Red is my favourite colour (СИ) - "bzlkt" - Страница 70

— Альберт же как-то научился справляться, вот и вас научит, — абсолютно равнодушно прокряхтел министр и вернулся за стол.

Он тут же уткнулся в какие-то бумаги, напрочь позабыв о моём присутствии. Я так и стояла, как полная дура, посреди его кабинета с вытянутыми руками. Кончики пальцев жгло, будто обмоченные в горячую смолу. Если присмотреться, можно было увидеть, как кожа пульсирует, готовая вот-вот излить страшную и необузданную магию. Я рывком схватила палочку со стола и кинулась прочь из кабинета, заливаясь горячими слезами.

— Почему вы мне ничего не сказали?! — завопила я, едва увидела Корбатова в коридоре. Несколько человек, проходящих мимо, заинтересованно и возмущённо повернули головы. Глаза профессора забегали, немо извиняясь перед окружающими, и он мягко взял меня за локоть и повёл на выход из коридора. Только очутившись в менее людной комнате, он тихо и участливо спросил:

— Что этот старикан вам нагородил?

— Вы… Вы! — я возмущённо вырвала локоть из его пальцев, ничего не видя из-за застилавших глаза слёз. — Вы мне ничего не сказали! Почему?!

— Успокойтесь, пожалуйста, душа моя. — Корбатов пытался схватить меня за руки и усадить на диван, но я вырывалась и постепенно забилась в угол, осаживаясь на пол. Подтянув к груди колени, уткнула в них лицо и обессиленно затряслась в жгучих рыданиях. Оправа очков больно врезалась в лоб, а пальцы так по-прежнему и жгло. Рядом со мной опустился профессор и обречённо вздохнул.

— Я не говорил вам, чтобы раньше времени не запутать и не напугать. Сам через всё это когда-то проходил и не хотел, чтобы вы мучились. Видимо, сделал только хуже…

Всё ещё хныча, я оторвала заплаканное лицо от промокших брючин и посмотрела на понурого Альберта. Его усы опустились, а и без того морщинистое лицо стало ещё более осунувшимся. Я всхлипнула, и тягучее чувство вины за свою вспыльчивость засвербело где-то в груди.

— Простите меня, профессор. Я погорячилась… Просто этот министр… — у меня заскрежетали зубы, а пальцы начали нагреваться с новой силой.

— Я ведь вас предупреждал — не слушайте никого, не принимайте так близко к сердцу всю эту ерундистику, — он с жаром всплеснул руками.

— Как тут не принимать близко к сердцу? Мы тут торчим уже третий день, а я ничего нового так и не узнала. Кроме того, что и вы тоже владеете древней магией! — я зачем-то понизила голос при последних словах и наклонилась к уху Корбатова. Тот лишь удручённо повертел в руках свою палочку, а затем твёрдо кивнул и встал на ноги, протягивая мне руку.

— Идёмте в тренировочную комнату, я вам всё покажу.

***

— Ты про что это? — я скептически выгнул бровь, сам холодея от страха. Неужели она?..

— Себастьян, не строй из себя саму невинность. — Саманта аккуратно выдернула руку из моих пальцев и уткнула указательный мне в грудь, заглядывая в глаза снизу вверх. — Я ведь видела, что у тебя на уме. — Она плотоядно облизнулась, а я чуть не съехал по стене от головокружения.

— Тебе что-то показалось, Сэм, — неуверенно начал я, — а я… я опаздываю на Прорицания! — обогнул её, скользя по холодной стене, и припустил прочь, чуть не забыв исписанные пергаменты на столе.

Как, как такое вообще возможно?! Я поднимался из библиотеки, совершенно не видя перед собой никого, иногда врезаясь в других студентов. Как она могла меня видеть? Может, я не так её понял? Ага, как же. Она намекнула вполне прозрачно. Какой же я идиот! Я остановился перед верёвочной лестницей в класс и попытался отдышаться. Полный придурок. Куда я так спешил, если у нас сейчас совместное занятие у профессора Онай? Мерлин, надо найти в себе силы не думать о произошедшем, не смотреть в сторону Саманты. Она наверняка будет пытаться привлечь к себе моё внимание, но я не должен опозориться в очередной раз… Да я уже опозорился, если верить её словам!

