Сила одиночки (СИ) - "KreatiFF" - Страница 13

— Мишель, ответь, а ты-то сама хочешь быть со мной в одном экипаже? Если отбросить все речи капитана о долге и необходимости?

Выражение её лица становится серьёзным, и после секундной паузы следует кивок:

— Безусловно. Уверена, что ни с кем другим ни один из нас не сможет быть настолько эффективен в бою.

Это единственная причина?

Понимание и принятие своей природы — это одно, а голова на плечах — совсем другое. Поэтому озвучивать этот вопрос озабоченного самца жаждущего застолбить права на понравившуюся даму я не стал, а лишь скромно согласился с её выводами:

— Мы с тобой и правда отличная команда.

Оживает корабельная связь:

— Говорит капитан! Экипаж, как вы все знаете, совсем недавно мы столкнулись с неведомым противником, многократно превосходящим нас в военном и техническом развитии. Благодаря вашей безмерной отваге и высочайшему профессиональному мастерству, нам удалось не только выжить в неравной схватке, но и без потерь отступить с поля боя. Однако, могущественный враг умеет отслеживать наши перемещения в космосе, поэтому пока мы не в состоянии вернуться на Землю, — следует небольшая грамотная пауза, дающая возможность каждому в должной мере осознать происходящее. — Уверен, вы все понимаете, какая величайшая ответственность за судьбу нашего мира лежит теперь на нас и проявите всё своё мужество, чтобы с честью выстоять в эти непростые времена! Только сплочённая работа командой позволит нам выжить и возвратиться домой! Я верю в вас!

При близоруком взгляде, тональность обращения может показаться неправильной. Вместо бравурных патриотических речей — горькая правда. Но думаю, капитан прав. Слишком многие были свидетелями происходящего, и скрыть реальное положение дел не получится при всём желании. Шепотки за спиной, что начальство врёт, точно не доведут до добра.

Ещё десять минут совместной прогулки по длинным коридорам «Королёва», чудесным образом заставившей меня забыть обо всём на свете, даже о кровожадных пришельцах неподалёку, и Мишель неожиданно останавливается.

— Тут нам надо расстаться.

— Почему? — вопрошаю удивлённо.

— Да я, вроде как, уже пришла. Это моя каюта, — показывает небрежно на ближайшую дверь.

— О-о-о… — разочарованно тяну, искренне расстроенный тем, что приходиться прерывать столь приятную беседу. — Ну тогда буду ждать следующего полёта, напарник.

На секунду задерживаюсь, глядя, как она открывает дверь, тяжело вздыхаю, разворачиваюсь и иду к себе в лабораторию. Наше общение — занятие, безусловно, важное, но дел-то по горло, а с какого конца к ним подступиться даже непонятно.

Я сказал «иду»? Ха, как бы не так! Стоило только отвернуться и утратить на мгновение бдительность, как сильные руки Мишель затащили меня к себе в каюту и тут же начали раздевать.

Эге-гей! Молодая кровь мгновенно забурлила, сердце забилось как сумасшедшее, а мозг отключился напрочь. Прижимаю инструкторшу к стене и лихорадочно принимаюсь раздевать. Форменный китель, футболка, нижнее белье, глажу, целую, ласкаю, наслаждаясь сладострастными стонами. Руки, губы, язык, даже осторожное покусывание — в ход идёт весь любовный арсенал.

В какой-то момент Мишель безжалостно хватает меня за волосы, отрывая от себя, и с шумом впечатывает в стену, чем не просто перехватывает инициативу, а полностью подавляет. Движение столь мощное, что, если бы металлические переборки корабля не были облицованы особым, мягким и негорючим, пластиком, то тут и до сотрясения мозга уже рукой подать. И это ни разу не преувеличение!

Обнажив мой торс, бесцеремонно опрокидывает на кровать и весьма грубо стягивает обувь, форменные галифе и трусы. Чуть наклонив голову, с хищным выражением лица, оценивающе разглядывает моё мускулистое тело. После чего разрешает насладиться процессом своего полного обнажения.

Оседлав, обнять себя не даёт, перехватывает мои руки и с недюжинной силой прижимает их к матрасу. Двигается. Всё быстрее и быстрее. Громко вскрикивает. Кончает. После небольшой паузы распускает свои прекрасные волосы цвета охры и, снова зафиксировав меня, возобновляет движения. Ещё один умопомрачительный крик страсти.

