Николай I. Освободитель. Книга 4 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 33

— Боюсь это будет не скоро, — я покачал головой. Кто бы знал, что в старом генерале я найду такого искреннего энтузиаста развития железной дороги. — По окончании работ здесь, часть бригад будет перекинуто на ветку Новгород-Псков, ее трассировку обещают закончить в середине года, а с южного участка по окончании строительства — на Тульскую ветку. Ее решили строить перед Нижегородской.

— Оружейные заводы, — понятливо кивнул генерал.

— Именно. «А еще потому что я жутко боюсь повторения Крымской войны и считаю южное направление приоритетным», — добавил я мысленно. — Ну а куда железка пойдет после Тулы пока не ясно. Есть как минимум два возможных направления: Орел-Курск-Белгород-Харьков либо на Липецк-Воронеж и далее в строну Царицына.

— Судя по всему более предпочтительным видится первый вариант? — Ермолов перешагнул через валящийся прямо у перрона какой-то строительный мусор и недовольно покачал головой. Ему, привыкшему к армейскому порядку, происходящий вокруг бедлам не сильно нравился.

— Скорее всего, — я кивнул. — Связать центр страны с портами если не Черного, то хотя бы Азовского моря было бы крайне полезно.

— И что сделать дабы ускорить постройку дороги в сторону Кавказской линии?

— Все сложно, Алексей Петрович, — я тяжело вздохнул. — Деньги найти можно, благо желающих вложиться в прибыльное дело хватает как у нас, так и за границей. Набрать крестьян дабы возвести насыпь тоже не сложно — были бы деньги, но затык в другом. Не хватает собственно всего остального. Инженеры путейцы работают чуть ли не круглосуточно, мы с прошлого года увеличили набор на железнодорожный курс в институте втрое, но пока еще они выучатся, получат реальный опыт и смогут работать самостоятельно.

— Насчет рельсов вы уже говорили.

— Да рельсы — постоянная головная боль! Сейчас налаживаем переделку чугуна в сталь на Воткинских заводах, там же собираемся прокатный стан мастерить. Через пару лет должно стать чуть легче. Но ведь не хватает даже самых простых вещей.

— Каких же?

— Вот, — я пнул одну из сложенных штабелем деревянных шпал. — Шпалы, например. Дерева у нас много, а вот с пропиткой, коия сохраняла бы его от гниения и поедания всяким вредителем, постоянная нехватка. Приходится дабы не срывать работы класть в половину простую лишь выкрашенную краской шпалу с полнейшим пониманием, что она за десять лет сгниет к чертям и придется менять. И так со всем: вроде все есть, а как хватишься, так постоянно чего-то не хватает. Парадокс!

На самом деле все было не так уж плохо. Шпалы пропитывали дегтем, пропитывали битумом, хотя конечно и того и другого было мало, и случаи, когда положить «сырую» шпалу сейчас оказывалось проще и логичнее, чем ждать «готовую», но когда-нибудь потом, происходили с завидным постоянством.

— Как у вас все не просто, — покачал головой Ермолов.

— А то как же… — согласился я. — Впрочем, вы конечно можете помочь. Как это не банально приобретая ценные бумаги — акции и облигации — РЖД вы приближаете момент появление железной дороги и в ваших краях.

— Звучит как реклама, — усмехнулся Ермолов.

— Не без того, — я вернул генералу улыбку, — я все же второй после государства акционер, как же мне не продвигать это дело.

— Я обязательно подумаю, — согласился Ермолов уже откровенно смеясь.

— Мне нужен замиренный тихий и спокойный Кавказ, — вновь перепрыгнув на главную тему обсуждения, я внимательно посмотрел собеседнику в глаза. — Это мягкое подбрюшье империи, куда при любом удобном случае наши враги постараются нанести удар. Чёрт с ним с Закавказьем, но мне нужно знать, что по эту сторону хребта все точно будет тихо и спокойно. Без неприятных неожиданностей.

— Я постараюсь, ваше императорское высочество, — прочувствовав момент Ермолов перешел на официальный тон.

