Не злите Веронику! (СИ) - Екимова Наталья Викторовна - Страница 46

— Чёрт бы побрал этих безголовых магов и ведьмаков, которые создают столько сложностей! — от досады Виэнн даже зашипел точно рассерженный кот, которому на хвост наступили.

— Полностью с тобой согласна, Косец. Обучать магии и ведьмовству можно только в том случае, если у студента не просто есть талантливая голова на плечах. Необходимо наличие довольно развитого инстинкта самосохранения. Наличие порядочности также было бы не лишним качеством. Только кто задумывается о таких мелочах? Потом бедные Отряды по очистке от нежити неделями дома не бывают. Бедный магистр Рэйнэль, ему тяжелее всего приходится с его уровнем квалификации. Ведь он женат на Ведьме Елень с Земли.

— Давно знаю их обоих. На его месте мог бы быть я, да Лунные Духи миловали.

Талаэ тихонько рассмеялась, чтобы не привлечь внимания ползуна и посоветовала не поскупиться на серебряные дары в лунном Храме за такую милость от Великих Властителей Ночи.

Магистр Рэйнэль подал знак, чтобы все приготовились уничтожить Доминантного Снежного Ползуна. Виэнн разжёг небольшой костерок и, запалив фитили, передавал тыквенные бомбочки по цепочке дальше.

Странное зелёное пламя охватило поющего нежитя, превратив в благоухающий хвоей факел. Когда оно опало, невесть откуда взявшийся порыв ветра унёс серебристый пепел в сторону долинки, где притаилось Гнездо.

Из узкого прохода стали появляться человекоподобные фигуры с хвостами точно змеиные. Самцы без предупреждения стали бросаться друг за друга. Женские особи подбадривали драчунов воинственными кличами. Когда магическое поисковое заклятье показало, что на равнине у входа собралась вся окрестная нежить, отряд приступил к своей неблагодарной работе. Та практически не оставляла им времени на личную жизнь.

Только удостоверившись, что опасности больше нет, магистр Рэйнэль снял меня щиты. Виэнн еле успел подхватить меня. Я сразу потеряла сознание, едва Зов перестал играть маленькое арпеджио на моих обнажённых нервах.

— Спасибо, Талаэ, что мы уничтожили Снежных Призраков до того, как они начали плодиться.

— Это хорошо, что им приглянулась твоя Лиитри. Она молодец. Я больше не знаю никого, кто мог бы так долго сопротивляться ухаживаниям этого вида нежити. Хвала Лунным Духам, уже всё позади. Ещё б поймать тех, кто создаёт эту оголтелую гадость. Иначе, почему их так и не извели под корень?

— Ты права, Талаэ. С этим вопросом нам ещё предстоит разобраться не на страх, а на совесть. Виэнн, настоятельно рекомендую не терять бдительности. Кто знает, что за тайны ещё хранят эти пустынные лишь на первый взгляд земли? Хвала богам, теперь я могу вернуться к жене. Боюсь, на этот раз одним скандалом уже не отделаюсь, — Рэй помрачнел.

— Ты прекрасно знал, Рэй, кого брал в жёны. Как представлю, что на твоём месте мог бы быть я, так сердце в пятки убегает от ужаса. Без магического Дара с твоей Елень справиться попросту невозможно, — дровский воин только сейчас понял, что родился под счастливой звездой и с серебряным амулетом Духов Лунной Ночи в руках.

Вернувшись к каравану, мы благоразумно дождались рассвета и продолжили путь. Требовалось как можно быстрее наверстать упущенное из-за Снежных Ползунов время.

Оставшийся путь прошёл без приключений. Впрочем, чем ближе была Лаеннор, тем мрачнее становилась Талаэ. Дровская ведьма чуяла неприятности за версту. Отозвав коллег в сторонку, она мрачно поделилась предчувствиями:

— Готовьтесь, вдова Яааннора ещё задаст нам жару. Она уже достаточно стара, чтобы не найти замену сгинувшему в снегах Тутору Каралу. Дочерей у неё нет. Прилежно работать она не привыкла. Так что всех собак эта жирная корова попытается повесить на нас и постарается обязать содержать до самой смерти.

