2133: Путь (СИ) - Извольский Сергей - Страница 59

Никлас краем глаза заметил, как дернулся уголок рта у Горчакова. Похоже, перспектива включения в состав отряда брата Павла его совершенно не обрадовала. Впрочем, мысли свои инспектор Горчаков держал при себе, комментировать рекомендации не стал.

— Если возражений нет, пойдемте отзовем и побеседуем с одобренными кандидатами, — собрал в одну стопку личные дела иеромонах. — Василий, вы с нами? — обернулся он вдруг в темный угол кельи.

Повернувшись по направлению его взгляда, Никлас увидел сидевшего на шкафу у дальней стены одноглазого черного кота. Большого, много больше чем обычные представители кошачьих. Животное, прищурив единственный желтый глаз, внимательно осматривало присутствующих в келье людей.

— Познакомьтесь, это Василий Черный, кот-искатель. Обычно к людям они не привязываются, как вы знаете разумные коты гуляют сами по себе…

Никлас этого совершенно не знал, но говорить не стал — внимательно смотрел на черного массивного кота, который размерами походил скорее на небольшую рысь. Кот-искатель между тем словно бы потерял интерес к происходящему — поднял переднюю лапу и растопырив когти, принялся их рассматривать. Никлас смотрел на Василия с нескрываемым интересом — жест выглядел действием по-настоящему разумного животного.

— Баронесса фон Губер нашла и выходила Василия после серьезного ранения, полученного им в столкновении со стаей чумных крыс. По состоянию здоровья Василий был комиссован со службы, и сейчас баронесса фон Губер считает его своим спутником.

— А сам Василий что считает? — поинтересовалась вдруг Катрин.

— Да кто ж его знает. Молчит, — пожал плечами иеромонах Михаил, поднимаясь и беря стопку личных дел подмышку.

Кот Василий по прозвищу Черный в этот момент скользнул взглядом единственного глаза по людям, после чего спрыгнул со шкафа и направился к двери, демонстрируя всем свой поднятый распушенный хвост. Кот вышел первым, за ним на выход из кельи последовали и остальные.

Когда Никлас спускался по лестнице и смотрел в спину впередиидущего иеромонаха, он вдруг кое-что понял. Состоявшийся смотр был организован совсем не для того, чтобы Никлас и Катрин смогли посмотреть и отобрать кандидатов. Смотр был организован больше для того, чтобы иеромонах Михаил, а еще — может быть и разумный кот, посмотрели на них обоих.

Никлас едва даже не запнулся от внезапности столь простого и очевидного откровения. Его замешательство заметила Катрин, придержала за руку, увидела изменившийся взгляд. Поджав губы, так что уголки опустились вниз, Катрин покивала. Судя по выражению лица, сама она пришла к таким же выводам, как и Никлас.

Вздохнув, Никлас отпустил руль и взъерошил волосы. И с недоумением продолжил наблюдать за проползающей мимо военной колонной, для движения которой только что перекрыли дорогу. Совсем немного времени не хватило проскочить — буквально десяток секунд и ехали бы дальше, а так стоять несколько минут точно придется.

— Вот сейчас не понял, — задумчивым шепотом произнес Никлас, осматривая военные машины.

— Не понял что? — поинтересовалась вдруг Катрин.

Никлас вздрогнул — он даже и не заметил, как она проснулась. Вроде бы совсем недавно еще негромко сопела на откинутом назад сиденье, приоткрыв во сне свои полные чувственные губы. Сейчас же графиня Катерина Бергер выглядела свежо и бодро, как будто и не спала последние несколько часов дороги.

Хотя нет — Катрин только что, изящно прикрыв рот ладошкой, сдержанно зевнула. Никлас, почувствовал внимание, посмотрел в зеркало заднего вида, увидел взгляды Горчакова и баронессы фон Губер, ехавших на заднем сиденье. Опальная баронесса, как и Катрин, тоже проспала большую часть пути. И тоже уже проснулась, смотрит с интересом. Усталость долгой дороги сказывается — любой повод годится, чтобы отвлечься.

