Мастер ближнего боя - Тамоников Александр Александрович - Страница 10

• Предыдущая
• 10/62
• Следующая

А довольный Герцог угощал своего «высокого гостя». В зал внесли казан хорошо прожаренного свежего мяса, щедро посыпанного различной зеленью. Иса обратился к Каракурту:

– Извините, что на минуту оставил вас. Дела! Хозяйство большое и требует постоянного личного участия.

– Ничего, – ответил Стас, – я понимаю!

– Может, к мясу водочки? – предложил Герцог.

– Водочка – это хорошо, да еще при такой закуске, но я слышал, что мусульманам запрещено употреблять спиртные напитки? Разве я ошибаюсь?

– Э-э! Этому запрету сейчас следуют только старики, да простит меня аллах!

– Я не против выпить, – согласился Каракурт, – но вот водку как-то не уважаю. Странно, да? Коньяк предпочитаю. Это моя слабость, признаюсь. У меня, кстати, с собой и бутылочка припасена. Настоящего, армянского!

– Неужели вы могли подумать, что у Исы нет коньяка?

– Коньяк коньяку рознь. Для меня из Армении, по случаю, из специального хранилища прислали несколько бутылок особой выдержки. Так что, Иса, не побрезгуй!

– Да разве я посмею отказать такому гостю. Как можно?

– Тогда прикажи своим людям принести мне кейс из машины, он на заднем сиденье. Вот ключи, сигнализацию я отключу!

– Вы, находясь у меня дома, включили на машине сигнализацию?

– Это не потому, что я тебе не доверяю, Иса. Таковы инструкции. Машина-то служебная. А если она рванет, не включи я эту сигнализацию?

– Конечно. Я мало что понимаю в таких делах! Рахим! – громко позвал он помощника.

Горец явился мгновенно, будто все время стоял под дверью. Впрочем, так оно и было на самом деле. Ему передали приказание, и через пару минут на клеенке стояла черная, непрозрачная, неправильной формы бутылка без этикетки, горлышко которой было залито сургучом.

– Открой, – приказал Герцог своему подчиненному.

Как только пробку вынули, по комнате разлился непередаваемый аромат настоящего выдержанного коньяка.

– Да! – согласился Герцог. – Признаю, такой запах я чувствую впервые.

Они выпили.

Герцог наконец решился спросить:

– А вы, уважаемый, Вадим Александрович, для себя лично дом собираетесь строить?

– Ну не для всей же администрации.

Герцог рассмеялся:

– Конечно. Конечно, я понял!

Каракурт продолжал:

– Власть, Иса, как приходит, так и уходит, но неизменным остается положение в обществе, связи. Кто-то был обязан тебе, кому-то ты! А в итоге все друг в друге заинтересованы. Можно неслабые, а главное – чистые дела делать! Получая при этом гораздо больше, чем от различного рода теневых сделок.

Коньяк, казалось, развязал язык высокопоставленному чиновнику. Его поддержал Герцог:

– Тогда вам лучшего места, чем рядом со мной, не найти!

– Но это же твоя земля, Иса?

– Договоримся, Вадим Александрович. Мне кажется, что вы тот человек, с которым можно договориться.

– Вот в этом, Иса, ты прав. Но достаточно. Давай завязывать. Утром мне надо уехать, конкретно о сделке с недвижимостью поговорим позже, когда я еще раз навещу тебя и пробуду здесь подольше. Тогда мы МНОГОЕ обсудим! Дня через три я позвоню, тогда и назначим встречу. Посмотри, не мешает ли кто тебе здесь жить и заниматься делами? Если что, только скажи! Решим вопрос тут же, на любом уровне! Ну а будем соседями... Думаю, даже продолжать не стоит, развернемся вовсю! Где мне прилечь?

– Продолжать, пожалуй, и правда не стоит. А ложе вам приготовлено в соседней комнате. Надеюсь, вам понравится! Девочек прислать? Каких предпочитаете, Вадим Александрович?

– Нет! На сегодня ничего не надо! Только сон!

– Как пожелаете. Пройдемте.

Герцог проводил Каракурта в соседнюю комнату, где в углу, под кондиционером, на полу, располагалось действительно шикарное ложе.

