Совок 9 (СИ) - Агарев Вадим - Страница 2

Топ-менеджер левого бизнеса Водовозов с особым тщанием следил, чтобы вся водка, произведенная с солидной примесью «сырца» направлялась на реализацию в отдалённые сельские районы области. Справедливо полагая, что выросшие на сивухе сельские жители, не настолько капризны, как городские выпивохи. И претензий на отклонение от рецептуры и ГОСТа предъявлять не станут. И следует признать, он оказался прав. На «казёнку» никто и ни разу так, и не пожаловался.

Проблем с выходным контролем качества у компаньонов не было. Да и откуда им было взяться, если лаборатория, проверяющая жидкий продукт, находилась, и по сей день находится в прямом подчинении у главного технолога. У того самого мужика в крупнокалиберных очках, который давеча на складе пытался отбить у меня Алёшу.

И который, не далее, как вчера послал ко мне неоднократно судимого гражданина Лобачева. Впоследствии отпущенного мной исследовать подземелья городских окраин. Это хорошо, что я только сейчас узнал, что заказчиком моей рихтовки является очкарик в синем халате. Поскольку юноша, сидящий в моей голове, вполне мог бы проявиться и наделать глупостей.

— Скажи, Алексей, а кто из окружения товарища Шалаева отвечает за связи с уголовной общественностью? — потихоньку начал я выводить ликёро-водочного бздуна на своего недружественного и оттого покойного Ихтиандра.

— Витька Лобачев, — не задумываясь, выплюнул Алёша, — Самая наиподлейшая сволочь! Уголовник. Экспедитором на заводе трудоустроен. Говорят, что у него родственник в обкоме на большой должности. Вы, Сергей Егорович, в первую очередь его арестуйте, он у Водовозова навроде палача был. Очень опасный тип! Если кто задолжает или еще что-то, то Яков Самуилович Витьку всегда посылает. Посылал, то есть.

— Ты, друг мой ситный, на вашем гвардейском предприятии без году неделя! — я внимательно всмотрелся в глаза своего источника, — Откуда тебе известны такие существенные подробности? О том, кто, кого и всегда посылает?

Вязовскин на секунду-другую умолк, но потом решил, что сейчас запираться в беседе со мной все же не стоит.

— Знакомая одна сказала, — скромно потупил он глазки, но увидев, что я нахмурился, быстро уточнил, — Ирсайкина Марина. Она у Якова Самуиловича правой рукой была. Очень умная и деловая женщина. Многое знает.

— А перед тобой она с какого перепугу вдруг разоткровенничалась? — недоверчиво поинтересовался я, — Ты ей кто? Сват, брат или внучатый племянник?

— Не вдруг. Дружим мы! — впервые за весь разговор независимо сверкнул глазами Алексей Мордухаевич. Видимо, таким образом отстаивая своё право на своё неплатоническое отношение к бабушке Ирсайкиной.

— Вона, как! — бестактно удивился я, — Так она же тебе, если не в бабки, так в матери, уж точно, годится! — не стал щадить я расшатанную злобно-активными педерастами психику кладовщика.

Но потом я вспомнил разницу в возрасте своего юного донора и большинства моих не очень юных пассий. А вспомнив, желание страмить Алёшу начисто утратил. До старухи Изергиль-Ирсайкиной им, конечно, далеко, но, тем не менее… Для реципиента мои дамы тоже далеко не ровесницы. Даже Лида.

Поскольку основную интересующую меня информацию я получил, пора было ехать в РОВД. В столовую я уже безнадёжно опоздал и это означает, что мне опять придётся бороться с преступностью натощак. Н-да, тяжела и неказиста жизнь советского юриста! Но служба есть служба и надо прямо сейчас, как следует, закрепить показания Вязовскина. Без качественного официального допроса под протокол, его слова стоят в два раза дешевле.

— Тебя Дергачев ищет! — перехватил меня оперативный дежурный, когда мы с Алексеем проходили мимо аквариума ОДЧ, — Два раза уже звонил, спрашивал, где ты!

— Придержи этого гражданина у себя, я его по рубль двадцать две оформлю! — подтолкнул я раскаявшегося кладовщика к дежурному, — Вернусь от начальника и оформлю! Пусть посидит пока.

Коллега недовольно поморщился, но вслух своего неодобрения не высказал. Взяв Вязовскина за руку, он увлёк его в камерный предбанник. А я, не теряя времени попусту, поспешил к подполковнику.

