ЧОП "ЗАРЯ". Книга пятая (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 38

Дальше подключился Ларс, вернул кофейник мне в руку, а потом и Муха, когда мы бросились на следующую двойку.

— Живым никого не брать! — откуда-то из кустов завопил Рагнар. — Рожи только не портите, чтобы опознать могли!

«…Матвей, но у нас же нет таких ограничений?» — спросил Муха.

— Нет, так что ни в чем себе не отказывай… — с этими словами я сломал пальцы следующему номаду, выбив из его руки револьвер.

Попробовал добраться до «шмайсера» — вроде всего пара метров, а не смог. На меня снова выпрыгнули из-за «буханки», плюс пошел новый залп из кустов. Но на этот раз его заткнули практически моментально — Стеча лупил от души, плюс Банши закинула целую связку огненно-дымовой смеси. Гидеон со старшей Кравец оттаскивали раненых под прикрытие фургона. А Искра помогала мне рядом с «буханкой», экономно расходуя силы и поджигая бороды Номадам.

Началась какая-то неразбериха — все заволокло дымом, мелькали горящие люди, не пытаясь уже поймать нас, но хотя бы добежать до воды. Я тоже сместился ближе к воде, чтобы сначала прикрыть раненых, а потом выскочить из огненного мешка и обойти врагов с тыла.

Забил уже на «шмайсер», так и продолжил раскидывать всех кофейником. Удар, бросок, оттянуть обратно — металлическая, уже вся измятая, болванка летала, словно привязанная. Я мысленно представлял, что в руках у меня что-то типа китайского шэнбяо, хотя, уверен, что кузнец слепивший этот кофейник, даже в самых страшных снах не мог представить, что кто будет так изгаляться с его работой. А мне зашло — кофейник свистел во все стороны.

Отмахнуться за спину, подбросить в воздух, чтобы переключить внимание номада, а потом пнуть с ноги, пробивая кофейный пенальти. Лар активно помогал, напитывал силой, корректировал движение и периодически только сжимался, и морщился, будто что-то случайно разбилось.

«…уууу, прямо носиком в глаз…» — присвистнул профессор: «…кажись, застряло…»

Вытаскивать не стал, взялся за «лапку» и, наконец, проскочил за «буханку». Пробежал немного вдоль берега, забежал в заросли и уже через пару минут увидел профиль пожилого номада, целящегося в наших из ружья. Он меня заметил, но среагировать не успел — слишком разная у нас была скорость — я «лапкой» отбил ствол, который только начал поворачиваться в мою сторону, и на обратном взмахе воткнул острый конец «лапки» в номада.

И налетел на следующего, ударив его плечом в грудь. Схватил, развернул, не давая выпустить ружье из рук, и сжал его пальцы. Пальнул в сторону Локи, который лишь завизжал, призывая Рагнара, подпрыгнул и бросился за дерево. Откуда сразу выскочил глава номадов с еще двумя бородачами.

— Пацан, сам идешь! Молодец! — довольно осклабился Рагнар, махнул своим напарникам, чтобы обходили меня с двух сторон, а сам выхватил из-за спины два кулачных топора.

— Ты-то хоть не убегай… — я кивнул в спину Локи и прокрутил в руке «лапку», а во вторую достал финку.

«…Матвей, под топоры не попадай, что-то в них нехорошее есть…» — прошептал Муха.

Я посмотрел на топоры. Интересная конструкция — короткое топорище и длинное кривое лезвие, полностью закрывающее кулак. Рубить таким толком не получится, а вот в роли режущего кастета самое то. На лезвиях были руны, между которыми с равными промежутками пробегали искры. Мерцали и гасли, каждый раз поднимаясь все выше и выше — словно идет процесс какой-то зарядки. Что будет, когда зарядится полностью, узнавать я не собирался.

Напарники Рагнара — ветераны Номадов, я помнил их еще по Белому Яру, были вооружены попроще. Но могли работать на большем расстоянии — у одного было, путь короткое, но копье и щит, а у второго — самая настоящая секира.

«…деймосов, наверное, таким крошить одно удовольствие…» — вздохнул Муха.

«…ага, а нашего Матвея другое…» — ответила Харми.

«…что другое?» — не понял Муха.

