Герцог. Книга 1. Формула геноцида (СИ) - Юллем Евгений - Страница 26

— «Перст судьбы» и капитан Фоли? Но вот проблема в том, захочет ли он нам помочь?

— Постараемся убедить его в этом, — сказал я. — К тому же, как я думаю, у него на борту остались бывшие легионеры. Если живы, то наверняка имеют голос. Помогут.

— Пошли, — без энтузиазма крякнул Сид. — Что-то я сомневаюсь…

— Попытка не пытка.

— Эй, любезный! Где стоит «Перст судьбы»? — спросил я на причале у проходившего мимо моряка, разодетого весьма живописно.

Тот отпрянул от меня, как будто увидел черта и подозрительно зыркнул на меня.

— Вон там, — он махнул рукой вдоль пирса. — Пройдете пять кабельтовых, и увидите.

— Неприветливые какие-то встречные стали, — заметил Сид.

— Или «Перст» не пользуется популярностью, — заметил я.

— Скорее всего, — согласился Сид.

Мы прошли по причалу, и наконец увидели «Перст судьбы» и рядом тот самый шлюп, который когда-то доставил нас в Орсод.

— Эй, на борту! — крикнул я.

— Что те… — перевесилась через планшир усатая и бородатая морда. — Гарс? Сид?

— Черт меня подери, — сказал Сид. — Трин?

Точно. Трудно было узнать в этом заросшем и раздавшемся детине в айзанской феске на голове худенького легионера Трина, канонира.

— Разрешите зайти на борт? — спросил я.

— Залетайте! — заревел Трин и подлетел к сходням.

Ну тут уже начались объятия и похлопывания. Не люблю обнимашки, но как-нибудь выдержу.

— Какими судьбами, ребята? — спросил Трин. — Ты, Сид, я слышал большим человеком стал, у нас об этом байки ходят.

— Было такое, — сказал довольный до предела от встречи Сид. — Теперь нет. Как наши?

— Все здесь. Правда, Орикс теперь на одной ноге прыгает, но в строю.

— Нам бы с Фоли встретиться, — сказал я.

— Так это… — почему-то замялся Сид. — Пойдемте, провожу вас к капитану.

И вновь я вступил на палубу «Перста судьбы», который иногда снился мне в снах о прошлом.

Мы нырнули за Трином в проем юта и пошли вдоль кают.

— Вот, капитан здесь, — он отступил на шаг перед дверью и постучал.

— Войдите, — раздался женский голос.

Мы с Сидом переглянулись. Ну а чего бы капитану на стоянке не заняться женским обществом? Я потянул на себя дверь…

— Здравствуй, Гарс. Давно тебя не видела, — сказала затянутая в облегающие брюки и накинувшая белую парусиновую рубашку Нкечи.

Немая сцена.

— Так теперь ты — капитан? — сказал я, цедя из оловянного кубка крепкую мадеру.

— Да, я.

— Подумать только, — пробормотал Сид. — Женщина-капитан?

— Именно так, Ваше Сиятельство, — сказала Нкечи, вытянув свои безупречные длинные ноги.

— А Фоли?

— Фоли хватила кондрашка, год как, он после этого так и не оправился, — сказала она. — Сейчас у себя дома сидит и слюни в кресле пускает. Я ему хороший уход обеспечила, он ни в чем не нуждается.

— А команда?

— А что команда? — переспросила она Сида. — Я с ними столько морской соли проглотила, что они с удовольствием выполнили последнее распоряжение Фоли и пошли под мою руку. Пара буянов попытались это оспорить, но…

Она выразительно провела пальцем по горлу.

— Понятно, почему при вопросе о «Персте» люди шарахаются.

— Да, — она подлила мне в кубок вина. — Черный маг, да еще черная женщина во главе команды… От такого мигом протрезвеешь и осенишь себя Святым Кругом. Слава о Черной Пантере бежит впереди меня.

— Смотрю, шлюп ты так и не продала.

— А зачем? — пожала плечами она. — Чтобы потом на нем за мной гонялись? Там теперь полноценная абордажная команда. И трофеи легче перевозить.

— Лихо ты развернулась, — покачал головой я.

— А что? Жить-то как-то надо, — пожала она плечами.

— Удивляюсь, как к тебе заговорщики не наведались, чтобы с собой пригласить.