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я расправил плечи и поднялся на занятие, которое уже почти началось. И зачем я только оставил этот бесполезный для меня урок в расписании? Всё равно у Амелии он в другие дни.

***

— Удивительно, что он так быстро вас отпустил и даже не рассказал трёхчасовую наискучнейшую историю, — недоумевал Корбатов, когда мы подходили к тренировочным классам. — Видимо, вы его сильно разозлили.

— Надоело слушать ерундистику, — я вспомнила словечко профессора, и он довольно хохотнул. — Так вы, получается, в Колдовстворец на пятый курс сразу поступили?

— Всё верно, душа моя, я из семьи магглов.

— Так значит…

— Нет, это не значит, что и вы тоже, — прервал меня профессор. — Возможно, ваши родители как раз и были магами, это нам только предстоит узнать. — Он глубоко задумался, нахмурив свои седые брови.

Мы зашли в просторное помещение с множеством манекенов, похожих на те, что стояли у Матильды и мадам Гекат, а ещё около дома Сэллоу… Чёрт, этот Сэллоу, чтоб его!

Я потрясла головой, прогоняя лишние мысли. Корбатов с помощью Акцио притянул парочку манекенов и развернул ко мне своё совершенно серьёзное и сосредоточенное лицо.

— Душа моя, вам нужно научиться в первую очередь контролировать древнюю магию, а это не так просто. Как вам объясняли Хранители, эта сила чрезвычайно мощная.

Я с опаской посмотрела на свои пальцы, всё ещё тёплые после эмоционального всплеска. Согнула и разогнула их, пытаясь физически ощутить хоть что-нибудь. Кроме чуть покалывающего жара — ничего.

— Вы всё правильно делаете, — закивал профессор. — Постарайтесь вообразить слабые стороны своего противника. — И он подвёл меня ближе к манекену.

— Какие же у него могут быть слабые стороны? — фыркнула я. — Деревяшка. — Носком туфли легонько пнула безжизненное чучело.

— И у деревяшки есть слабые стороны. Подумайте сами, — терпеливо отозвался Корбатов, игнорируя мои капризы.

С пару секунд я стояла в ступоре, готовая вот-вот вспыхнуть, развернуться и уйти. Однако потом в голову пришла совершенно элементарная мысль. Я расправила плечи и крепко закрыла глаза, представляя перед собой полыхающий манекен, треск дерева и запах гари. Запах гари… Парфюм Себастьяна. Да чёрт, уйди же ты наконец!

Я решительно помотала головой, возвращаясь к заданию профессора. Ещё одна попытка в красках представить горящую куклу, и мои пальцы загорелись с новой силой. Я в растерянности и панике открыла глаза, ища помощи у Корбатова, что делать дальше?

— Выпускайте, не бойтесь. — Он активно закивал, указывая на мои руки. Я нахмурилась и дёрнулась вперёд, нацеливаясь пальцами в ничего не подозревающий манекен. Ни искорки, лишь вспышка боли пронзила меня саму. Я вскрикнула — то ли от неожиданности, то ли от злости, что ничего не вышло.

— Пробуйте ещё, не останавливайтесь, — чуть настороженно, но тем не менее уверенно сказал Корбатов. Я постаралась успокоиться и сосредоточиться.

Вокруг пламя. От него идёт сильный жар, который обжигает кожу и сушит нос и губы. Слышен треск дерева, и беспомощный манекен полыхает, источая чёрную дымку. Он ничего не может сделать против огня, ведь он — его слабая сторона.

Распахнула глаза, в которых всё ещё плясало воображаемое пламя, и выпалила эту фантазию наружу через пальцы, с удивлением замечая, как мгновенно вспыхивает деревянная кукла.

От неожиданности и радости я согнулась, опираясь руками о колени. Что-то зашипело, и я рывком отдёрнула руки — прожгла штаны. Вот балда!

— Отлично, у вас получилось! — не меньше моего радовался профессор. — Теперь давайте попробуем, наоборот, сдержать магию, не дать ей выплеснуться наружу.

Я охотно закивала, смирившись со своим нелепым видом, но Корбатов быстро применил Репаро, и штаны стали как новые. Закрыла глаза, внимательно прислушиваясь к голосу профессора: