Дьявол в музыке (ЛП) - Росс Кейт - Страница 41

Он поднял люк, что слабо застонал ржавыми петлями. Во тьму вела длинная лестница. Карло жестом пригласил его лезть первым.

При спуске Джулиана поразила тишина. Бриз, пение птиц, печальный плеск озера – все стихло. Запахи мира живых – трава, цветы, рыба – также покинули их. Он мог представить себе, что спускается в царство мёртвых, подобно Энею или Орфею.

Он почувствовал под ногами твёрдую землю и отошёл от лестницы. Казалось, они очутились под водой – даже тусклый свет здесь был синевато-зелёным. Вокруг была овальная комната футов пятнадцати в длину. Пол, стены и низкий сводчатый потолок были покрыты мозаикой, изображающей подводных жителей. Это их живые оттенки придавали свету, льющемуся из пещеры, такой странный цвет.

Карло присоединился к нему.

- Как видите, Ахилл построил далеко не просто винный погреб! Хотя здесь и правда хранили вино – вы можете представить себе полки вдоль стен.

- Да, я помню, Орфео и Тонио разбили бутылку, когда подрались именно здесь.

- Я об этом забыл, - снисходительно отозвался Карло и улыбнулся. – Я предполагаю, что они тайком спустились сюда, чтобы выпить по стаканчику, перебрали и поссорились. А теперь, если позволите, я окажу честь этому месту. Нам стоило бы взять фонарь. Но мы всегда сможем побывать здесь ещё раз.

Он провёл Джулиана в конец комнаты, где в стене обнаружился тёмный, низкий проход.

- Здесь есть ещё один грот, но без фонаря его едва увидишь. В него не пробивается дневной свет. Но он очень похож на этот, так что многого не пропустили. А теперь я покажу вам одну шутку Ахилла Дельборго.

Он повернулся и прошёл к противоположной стороне грота. Там тоже был проход – в нём едва ли можно было встать во весь рост. Карло жестом пригласил Джулиана войти.

Кестрель сделал несколько шагов вперед, как перед ним появилась тёмная фигура. Он замер, а потом осторожно протянул вперед трость. Она стукнулась о стекло.

- Зеркало.

- Да, - усмехнулся Карло. – Ахилл любил приводить гостей сюда и показывать им две комнаты, а потом приглашать в этот проход, говоря, что там третий грот. На самом деле это тупик – зеркало стоит прямо у стены, а любому входящему покажется, что кто-то идёт навстречу. Ночью, в свете факелов, в более нежном возрасте это может изрядно напугать.

Джулиан осмотрел зеркало. Оно было высоким и висело на кольях, вбитых в стену из твёрдого, старого дерева.

- Гроты уже не использовали для развлечения со смерти Ахилла, - продолжил Карло. – Вокруг них начали появляться зловещие легенды. Говорили, что здесь заключили и заморили голодом грешную жену Дельборго, а лодочники клянутся, что слышат её крики по ночам, когда огибают мыс. Местные крестьяне обходят это место стороной, а слуги, которых посылают за вином, крестятся и молятся перед тем, как войти.

Мужчины вернулись в главный грот. Карло пропустил гостя к лестнице, но Джулиан начал осматриваться.

- Синьор граф, не будете ли вы добры подняться и подождать меня снаружи? Я не задержу вас больше, чем на минуту или две.

- Но зачем?

- Я хочу поставить эксперимент.

- Как пожелаете.

Карло взобрался по лестнице и пропал в узком люке. Его тело перекрыло свет, отчего в грота сгустилась жутковатая тьма. Затем свет вернулся. Джулиан подождал полминуты, а потом позвал так громко, как мог:

- Синьор граф! Синьор граф!

Его крик отразился от стен и низкого, сводчатого потолка, подобно живому созданию, что искало выход. Джулиан подождал несколько секунд, а потом взобрался по лестнице и оказался в пещере и невольно прикрыл глаза рукой. От солнца кружилась голова, всё вокруг казалось ненастоящим, как будто он провел под землёй всю жизнь.

Карло смотрел на него с любопытством.

- Вы слышали, как я вас звал? – спросил Джулиан.

- Нет.

- Вы вообще ничего не слышали?

- Я вовсе не знал, что вы меня звали, пока вы не сказали это сейчас. – Карло изучающе посмотрел на своего гостя. – Чего вы хотели добиться?