— Так они все-таки заговорщики? — хмыкнула Нкечи. — Был тут капитан с «Красного Орка». Все какие-то намеки делал. Я думала, он по этой части…

Она провела ладонями по стройному телу так, что мы с Сидом аж слюну сглотнули.

— Не по этой. По другой.

— Да уже поняла, — с досадой сказала она. К чему это относилось, я так и не понял.

— Что ты об этом думаешь?

— Я не поддержу этот переворот. И вряд ли кто поддержит. На компанию у многих большой зуб. Дерут такие налоги…

— Налоги? — у меня брови поползли наверх. — С вашего ремесла?

— А как же? — сказала она. — Как же еще ты получаешь место в обществе Тарисо? Налоги с добычи, половина. Вынь да положь.

— Лихо, — покачал головой я. — Понятно, с чего компания так богатеет. И скрывает свою настоящую прибыль.

— Хочешь жить…

— А если я скажу, что за этим, с позволения сказать, мятежом стоит именно компания плюс эльфы?

— Это точно? — переспросила Нкечи.

— Абсолютно, — сказал Сид. — Хотят сделать Тарисо независимым и самостоятельным от Лундии. Чтобы тоже ни с кем не делиться.

— Н-да, от компании этого можно ожидать, — Нкечи задумчиво повертела кубок в руках.

— И как ты к этому относишься?

— Не очень хорошо, — призналась она. — Все эти потрясения не идут на пользу дела.

— То есть, ты против?

— Говори уж прямо, что хочешь сказать.

— Пора выбрать сторону. Либо их, либо нашу.

— А «нашу» это какую? Графа Сиддиуса ван Дендрана и твою, Гарс?

— Короля и Короны, — я выложил на стол жетон.

— Вот как? — она внимательно посмотрела на меня. — Кто ты, Гарс?

— Неужели не в курсе?

— У вас столько личин, что не разберешься. Графа я знаю, поскольку они с женой, сестрой нынешнего короля, тут часто бывали. Бывшего легионера. Тебя я знаю как архимага и легионера, охотника на шаманов.

— А как Паладина и брата короля? Нет?

— Ходили какие-то неясные слухи, — призналась она. — Ничего конкретного. Тарисо, по большому счету, все-таки захолустье, к тому же управляемое компанией. Я слышала о младшем брате короля, но не могла сопоставить что ты и он — одно лицо.

— Теперь сопоставила, — сказал я. — Позволь представиться — герцог Арман ван Бертелани, из рода Осгенвей.

— Готова служить Короне, Ваша Светлость, — покачала она головой.

— Для тебя я все тот же Гарс, — уточнил я. — Вопрос только в том, что как ты готова сдужить. Из-под палки или добровольно?

— Не путай эти понятия. Своим друзьям Гарсу и Сиду я помогла бы и так, и жетон не нужен, — вздохнула она. — И желательно больше им здесь не светить, короли здесь популярностью не пользуются. Нет верноподданического рвения — да ты и сам знаешь, как беглец от прошлого короля.

— Сейчас я выполняю и его волю, и свою тоже. Грядет война, Нкечи. С теми самыми ушастыми, которые хорошо похозяйничали на твоей родине. Я говорю это не для какой-то мотивации, это было бы слишком дешево. На моей они тоже оторвались. Но Тарисо мы потерять не можем.

— А что дальше? — сказала она.

— Дальше? Остров возвращается под власть Короны, компания берется под ноготь, те, кто хочет остаться — остаются, кто не хочет — туда им и дорога.

— Это значит…

— Ничего плохого. Вот сейчас, например, я могу выписать тебе каперский патент от имени короля и полное королевское прощение на любые твои прегрешения. На вас будут распространяться все привилегии королевского флота, в том числе и статус военнопленных.

— Вряд ли это прельстит остальных. На статус эльфам и гномам положить с прибором. Они всех пойманных пиратов вешают. Для военнопленных, разве что, веревку намылят, не на сухую вздернут.

— Половину, говоришь, платите? А если будут платить четвертину?

— Это уже лучше, — сказала Нкечи. — А еще лучше десятину.

— Ну это уже для избранных. Введем прогрессивную ставку налога. Тебе — сразу.

— Спасибо и на этом. Я должна это вынести на суд команды. У нас все решается голосованием по старому пиратскому обычаю.

— Пока не надо. Не хочу, чтобы об этом узнала компания. Вот когда их на веревку отправим, тогда и объявим. Успеют.