Договор на крови (СИ) - "Каин" - Страница 1

Вид с этажа, где располагался кабинет главы палаты адвокатов, Дамира Васильевича Васильева, был просто замечательным. С высоты открывалась красивая сторона города, с площадью Декабристов, Петровским садом и кварталами исторической части.

— Красиво у вас, — оценил я и сделал глоток чая, который только что принесла помощница Васильева.

Напиток, к слову, был неплох. Хотя ему было далеко до того, что заваривала Любовь Федоровна. Говорить такое хозяину кабинета я, конечно, не стал, а лишь благодарно улыбнулся:

— И чай очень хороший.

— Секретарша не умеет хранить его как положено. И заваривает неправильно, — поморщился мужчина и добавил, — поэтому я уверен, что вы просто решили пощадить мое самолюбие.

Я пожал плечами и сделал еще глоток:

— Так наймите другую помощницу, раз эта не устраивает.

— Эх, молодежь, — прищурился Дамир Васильевич.

Я вопросительно посмотрел на него, и глава палаты снизошел до объяснений.

— Я держу здесь эту пигалицу не просто так, Павел Филиппович. Она хоть и глуповатая, но очень старательная и имеет особый талант. Умеет улыбаться, хлопать ресницами и делать невинный вид. Ну и бумаги перекладывает. Только в одном деле девочка хороша.

Васильев довольно закатил глаза. Я же поежился, и в который раз поблагодарил всех богов, что когда я открывал кабинет, именно Арина Родионовна пришла к дверям офиса в поисках работы.

— Это ваше личное дело, Дамир Васильевич. И меня оно не касается.

Глава палаты адвокатов слыл добрым семьянином, даже несмотря на бастарда, которого он не так давно представил обществу. И быть в курсе его рабочих развлечений мне не хотелось.

— Вы меня не поняли, юноша, — строго поправил меня Васильев. — Такая вот девчушка способна заставить смотреть ей вслед любого сурового гостя. Я нарочно вызываю ее и роняю на пол ручку или карандаш, который она с готовностью поднимает. И если после ее ухода гость против воли намекает мне, что я выбрал себе на редкость приятную любовницу. Именно в этот момент я хмурю брови, поджимаю губы и откашливаюсь. А потом сурово заявляю, что никогда бы не стал заниматься подобным под крышей этого заведения. И уж тем более не позволил себе заводить шашни за спиной своей супруги. Когда мой смущенный собеседник начинает оправдываться, я добавляю, что девица является дочерью моего старого приятеля, которому я обещал за ней присмотреть.

— О как, — только и смог сказать я, понимая, что и сам попал на эту же удочку.

— После такого конфуза я веду диалог уже с позиции силы. И всегда получаю преференции, на которые без своей помощницы не мог бы и рассчитывать. Поверьте, среди новой аристократии достаточно людей, которые попадаются на этот трюк. Они не просят меня избавить их от подробностей. Они сами начинают строить догадки и чаще всего вслух. У молодых дворян нет даже понятия о чести, этикете и манерах.

— Умно, — довольно усмехнулся я. — Признаться, не ожидал от вас такого коварства.

— Учитесь, Павел Филиппович, пока я жив, — тотчас ответил Васильев. — Глядишь, и вы сможете так же хитрить, когда прижмет.

Мужчина довольно улыбнулся, а потом вернул чашку на блюдце. Утер салфеткой губы и спросил:

— Ну вы ведь пришли не для того, чтобы попить чаю и узнать про мою секретаршу. И вряд ли для того, чтобы рассказать мне о деталях дела Потемкиных.

— Так, нечего там рассказывать, — развел я руками. — Все разрешилось само собой. Мне просто посчастливилось стать свидетелем событий, только и всего.

— Бросьте, — отмахнулся Васильев. — Все уже знают, что если Чехов взялся за дело, то оно обречено на удачу. Поговаривают, что и дар у вас не такой уж и темный. Люди про вас уже слагают сказки. Того и гляди станете персонажем из городских легенд навроде шаманов или перевертышей. Знаете, что к вам уже выстроилась очередь из желающих получить помощь молодого, но очень талантливого некроманта?

Я вздохнул:

— К сожалению, знаю. Это и стало причиной моего визита к вам.

