Восход. Солнцев. Книга V (СИ) - Скабер Артемий - Страница 9

— Твою налево… — выругался я. — И что теперь, мститель хренов?

— Строить новую! Копить деньги! Развиваться, — пожал плечами мужик.

— Сколько? — посмотрел я на кучу денег.

— Около трех миллионов, чтобы купить современное оборудование, — сдавленным голосом ответил Давид.

Вот же придурок! Ну забаррикадируй ты свою лабораторию, чтобы никто не попал, и свали. Зачем ее уничтожать? Столько лет работал, копил, построил, и все коту под хвост! Точно помешанный.

Я помассировал виски, разболелась голова от гениальности Прохорова. Нельзя оставить ни на минуту: как маленькие дети, все сломали, или проспали. Отвлекся от мыслей, потому что почувствовал магию у себя на голове.

— Какого? — спросил я, закрывая глаза.

— Спите… — ответил Давид. — Вашему телу нужен отдых, в этом я убежден.

«Вот же урод!» — были последние мои мысли перед тем, как отключился.

Мне снилась Обручева в своем новом амплуа. Из вежливой, стеснительной девочки превратилась в роковую красотку. Я видел ее в номере какой-то гостиницы, она раздевалась. Платье свалилось на пол. Кажется, даже во сне я проглотил. Ольга переступила через него, оставшись в одном белье…

На ней чулки из нежного шелка, который словно обнимал ее ноги, создавая легкий и едва уловимый блеск при каждом шаге. Подтяжки, декорированные тонким кружевом, плавно обвивали бедра, добавляя изысканности и страстности.

Корсет — олицетворение женской грации — был изготовлен из просвечивающей ткани. Он подчеркивал ее талию, создавая завораживающую форму. Кружевные вставки и узоры на корсете добавляли дополнительный акцент, отражая игру света и тени.

Ее не самая маленькая грудь еще больше выделялась, сеточка, через которую проглядывали темные соски. Обручева легла на кровать и улыбнулась. Только раздвинула ножки, чтобы снять с себя остальное, как…

— Вставайте! — будил меня мерзкий голос. — Борис!

Пришлось оставить девушку одну в ее номере и открыть глаза.

— Что-то случилось? — уточнил я.

— Нет, — улыбнулся профессор. — Просто вы проспали почти шесть часов. Я пока занимался исследованиями. У меня сохранились образцы вашей крови от старого тела, также железа есть, и сейчас я взял пробу.

Сфокусировался и обнаружил на одном из столов маленькую лабораторию юного любителя. Давид использовал бутылки из-под алкоголя и стаканы для каких-то жидкостей. Что-то настаивалось, другое варилось. Железа разрезана, и сок выдавлен в мензурку.

— Выводы? — поднялся я из-за стола, за котором спал.

— Никах! — пожал плечами Прохоров. — Пока еще рано их делать, да и у меня не лучшая лаборатория. Я все время строил теории и делал предположения, но для всего этого требуется время.

— Не затягивай, — посмотрел ему в глаза. — У меня много дел, и для их решения потребуется мое прежнее тело.

— Сделаю все, что смогу, — кивнул профессор. — Пока вы спали, к вам приходили, хотели переговорить.

Оставил профессора заниматься дальше исследованиями, а сам вышел. Прищурился от яркого солнца. На улице меня ждали два пахана.

— Босс! — обратились ко мне, стоило только появиться. — Мы выполнили твое задание.

Перебивая друг друга, будто желая выслужиться, они рассказывали об успехах, которых добились за это время. Голова еще не проснулась, да и чувствовал я себя немного странно.

Выслушал обоих, вдобавок мне еще и листочки передали. Почерк — так себе, да и ошибок достаточно. Важно другое. Дима лежит в той же клинике, куда меня привез Твердохлебов, в отделении реанимации. Пытаются его выходить, но постоянно какие-то проблемы всплывают.

Он без сознания. Пока установка у докторов простая: еще недельку поборются за его молодую жизнь, а потом как получится. Помрет, значит такова судьба… Никто не знает, почему его состояние постоянно ухудшается. У меня есть пару идей, но пока еще рано о них даже думать.