— Не постарайся, а сделай и получишь все что захочешь. Хочешь Георгия первой степени? Или может стать князем Ермоловым-Кавказским? Все будет, главное — мне нужен результат.

— Я не подведу, — я посмотрел в глаза пятидесятилетнего генерала и понял, что морковка в данном случае была подобрана правильно. За возможность стать в один ряд с Суворовым, Кутузовым, Орловым, Потемкиным Ермолов из кожи выпрыгнет, а результат даст…

Впрочем, это действительно дорогого стоило.

В апреле Саше исполнилось семь лет, ему уже потихоньку начали подбирать учителей, а детских мамок-нянек менять на суровых мужчин-воспитателей. Впрочем, я старался проводить с наследником побольше времени дабы привить ему по возможности свое мировоззрение, что мне казалось возможно даже более важным, чем бесконечно возникающие «срочные» государственные дела. И уж точно я тратил на воспитание наследника больше времени, чем покойный Павел, который и вовсе заглядывал ко мне сильно не каждый день. С другой стороны, я был аж третьим сыном, так что однозначное сравнение тут было бы не совсем корректно.

После дня рождения сына — я по привычке в отличие от местных считал день рождения большим праздником чем именины — волевым решением отставил текущие дела в сторону и, воспользовавшись возвращением Александра к исполнению обязанностей императора, решил взять отпуск.

Весной-летом 1825 года мы впятером — включая маленькую Олю — совершили небольшой круиз по Балтийскому и Северному морям. Заехали к тестю в Берлин на пару недель, побывали в Копенгагене, Амстердаме и Лондоне.

В Прусской столице нас как обычно встретили с распростёртыми объятиями, поскольку отношения между двумя государствами сейчас находились на наивысшей точке. Не удивительно, учитывая постоянную кредитную подпитку, которую Петербург оказывал Берлину. Немцы по уши погрязли в долгах, и даже приобретенные по окончании прошедшей войны земли в центральной Германии — надо признать неслабо разоренные и требующие значительных вложений, прежде чем начнут приносить прибыль в казну — помочь в данной ситуации не могли.

Десять миллионов русского кредита подобно воде сквозь пальцы ушли на подготовку и ведение войны, — причем по большей части они вернулись в русскую же казну через покупку в империи оружия, продовольствия и прочего необходимого для современной войны — и к началу 1825 года оказалось, что даже обслуживать набранные ранее долги Пруссия уже не в состоянии. Под секвестр пошел королевский цивильный лист, армия, инфраструктурные проекты и все равно призрак надвигающегося банкротства никак не хотел отдаляться.

В такой ситуации я привез тестю проект образования таможенного союза между Россией и Пруссией, который должен был способствовать росту товарооборота и соответственно — общей выгоде. Ну а в качестве жеста доброй воли русский Император соглашался выделить еще миллион серебряных рублей в кредит западному соседу и родственнику.

Причем в новом кредите — с помощью которого Берлин должен был частично перекрыть предыдущие долги — процентная ставка не только не снижалась, но даже вполне себе росла. Чуть-чуть — на 0,5% годовых, но этого было достаточно, чтобы все понимали главный посыл Санкт-Петербурга: благотворительностью мы не занимаемся и нищим не подаем.

Деньги Фридрих Вильгельм с радостью принял, а насчет таможенного союза обещал подумать. Положение Пруссии сложилось отвратительное, но не на столько отчаянное, чтобы открыто ложиться под Россию. С другой стороны, баланс сил в германских государствах был существенно смещен в сторону Австрии, и вряд ли положение Берлина могло в обозримом будущем как-то улучшиться, скорее наоборот.

Эх знал бы тесть, благодаря кому его государство могло пролететь подобно фанере над Парижем мимо шанса на европейское господство… Но опять же, возможно в этом варианте истории Германия будет меньше страдать от войн и поражений в них, кто знает.

Посмотрели введенную в строй только в предыдущем 1824 году Потсдамскую железную дорогу длинной чуть меньше 20 километров. Железные рельсы, купленные — на те самые кредитные деньги — у нас же паровозы… В общем, сомнительное достижение. Пруссаки отставали от нас в плане железных дорог лет на десять-пятнадцать.