— А причём тут мы? Крепче надо было своего барана привязывать! — довольно нелестно отозвался об усопшем караванщике дровский маг. Мужчина давно работал в отряде с Талаэ. — Ни одной юбки по дороге не упускал, а этой толстухе всё равно было, лишь бы ничем её не напрягал и подарки дорогие каждый день дарил. У них и было то всего два сына. Причём один от первой жены, которая родами умерла. Так что эта стерва ещё попьёт нашей кровушки, готовьтесь. С завтрашнего дня она нас по законникам затаскает! Попомните мои слова. — Тагвар принялся с мрачным видом перебирать свои запасы ингредиентов для боевых заклятий, бормоча себе под нос. — Лучше бы её саму сожрали. Только такой гнилью даже нежить побрезгует!

Утро началось с неприятного события. Лагерь проснулся от громких стенаний вдовы, которая выла так, точно её на части живьём рвали:

— Да на кого ж ты меня покинул, любимый Татор?! Как мне теперь жить без тебя?! — при этом в ледяных глазах женщины не было и капли горя, там лишь вспыхивали и гасли язвительные искры.

Когда на представление вдовушки никто и ухом не повёл, она обиженно надулась и удалилась в свою палатку. Она собиралась неторопливо позавтракать и собраться в дорогу. До родного дома было совсем уже близко. Только по законам снежных кочевников, вдове не оставалось ничего. Дочерям причиталось лишь скромное приданое. Остальное имущество делилось поровну между сыновьями, которым до матери вовсе не было никакого дела. Обычай эту ношу всегда перекладывал на дочерей. Если Богиня тебе их не дала, значит, не заслужила спокойную старость в тепле и неге.

Вдове приходилось в этом случае либо повторно выходить замуж за человека, у которого уже были дочери. Либо рожать самой в надежде на лучшую долю. Либо самостоятельно обеспечивать себя всем необходимым. К слову сказать, всё, что супруг дарил при жизни, снабжалось точной описью с подписью и личной печатью. Это богатство оставалось в распоряжении супруги. Умные кумушки умудрялись скопить столько, что потом отказывались выходить замуж или отправляться приживалкой в дом старшей дочери. Они жили остаток жизни в холе и неге и делали всё, что только в голову взбредёт.

Правда, в случае с Яааннорой подобный номер не проходил. Уже немолодая, обрюзгшая от лени и обжорства женщина страдала крайней степенью жадности. Сколько бы сокровищ ей не приносил в дар усопший супруг, той всё было мало. Вместо благодарности на его бедную голову валились попрёки и ругань. В результате такой беспросветной жизни мужчина и не заметил, как полностью утратил интерес к некогда горячо любимой жене. Теперь большую часть своих богатств он тратил на подарки многочисленным подругам. Их он менял как перчатки. Процедуры развода обычаи снежных кочевников не предусматривали. Поэтому бедолага Татор ещё и начал медленно спиваться от безысходности.

Как судачили острые на язык кумушки: «Глупая баба сама толкнула супруга в объятия смерти. Ведь Талаэ велела ей запереть его в палатке, а не шляться ночами у чужих костров».

Яааннора прекрасно знала, что в их караване её никто не поддержит. Поэтому и злилась ещё больше. С ужасом она понимала, что задуманное дельце может и не выгореть.

Когда вереница верховых авартов миновала ворота, к ним подъехала местная стража и вежливо попросила нанятый отряд проследовать к местному Блюстителю Обычаев.

Все, кто посчитал, что Яааннора слишком много воли себе взяла, отправились вслед за задержанными. Женщина с ужасом заметила, что все взрослые члены каравана, кроме тех женщин, которых дома ждали маленькие дети, увязались за ними.

Седобородый законник развернул пергамент и обратился к Надолгу:

— Почтенный, на вас поступила жалоба от вдовы Старшего Караванщика Татора Карала. Говорит, что вы не уберегли её мужа от Снежных Призраков. Дочерей у неё нет. Поэтому вам надлежит взять заботу о достойной жизни для несчастной женщины.

— Можете спросить у здесь присутствующих бывших подчинённых усопшего. Эта женщина пытается свою вину переложить на чужие плечи! — вишнёвые глаза Талаэ побагровели от едва сдерживаемого гнева, но показать себя слабачкой она не позволила. — Я лично просила эту змею запереть супруга в палатке, посадив на зачарованную цепь. Даже Лиитри не сочла такую меру за обиду. Поэтому и осталась жива!