Газлайтер. Том 5 (СИ) - Володин Григорий - Страница 30

Погрузившись в медитацию, пытаюсь решить головоломку. Время для меня перестает существовать. Пытаюсь совладать с потоком темной энергии. Вообще заметил, что манипуляции с псионикой намного сложнее, чем с любой другой магией. Вернее, не сложнее, а просто телепатия требует большей филигранности. У нас узлы мельче, линии более капризные, а чужие мозговые импульсы — это те еще головоломки. А Тьма совсем другая. Она требует много вложений энергии, но не привередничает. Но требует она поистине немало. Можно сказать даже, что Тьма честна с тобой: сколько в нее вложишься, столько и получишь.

Вот я и вкладываюсь чуть ли не до самого утра. Сижу весь взмыленный и уставший, в глазах пляшут темные круги. Кажется, сейчас вырубит. Эх, ватрушку с медом бы сейчас для подпитки.

— Вещий, шел бы ты спать, — фыркает Воронов, который с презрительным пренебрежением наблюдает за мной.

— Сейчас пойду, — шатаясь, встаю. — Только кое-что попробую и пойду.

Я поднимаю руки и пробуждаю темный Дар. Из моих пальцем испускаются темные лучи. Они соединяются в огромную черную волну, что накрывает покрывалом макивары.

— Что⁈ Как⁈ — лицо Воронова вытягивается.

Покрывало Тьмы медленно, словно нехотя, отступает и рассеивается. Из-под щупалец мрака проступают пережеванные в крошку бетонные доски. Не остается ни одной целой макивары.

— У тебя получилось, — с завистью проговаривает Воронов. — Это, правда, Голод Тьмы.

Понимаю его эмоции. Какой-то телепат оказался магом Тьмы получше, чем потомственный «тёмник».

— На самом деле мне помогли твои наработки, — признаюсь, вытирая испарину со лба. — Без них бы у меня не вышло. Всё что я сделал — это порционально вливал энергию в узлы. А источников в моем распоряжении несколько, не забывай: мой, твой, ну и остальных Легионеров.

— Понятно, — сразу светлеет лицом Эдуард.

А я, каюсь, немного приврал. Важна не только прорва энергии, нужно еще правильно ее вливать. Раньше Воронов это делал с ошибками. Я же это сразу понял. Благодаря снадобьям Лакомки и долгим манипуляциям с капризной псионикой я лучше ощущаю энергию, чем Воронов. Но ему знать это не нужно. Зачем его расстраивать? Пускай думает, что он незаменим для меня своим образом мышления «породистого тёмника». Авось, правда, пригодится.

«Выключаю» Воронова и ковыляю на кухню искать чего-нибудь сладкого да побольше. Ох, уже не терпится применить Голод Тьмы на живом враге и посмотреть, как он поглотит чужие техники. Где бы только найти враждебного мага?

На другом конце города Геннадий Зябликов звонит своему отцу.

— Гена, ты провел работу над ошибками? — строго спрашивает глава разорившегося рода Ефрем. — Больше не облажаешься, как на встрече с Енеревой?

— Пап, я узнал всё, что нужно, — произносит Геннадий, сдерживая ярость. — Этот Данила Вещий — никто, простолюдин, жалкий выскочка. Эту помеху точно не стоит терпеть. Поэтому разреши мне его прикончить!

— Даня, мне доложили, что вы с дворянским молодняком прочесываете Южный Парк, — произносит Степан. — Снова потянуло на охоту?

Мы с отчимом сидим на открытом балконе и попиваем мандариновый чай с корицей. Только что отужинали маминой мясной запеканкой, и сейчас ловим легкий расслабон. Внизу, в саду, Мария Федоровна носится за Шариком, радостно визжа. А огромный волкомедведь испуганно шарахается от шумного маленького человечка в яркой синей курточке. Но ретироваться зверю не удается — девочка повисает на его здоровом хвосте.

— Покатай, Шарик! — визжит истязательница, и непобедимому Легавому ничего не остается кроме как подчиниться.

У нас с отчимом же идет чисто мужской разговор. Мама с Антониной Павловной и Лакомкой сейчас уселись в гостиной и о чем-то секретничают.

— Ага, — киваю я. — Пару раз выходили. Завтра тоже пойдем.