Ехали в Петербург вчетвером, на джи-вагене. Остальные будущие ратники группы Бергера должны вскоре отправиться на место поездом. В одну машину все не вмешались, контракты — до того момента, как Бергерами не принесена клятва Богу-и-Императору, подписать нельзя, поэтому брат Павел сопровождал Вяземского, Тришкина, Мейера и Крестовоздвиженского как ответственный за них представитель монастыря и отделения скаутского общества. Причем кот-искатель Василий Черный, неожиданно для Никласа, тоже решил ехать вместе с Павлом на поезде. Или же не сам кот решил, а его иеромонах Михаил об этом попросил, чтобы брату Павлу легче было уследить за непредсказуемой четверкой: все же группа из идеалиста-романтика, увлекающегося громилы, озлобленного баламута и отрешенного от жизни человека может натворить дел, если вдруг обстоятельства поспособствуют.

Поезд с будущими ратниками в Петербург должен отправиться только сегодня вечером, а джи-ваген с Бергерами, Горчаковым и фон Губер покинул Белосток вчера незадолго до полуночи. Выезжали с расчетом добраться до места назначения за полтора суток с ночевкой.

Пока ехали до Вильно, никто из пассажиров не спал в напряжении — все же приграничные земли, тем более ночью, небезопасны. Пусть даже имперские дороги повсеместно освещены, передвижение в темное время суток близ диких земель спокойным не назовешь. Напряжение в машине сохранялось даже несмотря на то, что двигались они в составе колонны, собранной на выезде из Белостока и сопровождаемой машинами Дорожного Конвоя.

Горчаков бодрствовал всю дорогу, а вот Катрин с Александрой под утро, после того как проехали Вильно, заснули. В Борисоглебове, около полудня, остановились — совместив поздний завтрак с ранним обедом. Ехали без спешки, времени хватало с запасом, так что Никлас не гнал и не торопил никого, сам пообедал в местном ресторанчике с удовольствием.

После обеденной остановки Катрин, вымотанная событиями последний дней, снова отключилась и спала крепко. Как и юная опальная баронесса — которая, судя по всему, тоже до этого момента находилась в постоянном психоэмоциональном напряжении.

Сейчас, ближе к вечеру уже, джи-ваген встал на окраине Пскова, на перекрестке трассы Е-95 с Крестовским шоссе, после того как путь машине перегородил регулировщик дорожной полиции, перекрывая дорогу для пропуска военной колонны.

Техника проезжала мимо довольно приметная — в основном грузовики повышенной проходимости с наваренными на кузова решетками и дугами каркаса безопасности. Все машины явно принадлежали военному ведомству, но к какому, для Никласа было загадкой. На дверях вместо тактических знаков видны рунические символы, начертанные обычной белой краской, на капотах сразу двух машин Никлас заметил закрепленные рога. Да и вообще колонна не выглядела единообразно — каждый грузовик значительно отличался от другого. Разительный контраст с виденной Никласом в А-Зоне техникой московских легионов.

— Что ты не понимаешь? — снова спросила Катрин, когда пауза затянулась.

— Да вон. Это вообще кто? — показал Никлас на проползающую мимо колонну машин. Которая, он только сейчас об этом подумал, больше была похоже на банду лесных рейдеров, чем на подразделение имперской армии.

— Язычники. Эмблемы эти я правда не видела, так что клан не скажу.

«Язычники?» — мысленно удивился Никлас. Он много слышал о язычника — но, в основном, о северных варварах Свериге, знаменитых своими кровавыми обрядами. Про язычников, живущих на землях Москвы он даже не знал.

Катрин удивление Никласа похоже истолковала превратно, приняв не на счет язычников как таковых, а насчет незнания опознавательных знаков на грузовиках. Сейчас она обернулась назад, глядя на Горчакова. Тот эмблему мимо проходящей колонны знал.

— Это воинский клан почитающей Старых богов общины из-под Ярославля, признавшей власть Москвы и Императора.

Как раз в этот момент в просвет между облаками хмурого осеннего неба проглянуло солнышко, и на фоне проходящей колонны заблестели золотом купола стоящей рядом с перекрестком церкви.

— Язычники, надо же, — протянул Никлас. В зеркале он увидел направленный на себя заинтересованный взгляд опальной баронессы, и ему вдруг пришла в голову неожиданная идея.