След «Семи Звезд» - Чернецов Андрей - Страница 53

Наставник Олауса эти верования значительно усложнил и расширил метафизическими спекуляциями, представляющими упомянутые формы жизни частями космической иерархии. Теобальд общался с данными существами («Древними») при помощи магических заклинаний, а те, вопреки христианской догматике, бывают достаточно благосклонны к людям.

Этот свиток также гласит: никто и никогда не сможет сделать копию «Книги Семизвездья», если не имеет должных магических знаний – ибо в противном случае от небесного огня сгорит и работа, и сам дерзновенный.

Впрочем, видимо, такие люди нашлись, поскольку, по слухам, по меньшей мере, одна копия ее была замечена в библиотеке Ватикана.

Теобальд пропал без вести незадолго до начала гонений на орден тамплиеров, уже будучи глубоким стариком, и о его книге никаких сообщений не появлялось целый век.

Пока, спустя сто с лишним лет, в 1428 году, экземпляр «Книги Семизвездья» не всплыл в гуситской Чехии, как вскользь упомянул кардинал Пикколомини.

Еще через сто с лишним лет доктор Джон Ди, знаменитый английский алхимик, находясь в то время со своим помощником Эдвардом Келли при дворе императора Рудольфа II, разыскивал «Книгу Семизвездья». Ему сообщили, что она хранится у «Черного Рабби» – каббалиста Якоба Беме, который бежал в Прагу из Италии после того, как его обвинили в занятиях некромантией.

В те времена в Прагу стекалось множество магов, алхимиков и шарлатанов всякого рода, поскольку Рудольф покровительствовал адептам тайных наук. Говорили даже, что Беме показал доктору Ди некоторые страницы из сочинения Теобальда и «Книга Семизвездья» произвела на англичанина неизгладимое впечатление.

Потом неведомыми путями она попала в Московское царство, где над ней якобы трудились по заданию Ивана Грозного уцелевшие волхвы вместе с вывезенными из Литвы чародеями и некромантами.

Считалось, что специальное заклятие могло вызвать автора книги. Тот ответил бы на вопросы и, подчиняясь воле вызывающего, обучил бы его и передал ему Силу Знаний своих. Об успехах ничего не говорилось, зато в какой-то монастырской летописи – за давностью лет Аркин сказать не мог – есть запись, что внезапно налетевшая с неба звезда сожгла башню с магами и кудесниками, служившими царю.

Затем следы «Книги Семизвездья» терялись окончательно. Ни о Брюсе, ни обо всем прочем в справке не упоминалось.

Существует легенда о том, что книгой интересовалось «Анненербе» и даже откуда-то получило в свое распоряжение неполный экземпляр, который хранился в замке, принадлежащем этому ордену, неподалеку от Зальцбурга, в коллекции оккультных и магических книг.

В настоящее время книга не значится ни в одном библиотечном каталоге мира.

Завершалась справка упоминанием того многозначительного факта, что никто и никогда не пытался подделать «Книгу Семизвездья», как бывало с известными магическими трудами.

Отложив бумагу, Вадим пожал плечами – вряд ли неведомый ему д.и.н. Аркин слишком много времени отдал ее сочинению, но вот информации преподнес почему-то больше, чем Стрельцов, когда они побывали у него с Варварой. Тот больше философствовал да о древних тайнах рассуждал.

Впрочем, одно дело – приятная беседа за чашечкой кофе, и совсем другое – ответ по официальному запросу на бумаге с печатью.

Покончив с этим, Савельев взялся за акт экспертизы относительно находок в таинственной крипте[22] дома Гроссмана. Все было сделано быстро, видно, Серебровский накрутил хвосты и подчиненным Каландарашвили.

Как следовало из документа, вещества, представленные вниманию специалистов, оказались «смесью растительных масел, растительных алкалоидов, ароматических веществ и пчелиного воска с некоторыми красителями». Наркотиков, по крайней мере, указанных в приложении к статье 228 УК РФ, не обнаруживалось.

Выводы экспертов оказались банальны – по их высокоумному мнению, «представленные на экспертизу предметы и вещества» могли использоваться «при совершении религиозных обрядов или с косметической целью в виде препаратов для ванн с целью омолаживания кожи». (Вот наворотили-то!)