— Неужели? — тут же отозвался мужчина. — Много работы? А я говорил, что дежурства от министерства не принесут вам ни денег, ни удовольствия. Лишь измотают и ввергнут в печаль. Того и гляди начнете пить горькую и проклинать весь белый свет, как принято у творческих бездельников в ноябрьскую пору. Вот если вы решите занять кабинет в этом здании…

— Я вовсе не это имел в виду, Дамир Васильевич, — прервал я предположения главы палаты. — Моя известность сыграла со мной злую шутку. Я вовсе не искал такой вот странной славы.

— Это еще что, — хохотнул хозяин кабинета, — я слышал, что вы теперь способны воскрешать умерших.

— Что? — опешил я. — Вы сейчас шутить изволите?

— Отнюдь. А ведь всего и надо было оказаться в нужное время в часовне, где проснулась одна юная особа. Сами виноваты, Павел Филиппович. Не удивляйтесь, если детишки понесут вам дохлых крыс, найденных в ближайшем мусорном баке. С просьбой вернуть животинке жизнь.

— Упаси Искупитель, — пробормотал я. — Угораздило же меня.

— Многие бы отдали состояние, чтобы обрести такую известность, — лукаво заметил мужчина. — Вам на удивление удалось понравится и простолюдинам, и аристократам. На днях я слышал частушки, которые пели музыканты на площади. Забавная такая песенка про некроманта, который привел с кладбища мертвецов, чтобы напугать жандармов.

— И у него получилось? — вдруг заинтересовался я.

— Не знаю, — мужчина вздохнул, — машина покатилась дальше, и я не услышал окончание. Но поверьте моему слову — народная любовь дорогого стоит. Добиться ее практически невозможно. Всегда найдется грешок, за который распнут и не пощадят.

Мужчина помрачнел, и я подумал, что он мог пострадать от истории с обретением бастарда. В отличие от Дамира Васильевича я не интересовался новостями и слухами. Потому и не знал доподлинно, как общество приняло пополнение его семьи.

— Но отчего-то я уверен, что вам многое могут простить, Павел Филиппович, — продолжил мужчина.

— Как знать, — я пожал плечами. — Сегодня ты герой газетных полос, а завтра…

— А завтра занимаете кресло Городской Думы, — негромко продолжил Васильев.

Я тряхнул головой, понимая, что если начну оправдываться, то ничего не добьюсь. А может как раз получу обратный эффект, и глава палаты адвокатов поверит, что я и впрямь наметил себе путь во власть.

— Я пришел с одним деликатным делом и очень нуждаюсь в вашем совете.

— Так, так. Слушаю вас внимательно.

Мужчина подался вперед, ожидая продолжения.

— Ко мне обратилась известная в своих кругах Бона Вита, — начал я.

— Слышал об этой девице, — подтвердил Васильев. — Ее половина Империи знает. Она принимала участие в передаче «Изба». На редкость неприятное зрелище. Но молодежь любила смотреть. Неужели никогда ее не видели по телевизору?

Последнюю фразу он произнес, с удивлением глядя на меня. И я покачал головой:

— Очень редко смотрю телевизор. Так что не имел возможности.

— Немногое потеряли, — отозвался Дамир Васильевич. — Сомнительная честь, откровенно говоря. Вита — обычная профурсетка, которая всячески пытается привлечь внимание к своей персоне. Не так давно, она выложила в Сеть видео, где рассказывала, что излучения от вышек сотовой связи вызывают рак. А в прививках содержится ген послушания. Она частенько выдает всякую чушь, которая, как по мне, граничит с откровенной ересью. Но, к ее счастью, мало кто из разумных людей принимает ее бредни всерьез. К тому же у девицы есть покровитель, который оплачивает ее прихоти.

Я нахмурился и уточнил:

— Кто-то серьезный? Из дворян?

Васильев недовольно поморщился:

— Один аристократ из новых семей, который после Смуты смог прикупить себе титул. Много денег и хорошие связи среди дворян и промышленников. Но при этом он старается лишний раз не высовываться. В дуэли не ввязывается, ведет приличный образ жизни. Не светится во всяческих скандалах и предпочитает не открывать лицо, от греха подальше. Если Бона что-то натворила, то он сможет решить ее дела без особых проблем. Но, видимо, в этот раз парень надумал перестраховаться и прислал ее к вам. Слава идет впереди вас, мастер Чехов.