дела! Окольцовываю их для того, чтобы знать, куда они бегут и где их отлавливать.

— Ну да, ври кому–нибудь другому, — ответило ему второе чудовище. Для пользы! Вот мы сейчас для пользы дела тебя и зажарим.

— Великий Гомолов будет недоволен! — завопил пленный. — Он знает меня лично! Я известный ученый!

Добравшись до дерева, на котором расположился Саша, чудовища остановились и, не обращая внимания на мольбы ученого, бросили добычу на землю, а сами принялись собирать хворост. Они быстро натаскали сухих толстых ветвей и, складывая костер, один из них сладострастно проговорил:

— Это хорошо, что ученый. Никогда не пробовал ученых.

— Я отобрал у гомо оружие! — не переставая дергаться, продолжал уговаривать их динозавр. — Очень сильное оружие. Если отпустите, я отдам вам его. Великий Гомолов будет доволен!

— Отлично, — поджигая мелкие ветки, сказал мучитель. — Вначале мы тебя поджарим, а потом пойдем к тебе в дом и заберем оружие.

«Так это тот самый, — наблюдая за чудовищами, подумал Дыболь. Который окольцевал меня. Черт их разберет, все одинаковые. А эти два наверное гости Розалинды. Ну–ну! Давай–давай! — злорадно усмехнулся Саша. Почаще бы вы жарили своих!»

Как писал философ–стоик Эпиктет: «от жизни до справедливости один шаг, но от справедливости до жизни — непреодолимая пропасть».

Справедливость проще всего сравнить с обыкновенным воздушным шариком. Если он легче воздуха, которым мы дышим, шар болтается высоко за облаками. Если же тяжелее, шар лежит на земле — бери и пользуйся. Справедливость Дыболя по весу больше соответствовала пузырю, наполненному водородом, видимо поэтому Саша наблюдал её не часто, только когда она по воле воздушных потоков проплывала над его головой, а он в это время совершенно случайно смотрел в небо. Но в этот поздний вечер Дыболь смотрел вниз, как и те, кто разжигали костер.

Через пятнадцать минут освежеванный ученый жарился на вертеле, а два других чудовища сидели рядом и рассказывали друг другу о своих подвигах. Один все время подкладывал в костер хворост, другой же — поливал тушу какой–то вонючей дрянью и посыпал специями.

Невыносимо противный жирный чад окутывал ветку дерева, на которой прятался Саша. Изнемогая от вони, он все же терпел, не смея выдать себя ни малейшим шевелением. Эта пытка продолжалась бесконечно долго, и вскоре Дыболю начало казаться, что чудовища прекрасно знают о его присутствии, но нарочно не подают вида, чтобы вначале поизмываться над ним, и только потом точно так же сожрать. Но динозавры и не подозревали, что за ними кто–то наблюдает. Они вообще не смотрели вверх и этим лишь подтверждали известную поговорку: кто думает только о брюхе, никогда не смотрит на звезды.

Только к утру Сашины знакомые закончили свой страшный пир. Все это время Дыболь не смыкал глаз, а когда чудовища все же удалились, он уснул мертвым сном и проснулся только после полудня.

Иногда от пробуждения до пробуждения проходит всего несколько часов, а бывает и целая вечность. Некоторые вулканы просыпаются раз в тысячу лет ради одного грандиозного всплеска, может быть только для того, чтобы потрясти случайного зрителя величественной картиной всесокрушающей силы. Нередко от сна пробуждаются целые народы, после чего, либо население планеты резко сокращается, либо рождаются новые цивилизации. Раз в год пробуждается живая природа. Все теплое время она оплодотворяется, зреет, умножается в несколько раз, а затем снова впадает в спячку. Каждый день пробуждается человек. Он не может себе позволить спать тысячу лет — он не вечен, а стало быть, надо спешить. Проснувшись, человек несет в себе заряд, способный потрясти взрывом целый мир, или создать новую цивилизацию, или умножить человечество на одну единицу. Но ведь можно потратить этот мощнейший заряд и на семейную склоку либо залить его пивом. Можно выпустить его со словами в воздух или растерять по дороге на службу. Но тогда стоит ли вообще пробуждаться?

Саша очень долго бродил по лесу, не представляя, куда он идет и что ищет. Многое передумал Дыболь за эти часы, от многого отказался и многое пересмотрел. Сейчас ему казалось, что вернись он домой, и жизнь его сама собой плавно покатилась бы по другому пути. Саша даже пытался представить, что изменилось бы в его существовании, но скоро убедился, что сойти с накатанной дорожки не так просто даже мысленно. Надо было знать, что там за кюветом, куда заведет его другая, вслепую найденная дорога. И куда вообще ведут пути, навязанные человеку самой жизнью ещё в младенчестве.