Ничего подозрительного…

Про зеркало, между прочим – ни слова. Наверное, экспертам оно показалось совсем обычным: маленькое, в темной от времени оправе из резной кости мамонта, со стершимся изображением переплетающихся линий.

Вадим посмотрел в окно и на миг задумался. Потом плавно опустил взгляд на стол, где находился еще один акт экспертизы – по поводу отпечатков, найденных в доме Гроссмана. И вот тут он весь напрягся, забыв и о книге, и о зеркале…

Большинство отпечатков принадлежало «неустановленным лицам». Какие-то – горничной и самому Гроссману. Но на столе, за которым и сидел труп, имелся очень четкий и хороший отпечаток, числящийся в картотеке.

Принадлежал он некоему Расулову Али Али-оглы 1966 года рождения, квартирному вору, дважды судимому, с погонялом «Конь». Причем, как гласила приписка, ныне Расулова разыскивали в его родном Азербайджане еще и за убийство. Кличку свою он заработал за колючей проволокой, куда угодил за нанесение тяжких телесных повреждений сторожу колхозной фермы еще в 1989-м и за кражу с фермы коня, впоследствии сданного на мясо (вот сволочь!)…

Но самая пикантная подробность состояла в том, что гражданин Али Расулов числился в картотеке как признанный умершим – пропал во время пожара в рязанском общежитии, где зачем-то поселился.

Вот это уже серьезно. Очень серьезно. Потому что при любых раскладах мелкий уголовник не появился бы в доме Гроссмана просто так.

Вариантов тут два – или покойный был не так уж чистоплотен в делах, как распинался Толстунов (а значит, вполне мог стать жертвой неразборчивости в связях) или же… Или же отпечаток оставил его убийца. Который, между прочим, сам воскрес, получается, из мертвых.

Но поразмыслить над этой дурно пахнущей историей не удалось – зазвонил телефон.

– Вадим Сергеевич, господин майор? – прозвучал в трубке знакомый голос. – Это Толстунов.

Легок на помине!

– Помогите, на меня наехали!! – неестественным голосом проверещала трубка.

Майор невольно прищурился от удовольствия, догадавшись, что творится на другом конце провода с помощником убитого антиквара. «Неужто хозяин вернулся с того света?» – почему-то подумалось ему.

– Понимаете, – буквально щелкнула зубами трубка. – Сегодня заявился ко мне какой-то новый русский с братвой и требует какой-то договор… Исполнения договора… Нет, не так… выполнение договора…

Пока на том конце провода пытались подобрать нужные слова, Савельев все еще как завороженный смотрел на фото зеркальца…

– Но я не знаю что это за договор, клянусь! – выла трубка.

– Он назначил встречу? Или обещал сам прийти? – спросил Вадим командным тоном.

– Нет, он уже сидит у меня в приемной!

Похоже, Жан Демьянович был буквально убит.

– Хорошо, еду.

Стенания на другом конце провода мгновенно прекратились, и полушепот донесся до майора:

– Только не опоздайте, пожалуйста…

И раздались короткие гудки…

Прихватив с собой подвернувшегося под руку Стаса на служебном «форде», он направился к офису «Рижского антиквариата».

И в самом деле – в приемной расположился здоровенный субъект лет этак между тридцатью и сорока, с вполне «новорусским» выражением лица, правда, не в традиционном малиновом пиджаке, а в элегантном костюме, впрочем, болтавшемся на нем, как седло на корове.

Появление милиционеров, один из которых ненавязчиво придерживал на плече вполне боевого вида АКСУ, его хотя и напрягло, но ничуть не напугало.

Уже в кабинете Жана Демьяновича Вадиму удалось выяснилось следующее: господин Семен Петрович Ереминский, председатель правления ЗАО «Кавилар-Трейдинг», действительно имел на руках договор с «Рижским антиквариатом», подписанный лично покойным Гроссманом, на поставку «оговоренных предметов антиквариата» на сумму, эквивалентную ста пятидесяти тысячам евро…