Иса ушел. Стас разделся, мимоходом осмотрел верхние углы: нет ли скрытых камер слежения. Ничего не обнаружил. Но чем черт не шутит! Поэтому лег, отвернувшись к стене, и достал из трусов шприц-тюбик, прикрепленный к паху липкой лентой. Ввел содержимое шприца в мышцу. Это было противоядие против препарата, содержащегося в коньяке. Яд особого состава, приготовленный в лабораториях Службы, ровно через три дня должен был отправить на тот свет Герцога – первого из трех наркобаронов, подлежащих уничтожению.

И ни одна экспертиза при вскрытии не сможет найти следы препарата, ставшего причиной смерти одного из главарей южной наркомафии. Ничего не даст и изучение остатков спиртного в бутылке. Секретное оружие Службы «Виртус» действовало безотказно. Сердечный приступ. Банальная вещь...

Стас вложил фото Герцога в досье, смял документы и положил их в пепельницу. Прикуривая, поджег бумаги. Курил, задумчиво глядя, как огонь пожирает досье с фотографией авторитетного лидера преступной группировки. Пепел вместе с окурком смыл в унитазе. Вновь сел за стол. Теперь перед ним было два других досье и две фотографии самодовольных лощеных типов, которые, как и Герцог, выбрали путь построения своего благополучия на чужих жизнях. Следовательно, добровольно выбравших себе и наказание, собственноручно подписав смертный приговор. Приговор, не подлежащий обжалованию ни в какой инстанции!

Кто следующий? Султан? Якуб?

Кауров начал читать досье. По очереди, откладывая их в сторону. Затем взял одну фотографию, перевернул ее, отложив в сторону. Перед ним осталось третье фото. Снимок Султана – Наиля Ибрагимова. Согласно досье, его постоянное место обитания находилось совсем рядом, недалеко от Аксая, пригорода Ростова. Поэтому логично будет, что жертвой станет Султан! Он удачно совмещал наркоторговлю с бизнесом, являясь хозяином одного из престижных пансионатов на берегу Дона. Там, в отдельном коттедже, он в основном и жил. Но Султан, несмотря на многочисленные интимные связи с сотрудницами и отдыхающими одинокими леди пансионата, питал нежные чувства к одной из актрис местного театра. Султан был в нее влюблен и находился, что называется, «под каблуком». И это было отмечено в досье. Там же сообщалось, что он регулярно встречается с ней на ее территории. Вот эту связь и следовало принять как основной вариант дальнейшего и по возможности скорого устранения наркодельца.

Этим же вечером он выехал к театру. По описанию из того же досье он смог определить пассию Султана.

Стоя на обочине дороги, недалеко от служебного выхода из театра, Каракурт, настроив прибор дистанционного прослушивания, внимательно отслеживал, о чем говорили актеры и обслуживающий персонал, покидающие здание после вечернего представления. Не забывал Кауров при этом и рассматривать лица выходящих женщин.

Сначала он узнал ее в лицо. Она вышла в модном и дорогом костюме. Красивая, с виду хрупкая, даже какая-то невесомая. Закурила, глядя по сторонам. Время приближалось к десяти. Стало ясно, что актриса кого-то ждет. Она беспрерывно курила, прохаживаясь по тротуару. Не привыкла ждать, нервничает! Капризная, видно, «куколка». Посмотрела на часы. Может, Каракурту рискнуть? Подъехать на своей машине? Вдруг сядет в его «Ниссан»? Но тут откуда-то из-за поворота вынырнула желтая «Волга» с «чашечками» на крыше. Такси! Женщина махнула рукой. Такси остановилось. А через минуту Каракурт уже сидел на «хвосте» «Волги». Было бы большой удачей, если бы она отправилась домой, а не в какой-нибудь кабак. Ее адреса, как ни странно, в досье не было. Может, Служба, в отличие от него, не придала этой фигуре особого значения?

Такси остановилось в спальном районе, у сталинской постройки красивого жилого дома. Актриса вышла из машины, направилась к массивному входу в подъезд. Но войти не успела. Рядом с ней вдруг резко затормозил «шестисотый» «Мерседес», из которого с корзиной цветов в руках выпрыгнул молодой человек в смокинге. Он окликнул женщину:

– Анна Андреевна!

Актриса оглянулась у самой двери.

– Анна Андреевна! Подождите!

Парень приблизился к ней, поставил к ногам корзину роз, сложил, словно каясь, руки на груди.

Каракурт слушал разговор.

• Предыдущая
• 10/62
• Следующая