Помогать городу оказалось очень прибыльно. Морозильники на моей базе уже битком набиты звериным мясом. Гвардейцам пришлось заказать новые промышленные холодильники. Кроме того, Змейка с Лакомкой также радуют ежедневной добычей. Богатеем не только мы с друзьями. Другие дворяне тоже заинтересовались охотой. И это неудивительно, раз дело прибыльное. Деньги уже потекли рекой в город. Такими темпами Будовск скоро превратится во второй Дубай. Если выстоит.

— Молодцы! — одобряет Степан. — Нам не хватает людей. А «нор» с каждым днем всё больше и больше, и, как назло, почти из каждой вываливаются звери. Это-то и не укладывается в моей голове. Такое ощущение, что эти «норы» кто-то создает, — он с намеком смотрит на меня. — Можешь поспрашивать Лакомку, возможно ли это в принципе?

— Уже поспрашивал, — удивляю отчима ответом. — Не только в тебе в голову приходила подобная мысль.

— И что она сказала? — Степан в нетерпении подается вперед.

— Ты же знаешь, что Лакомка пришла из другого мира, — произношу. — А у них там полно разных могущественных существ. В том числе неких «колдунов» и алхимиков, которые могут творить чуть ли не всё на свете.

— Значит, такой вариант возможен, — сжимает кулаки Степан. — Вот бы встретить этого засранца!

— А много где еще возникают «норы»? — интересуюсь я военной тайной.

— Да, уже везде эта напасть, — ворчит Степан. — То есть не везде, конечно, но много где. Только в нашем Царстве штуки две уже вместе с Будовском.

— Понятно, — задумываюсь.

Получается, наш мир меняется. Стандартные Аномалии больше не единственные порталы в другие миры. Сопряжение миров усиливается. Зверей будет прибывать всё больше и больше. Выдержит ли страна? Надеюсь. Но о должной обороне Царства в первую очередь должен заботиться Царь Борис. А вот мне никак нельзя упустить шанс заработать и усилить свое влияние. Поэтому нужно уже сейчас строить фармацевтическую фабрику. Увеличение иноземных ингредиентов дает возможность выпускать зелья Лакомки в промышленных масштабах.

Я уже велел кадровику Тамаре искать персонал для лаборатории. Моими личными помощницами по всем вопросам назначил Василису и Алису. Обе красотки зарекомендовали себя в качестве верных сотрудников. Стоит посмотреть, как они справятся с координацией дел в столице.

— Даня, хочу поделиться новостью, — неожиданно официально произносит Степан. — Гарнизон в Будовске официально передают под мое командование. Я больше не и. о. начальника гарнизона, я и есть начальник гарнизона.

— Оу! — Хорошая новость. — Поздравляю! Подожди-ка, это же значит, что тебя назначат…

— Полковником, — кивает Степан. — Мне дают потомственное дворянство.

— Это здорово! — искренне радуюсь. — Но и очень неожиданно!

— Да, ничего неожиданного на самом деле. У штабных крыс есть свой резон кинуть мне такой мясистый кусок, — вздыхает отчим. — Если у меня не получится удержать «норы», то меня сделают козлом отпущения. Только вот штабисты обломают зубы. Я удержу город. А посему подумай хорошенько, может, тебе всё-таки нужно войти в род Невзоровых? После твоего совершеннолетия станет поздно.

— Нет, пап, извини, но у меня другой путь, — отказываюсь без промедления. — Да и не хочу вас с мамой втягивать в свои проблемы. У тебя своих хватает.

— Как скажешь, сынок, — вздыхает отчим. Видно, что ему становится неловко. Чтобы перевести тему, он смотрит на терзающую Шарика девочку. — Глянь, какая неугомонная! Ух, шельма! Даня, а Мария Федоровна явно выздоровела.

— Еще нет, — качаю головой. — Мы улучшили ее состояние, но Лакомка пока еще готовит лекарство. Она ждет, когда распустятся первые цветы, чтобы «напитать зелье силами пробудившейся природы», если дословно.

— Мудрёно, — делает вердикт Степан и вдруг заговорщически подмигивает: — А с Антониной Павловной у тебя как?

— Всё прекрасно, — отвечаю, и отчим почему-то натягивает на лицо похабную улыбку. — Она готовит не хуже мамы. Мы со Змейкой и Лакомкой уже жить не можем без ее блинчиков.

— Да ну тебя, Даня! — неожиданно Степан злится и отмахивается от меня. — Живешь с такой женщиной, а пробовал у нее только блины! Эх!