- Развивать музыкальные познания, - легко ответил Джулиан. – Продвинуть науку. Я задумался о карьере создателя оперных театров.

«Ты потакал своим желаниям, - сказал ему голос в голове. – Ты наживёшь себе неприятностей, Джулиан Кестрель».

Переодеваясь к ужину, Джулиан обсудил с Брокером визит в гроты и разговор с Карло.

- Это лишь разожгло во мне желание больше узнать о Гвидо.

- Я пытался разговорить его, сэр, да он слишком стар, чтобы я был ему другом – ему ведь лет шестьдесят, если не больше. И он замкнутый – всё себе на уме, если не играет в карты и кости.

- Значит играй с ним. И давай ему выигрывать небольшие деньги. Я буду твоим банкиром.

- Да, сэр, - Брокер взял щетку для одежды и принялся ходить вокруг хозяина, очищая его фрак. – Я хотел ещё сказать вам, сэр – Нина и я, мы гуляли в саду и поговорили о той поездке её светлости в Бельгират. Это заняло много времени…

- Могу себе представить, - прокомментировал Джулиан, что немного знал о прогулках Брокера с горничными.

- Это из-за языка, сэр, - терпеливо пояснил Брокер. – Она не совсем не знает английского, а я не так навострился в миланском, чтобы схватывать всё, что она говорит, с первого раза. Так вот, Нина была с её светлостью в Турине в двадцать первом году, когда было восстание. Её светлость отбыла оттуда в Милан с Ниной и парой слуг. Они ехали по-старомодному, в простой гремучке с конями.

Джулиан подумал, что для маркезы было разумно покинуть Турин инкогнито. Без обычной свиты из слуг в цветах Мальвецци и экипаж с гербами мог привлечь нежеланное внимание повстанцев. Но анонимность также затруднила её поиски тогда и попытки понять её передвижения сейчас.

- Выехали они ещё днём, сэр, - продолжал Брокер. – и ехали по дороге к Новару. Но среди дня её светлость сказала, будто узнала, что на дороге повстанцы, и нужно ехать по-другому, чтобы сбить их с толку. Нина ничего не слышала ни о каких мятежниках, но она не задавала вопросов. Так что они неслись как ветер и добрались до Бельгирата к ночи.

- Зачем вообще было ехать в Бельгират?

- Нина не знает, сэр.

- Сколько времени они там провели?

- Да весь следующий день и ночь, сэр. Потом ищейки, которых послал маркез Ринальдо, их нашли, и маркез приехал ночью, а на следующее утро все уже были в Милане.

- Ночь, в которую Ринальдо и маркеза были в Бельгирате – получается, это ночь убийства?

- Нет, сэр, убийство было ночью раньше.

- И это была бы вторая ночь маркезы в Бельгирате, - Джулиан подсчитал. – Полагаю, Нина может засвидетельствовать её местонахождение?

- Это как раз то, чего она сделать не может. В первую ночь, как они прибыли, Нина чувствовала себя плохо, и её светлость отворила ей кровь. Она проспала почти весь следующий день и ночь. И не знает ничегошеньки о том, что делала её светлость.

- Дьявол! А слуги из гостиницы не могли этого запомнить. Маркеза могла вернуться в свою комнату, велеть не беспокоить её, а потом выбраться, прискакать сюда, убить Лодовико и вернуться в Бельгират за пятнадцать часов, пока все слуги думали, что она просто отдыхает от долгого путешествия.

Брокер перестал чистить спину хозяйского фрака, обошёл Джулиана и ободряюще посмотрел на того.

- Ей нужно было бы всё это спланировать, верно, сэр?

- Возможно.

- Ну, сэр, она ведь не могла заранее знать, что её камеристка заболеет.

- Не могла, - согласился Джулиан с холодной сдержанностью, - если только сама это не устроила.

У Брокера округлились глаза.

- Хотите сказать, она её отравила, сэр?

- Это возможно. Недомогание Нины оказалось удивительно удобным, если маркеза действительно задумала какую-то дьявольщину, - он смягчился. – Конечно, можно многое сказать в пользу маркезы. Такой план означает огромный риск. У неё не было алиби на время убийства, она не могла заранее знать, что власти попытаются замолчать убийство или так быстро обвинят Орфео. Кроме того, сложно представить себе столь утончённую женщину, что в одиночестве путешествует ночью по краям, кишащим контрабандистами и солдатами.