Мишель горяча как сгусток плазмы. А я по-прежнему скован её железной хваткой. Но недоумение, приправленное лёгким облачком страха, словно приготовленная умелым поваром курица карри перцем чили, лишь добавляет необыкновенных красок к происходящему. Мой внутренний, мать его, зайчонок хоть и дрожит всем тщедушным тельцем от испуга, но намерен идти до конца!

Прекрасный овал лица в обрамлении густой копны волос, выражение страсти и удовлетворения на нём, идеальная грудь, колышущаяся передо мной в такт движения, страстные стоны, заставляющие терять рассудок, женская энергетика, накатывающая мощным прибоем и вызывающая неизведанное доселе ощущение сопричастности. Чувствую себя настоящим эмпатом.

Непроизвольно двигаюсь навстречу партнёрше во всепоглощающем импульсе страсти. Ещё! Ещё! С громким криком кончаем одновременно. Мишель отпускает меня и, обессиленная, растекается на груди. Блаженство. Внутри плещется целый океан непередаваемого удовольствия и буквально каждая клеточка тела пищит от восторга. Без всякого поэтического преувеличения это — лучший секс в моей жизни.

Вскоре инструкторша приподнимается и, опираясь на одну руку, изящно перекидывает волосы за спину. Облизнув губы, интересуется:

— Всё не было возможности спросить — а кто исполняет песню, под которую мы танцевали?

— Kovacs. Певица из несуществующей ныне страны Нидерланды. Понравилось?

— Очень. А где ты её нашёл?

— Долгая история, — расслабленно отмахиваюсь, не желая вдаваться в подробности.

— Ты куда-то торопишься? — Мишель слегка нахмуривается.

— Нет, но… — действительно есть очень веские причины, по которым я не готов сейчас открывать душу, однако замыкаться в себе в столь значимый момент будет огромной стратегической ошибкой. Решаюсь поведать крайне усечённый вариант своего драматичного прошлого. — Когда мне было семь, в загородном доме своего деда я наткнулся на старинный компьютер выпуска этак аж начала двадцать первого века. Руки у меня уже тогда росли из правильного места, и я смог не только запустить это архаичное устройство, но и докопаться на его смешно стрекочущих носителях информации до гигантской коллекции старинных фильмов и музыки. Вот оттуда-то и я выудил эту необычную даму.

— Ясно… Потрясающий голос, — задумчиво тянет инструкторша, нежно наглаживая кончиками пальцев мою грудь. — А можешь ещё что-нибудь включить из её репертуара?

В силу своего подчинённого положения дотянуться до коммуникатора задача не из простых, но я, естественно, не жалуюсь. Вскоре под сводами каюты начинает звучать проникновенная «My Love». Думаю, это сейчас лучший выбор. И по ритму соответствует моменту и название символическое. С содержанием правда не знаком, но кого это волнует?

— Мишель… — пользуясь благоприятной психологической атмосферой начинаю осторожно.

— Чего, котик? — раздаётся так запомнившееся по первой близости довольное мурлыканье.

— Со мной совершенно необязательно притворяться брутальной альфа-самкой.

— О! Так, оказывается, ты не только инженер, но и дипломированный психолог! — меня одаривают выразительным взглядом, в котором сложным коктейлем перемешались и насмешка, и превосходство, и крупинка любопытства. — Решил, что понимаешь меня? А ты не думал, что настоящая я намного-намного хуже, чем ты даже можешь себе вообразить?

— Мишель, можешь не верить, можешь даже смеяться, но сердце мне совершенно чётко сигнализирует, что ты — правильный человек. Не в смысле высокопарного литературного бреда, мол, ты назначена мне самой судьбой! Нет. Очень может быть, что мы несовместимы. Но это не отменяет того факта, что с тобой всё в порядке.

И тут мои отдельные части тела, всё ещё пребывающие внутри Мишель, крайне не вовремя, но совершенно недвусмысленно, дали понять, что настаивают на продолжении банкета, сведя на нет всю серьёзность произнесённой речи. Взгляд инструкторши окрашивается изрядной толикой лукавства, и она неожиданно напрягает весьма специфические мышцы, заставив пробежать по моему телу горячую волну удовольствия.