Сложнее всего было найти Цареву. Есть в Тобольске больница-тюрьма, там содержатся те, у кого протекла фляга после встречи с монстрами или после битвы. Опасные маги под контролем. Их чем-то накачивают, чтобы самыми счастливыми растениями себя чувствовали. Слюни пускали и под себя ходили. Главное, что больше не представляли никакой угрозы.

Где конкретно находится Елизавета, выяснить мои подопечные не смогли, но все ниточки ведут именно туда. Да и Борзов говорил, что Царева после беседы с Ольгой стала сама не своя.

Сегодня ночью попытались, так сказать, пощупать Обручеву. Итог мне не понравился. Четверо напавших на нее мертвы. Еще трое, которые следили, покалечены. Девушка использовала магию воды, это я уже знал и даже сам видел.

Проживает в гостинице «Каратон», попасть туда отправленные люди не смогли, но до сих пор Ольга не выходила из здания. Когда она убила людей, предпринявших попытку ее ограбить, вела себя странно.

Преследование заметила почти сразу, но позволила приблизиться и сама зашла в темный переулок. Даже не попыталась разобраться, почему или кто отправил этих ребят. Хладнокровно убила, потом лишь поправила волосы и двинулась дальше в гостиницу. Интересно, то что я видел это во сне правда?

— Мне нужна хорошая и дорогая одежда! — обратился я к паханам. — Новая. Несколько комплектов. Еще ксиву военную на мое новое лицо, пусть я буду лейтехой.

— Босс… — замялся один из мужиков. — У нас нет людей, способных подделывать доки вояк.

— Значит, просто, что я аристократ из новых. Пусть человечек зайдет в театр и срисует мое лицо. К вечеру бумаги должны быть готовы, у меня дела намечаются.

— Все будет, — оскалился другой. — В лучшем виде, не переживайте. Ни один жандарм носа не подточит.

— Да, вот еще… — решил провернуть одну шалость, чтобы точно привлечь внимание подполковника. — Сделайте их на имя Трутня Весемира Константиновича. И не дай бог там хоть одна ошибка будет!

Пока паханы побежали по моим делам, решил вернуться в театр. Сейчас днем в центре делать нечего, а новое удостоверение… должно сработать. Подполковник — мужик умный. Когда передадут, что кто-то его именем прикрывается, смекнет, кто его хочет видеть.

Профессор выглядел весьма счастливым, смешивал какие-то жидкости и писал что-то в своем блокноте.

— Борис, — позвал он меня, когда заметил. — Кажется, я начинаю понимать, что происходит. Требуется еще несколько часов, и тогда точно вам отвечу.

Я кивнул и сел за стол, стал разбирать артефакты: какие-то кольца, цепочки, кулоны. Было несколько ножей и даже пара револьверов. Понимать бы еще, что к чему.

Сосредоточился на кольцах. Брал в основном печатки и пытался в них заглянуть. Обращался к вместилищу и выпускал энергию. Часть расправилась у меня в руках, их складывал в сторону, золото всегда в цене.

Другая никак не реагировала. Очень хотелось вернуть свои артефакты, которые у меня украла, скорее всего, Ольга, когда отрубила руку. Взял очередное украшение и рефлекторно выпустил магию в него.

И тут я обнаружил пространство внутри размером с кладовку. Удивило другое: там были ящики с моим зельем, которое я украл у Титова. Не все, но по штуке: лечилки, восстановление магии, скорость, выносливость и сила.

Даже гадать не нужно, чье оно… Чалый, мерзкий урод, заныкал часть себе! Я достал с десяток бутыльков восстановления и лечилки, устроил себе поздний завтрак. Профессор бегал от одного стола к другому, что-то капал на железу и наблюдал за реакцией.

Я окончательно проснулся, почувствовал себя намного лучше.

— Кажется, получилось! — крикнул Давид.

Он подбежал и уставился на меня, как на свою жертву. Смотрел и недобро улыбался, будто на куски разрезать хочет. Этот бешеный взгляд, мне всегда не по себе от него.

— Борис, мне нужен сок из вашей железы, — улыбнулся Прохоров.

— А ты уверен, что она осталась после того, как я тело поменял? — решил его проверить.

— Конечно! Иначе бы вы умерли, — обрадовался Давид непонятно чему. — Следуя моей теории, можно сделать вывод, что железа должна остаться после вмешательства истинных измененных.