— Чего он меня звал? — вполголоса спросил я у секретарши начальника, после того, как вежливо с ней поздоровался.

— Не знаю, — так же тихо ответила мне она, — Заместитель начальника БХСС из городского УВД у него сидит. Давно уже.

Благодарно кивнув и поставив зарубку в памяти насчет немецкого подарка доброй женщине, я шагнул к двери.

— Разрешите, товарищ полковник? — сделав шаг через порог, застыл я вытянувшись. Давая понять вышестоящему гостю, как крепко поставлена служба в Октябрьском РОВД. И как уважают здешнего начальника его подчинённые.

— Заходи. Присаживайся! — сурово распорядился Дергачев, — Сорок минут никто найти тебя не может! Почему отсутствуешь на рабочем месте?

Говорил он вроде бы строго, но что-то подсказывало мне, что эта строгость была показной. Для солидно рассевшегося за приставным столом мужика в хорошем импортном костюме.

Делая вид, что принимаю эту корпоративную пантомиму всерьёз, я отобразил на лице небольшую творческую встревоженность. Как и подобает не имеющему за душой сколь-нибудь значимого греха, но всегда и во всём виноватому лейтенанту.

— На ликёро-водочном заводе был, товарищ полковник! — бодро начал рапортовать я, — У меня дело в производстве находится по хищению спирта. Без обеда остался. Только что вернулся оттуда!

Упоминать раньше времени о том, что задержал в порядке сто двадцать второй статьи кладовщика, я не счел нужным. Так как сильно подозревал, что сидящий передо мной бэх, как раз тот самый подсыл, которого направили для прояснения ситуации с гражданином Лобачевым. Ему сообщат, конечно же, о задержании Алёши. И очень скоро сообщат. Но пусть это случится после того, как я официально допрошу задержанного.

— Ты где вчера день провёл? — подал голос городской «колбасник», — задавая вопрос, он шелестел фантиком шоколадной «Белочки».

Не считая нужным изображать раболепие перед якобы непонятным мне персонажем, я не обращая внимания на шуршащего, продолжал, аки пёс, преданно смотреть на Дергачева.

— Это из городского УВД товарищ, — пояснил мне мой начальник, не называя ни имени, ни звания, ни должности представленного, — Ты, лейтенант, постарайся ответить на все его вопросы, — как-то неопределённо, то ли приказал, то ли попросил подпол.

Товарищ из УВД неодобрительно зыркнув на Дергачева, надменно откинулся на спинку стула. Тон обращения подполковника ко мне, ему явно не понравился. В отличие от меня.

— Итак, я слушаю тебя лейтенант! — засунув конфету целиком в рот, он потянулся за чашкой с чаем, — Вопрос тебе повторить? — промычал он. Борясь зубами, два из которых богато блестели золотом, с шоколадом.

— Не, не повторить, — легкомысленно покачал я головой. На всякий случай, краем глаза отслеживая реакцию шефа на своё откровенное хамство, — Вы лучше представьтесь для начала! — продолжил я в том же ключе, отметив весёлые искорки в глазах Дергачева.

И в ту же секунду подался в сторону от чайного фонтана. Которым, от возмущения, не удержав во рту, прямо через стол прыснул любопытный товарищ из городского УВД.

— Это как понимать, Василий Петрович⁈ — вытирая носовым платком лацканы своего заграничного пиджака, продолжал кипятиться всë тот же товарищ из города, — Он у вас, что, совсем безумный и неуправляемый? Ты, чего себе, щенок, позволяешь? В дворники захотел⁈ Так я тебе это быстро устрою!

Последние три фразы «колбасный» товарищ из городского УВД адресовал уже не Дергачеву, а мне.

Меня посетило чувство глубокого удовлетворения. Своего я почти добился. Засланного казачка напрочь расстроил и из берегов разумного хладнокровия вывел. И, самое главное, теперь я точно знаю, что моё районное руководство под водочными жуликами, как привокзальная блядь, не лежит. Оно не только не в доле у ликёро-водочной шайки, но еще и не намерено прогибаться. Сдавая меня им на полдник в виде десерта. А, значит, надо додавливать ситуацию в лице вот этого сладкоежки. Пока Дергачев не окоротил меня и не надел на мои сахарные уста строгий намордник.