«…удовольствие…» — теперь уже вздохнула Харми: «…соберитесь там, чтобы мне не пришлось нас из лоскутных кусочков собирать…»

Со стороны нашего лагеря вдруг стало тихо. Трещал огонь, сигналил гудок фургона, но выстрелы прекратились. А мы тем временем начали медленно кружить — передо мной Рагнар, а по бокам его помощники. Никто пока не нападал — я не торопился, а противники, возможно, ждали полной зарядки оружия Рагнара.

— Парни, ваши, похоже, закончились, — я посмотрел по сторонам. — Рагнару не предлагаю, но вы еще можете спокойно уйти.

Номады переглянулись друг с другом, а потом покосились на Рагнара. Он осклабился и тихонько зарычал. Лицо покраснело, на лбу вздулись жилы — он как будто стал выше.

«…берсерк что ли?» — задумчиво произнес Ларс: «…или перевертыш?»

«…выть вроде бы пока не начал…может, просто судорогой шею свело?» — ответил Муха.

Выть, и правда, не начал, зато где-то дальше снова заголосил Локки. Длинный протяжный вопль ужаса и отчаянья, который оборвался на высокой ноте. Прозвучал одиночный выстрел.

Как приговор для Локи и на старт-внимание-марш для меня. Я топнул, силой Ларса побрасывая листья и ветки с земли и раскидывая их вокруг. В голову копейщика полетел призрачный горностай — пролетел сквозь щит и материализовался, уже вцепившись в бороду. И попер карабкаться по лицу. Я сам налетел на топориста, используя ускорение от Мухи, увернулся от замаха секиры, оказался от него сбоку и ударил в колено. Мужик завалился вперед и рухнул лицом в землю, получив вдогонку «лапкой» по затылку.

А потом меня что-то снесло. Порыв ветра, резкий запах чесночных гренок, а потом будто хлестнули матрасом из горчичников. Вроде и мягко — помогла защита мейна, но отожгло, так отожгло. А потом еще и об дерево головой ударило.

Я скатился на землю, уткнувшись носом в маленький кустик ландышей. И поплыл — от гула в голове и сладкого нежного аромата. Перевернулся на спину, глядя на голубое небо, застывшие белые облака и маленькие листики с весенними почками. Птички щебечут… только почему-то встревоженными голосами фобосов.

А потом землю подо мной тряхнуло, и всю небесную красоту заслонил темный бородатый силуэт. И опять этот дурацкий запах чесночной отрыжки…

Я еще не оклемался, но это меня взбесило. Я еще понял, что номад не просто навис надо мной и уже собирается пробить в меня топором, а эта сволочь затоптала ландыши!

Я дернулся в сторону, увернувшись от лезвия. Отмахнулся ногой, куда-то в сторону красного раздутого лица Рагнара. Все-таки перевертыш, какой-то оборотень из семейства бычьих. Мощный, быстрый, но не особо поворотливый. «Лапка» куда-то улетела, но финку я так и не выронил. Резанул по сухожилию под коленом номада, вызвав смешанный с воплем рев, и откатился еще дальше в сторону.

Вскочил на ноги, рванул в сторону, от несущегося на меня Рагнара, разминулся с ним и отбежал подальше. Реально, бычара — здоровяк с трудом затормозил, потряс головой, развернулся и лишь чутка прихрамывая уже попер на меня обратно, стучал топорами друг по другу, словно подбадривая себя и переключая скорость на более высокую.

Я окинул взглядом поляну — горностай победил, догрызал там что-то в бороде лежащего копейщика, а топориста наполовину втоптали в землю, но погнутая секира была неподалеку. Я попробовал использовать силу мейна — сформировать лезвия или кастеты вокруг рук, но фобос только язык на плечо вывалил, показав, что на перезарядке после принятого удара.

Окей, Харми, поддай яду на лезвие. Я перекинул финку в правую руку и двинулся навстречу Рагнару. Тоже начал ускоряться, а когда до столкновения оставалось всего пара метров, врубил нитро-Муху и прыгнул вперед и в сторону. Взлетел над плечом Рагнара, оперевшись на него левой рукой, изогнулся в воздухе и вогнал финку ему в воротник куртки. Лезвие вошло по самую рукоятку, ровно между ключицей и шеей.