Мэй. Шёпот отчаяния (СИ) - Баканина Анна - Страница 22

— Было ли это минутное помутнение? Обознался или просто принял желаемое за действительность? Но упускать возможность я не собирался. Мне было необходимо получше изучить платформу, дабы понять для себя: ошибся или нет. К счастью, у меня были возможности и все доступные средства. Например, в тот же день я успел пообщаться с коллегой, доктором Меддисоном. Она в свою очередь провела краткий экскурс по лаборатории, рассказала про имеющиеся модели, в том числе и про модель ноль, пятьдесят один, двадцать три. Исходя из нашего диалога мне удалось сделать некоторые выводы, которые давали небольшую уверенность, что я не обознался. Уже позже из достоверных источников стало известно, что данная модель даёт сбои, а сама доктор Меддисон, мягко говоря, не может найти неполадку и устранить её.

Неожиданно Нейтан поднял руку вверх, словно ученик на уроке, после чего доктор Райан кивнул.

— Насколько я знаю, в большинстве случаев все эти достоверные источники весьма непостоянные товарищи. Откуда тебе знать, что после всего этого, твой «помощник» не сойдёт с дистанции? Кто он и что тебе о нём известно? ― с долей скептицизма произнёс Нейтан, покручивая между пальцев пузырёк с лекарствами.

— Это сотрудники техотдела. Одного знаю больше десяти лет, другого — на три года меньше. Мы с ними похожи больше, чем ты думаешь. Так тебе спокойнее? ― вкрадчиво пояснил доктор Райан со слабой улыбкой. Его собеседник лишь вздохнул:

— Понял. Продолжай.

— Это случайно не Тим и Бадди, которые работают в первом секторе? ― поинтересовалась я. Кажется, сейчас всё начало постепенно проясняться.

— Они самые. Возможно, ты успела обратить внимание, что именно эти двое занимались базовой проверкой. Перед тем как снова выйти на Меддисон, я договорился с ними, чтобы те держали в курсе всех дел. И вот, когда начали поступать жалобы на странное поведение платформы, ребята связались со мной. Они сообщили, что у доктора возникли сложности и она собирается дать запрос руководству на выделение более квалифицированного помощника. Я успел связаться с ней раньше, чем она начала создавать протокол. Немного поговорив, мы договорились о встрече. Думаю, дальше вам и так всё известно.

— Так вот почему она так странно себя вела, ― задумчиво произнесла я. ― Простите, но ещё тогда я заметила, что Меддисон будто сомневается в чём-то. Женщина плохо скрывала эмоции, хотя очень старалась это сделать.

— Всё верно. Думаю, её тоже можно понять, ― пожал плечами доктор Райан. ― Она рисковала не только своей карьерой, но и головой. Пойти в обход руководству — это непростительная шалость. Также по этой же причине она перенаправила всю информацию по закрытому каналу на личную почту.

— Ну я же так и сказал в самом начале. Ты её выкрал, ― усмехнулся Нейтан и снова как-то странно посмотрел на меня. Помедлил, затем обратился к доку: ― Если ты оказался прав и это действительно она… то оно того стоило.

Удивительно, как быстро летит время. Но не менее удивительно и то, что я впервые смогла заметить это. Почти даже ощутить, как пролетают часы, как дни сменяют друг друга. Раньше это было недосягаемо для меня. Я постоянно жила одним днём, который постоянно был похож на предыдущий. Сейчас всё изменилось. Не знаю почему и что повлияло на это, но не заметить было сложно.

С того момента, как я впервые оказалась в квартире и по совместительству лаборатории доктора Райана, прошло где-то чуть больше недели. За всё время моего пребывания там, я также смогла почувствовать разницу в обращении. Меня впервые не держали за какой-то механизм или кусок металлолома, наоборот — что доктор Райан, что его помощник Нейтан, общались со мной как с обычным живым человеком. Глядя на это, я уже начала сомневаться в изначальном мнении, что все люди без исключения преследуют какую-то свою личную выгоду. Точнее, не то чтобы сомневаться, скорее эти двое были теми немногими, кого волновала не прибыль, а нечто другое. Что-то, что было куда выше, чем кругленькая сумма и возможность обладать чьей-то судьбой.

— Эй, ты в порядке? ― голос Нейтана вывел из размышлений и вернул в реальность.

Я медленно открыла глаза. Уже знакомая обстановка небольшой лаборатории предстала передо мной. Светло-бежевые стены из панельного покрытия, под потолком большая лампа холодного свечения. Справа от кушетки, на которой я сидела, располагались два стеллажа с картотекой. Возле него — рабочий стол с терминалом, стопки бумаг и прочей документацией. По левую сторону стоял ещё один стеллаж с каким-то коробками и оборудование. При этом от меня не ускользнул и тот момент, что непосредственно гостиная, кухня и сама лаборатория были выполнены в одной цветовой гамме. В ней преобладали светлые пастельные тона, которые визуально прибавляли пространства. А ещё так уж получилось, что мне частенько приходилось бывать в лабораториях и всем, что с ними связано. Абсолютно во всех неизменно присутствовала абсолютная чистота, граничащая со стерильностью. Я ничего не имею против, но не тогда, когда создаётся впечатление, будто ты погружён в вакуум. Здесь же всё было иначе. Чисто — да, аккуратно — да. Даже было некоторое подобие уюта, что само по себе большая редкость для подобных мест.

Развернув стул спинкой вперёд и облокотив на неё руки, Нейтан сидел рядом и внимательно смотрел на меня. Его зелёные глаза блуждали по моему лицу, словно он пытался в нём что-то разглядеть.

— Да, всё хорошо. Просто опять отрубилась, ― наконец ответила я, когда пришла в себя.

— Доктор Райан предупреждал, что такое может быть, ― парень перевёл взгляд на экран планшета, встроенного в аппарат, к которому я была подключена. ― Судя по статистике, у тебя это уже не в первый раз происходит.

— Угу, не в первый. К сожалению, скорее всего, и не в последний, ― буркнула себе под нос. Затем спросила: ― А статистика чего? Что она показывает?

— Она мониторит работу твоего ядра. Иными словами, головного мозга. Отслеживает динамику нейронных колебаний и тем самым фиксирует пик, который провоцирует включение «спящего» режима, ― пояснил парень. Указал пальцем на экран, где виднелись кривые линии разных цветов, и продолжил: ― Синяя — это показатель работы самой системы, зелёная — её активность, красная — когда активируется отключение. Исходя из этих данных можно сделать вывод, что оно наступает именно в тот момент, когда у тебя в голове происходит мыслительный процесс. Который не характерный для платформы вроде тебя.

Его тихий, спокойный голос с нотками задумчивости, обладал весьма странным свойством. Он буквально приковал к себе внимание и был приятный на слух. При этом у парня имелась своя манера разговора: он чётко разграничивал каждое предложение, делая между ними паузы. Что больше походило на монолог, будто Нейтан озвучивает свои мысли, а не разговаривает с собеседником. Возможно, как раз поэтому и хочется его слушать.

— Вот, например, сейчас твой мыслительный процесс набирает обороты. Видишь, ― он ткнул на красную линию, — кривая пошла вверх. Следом за ней начала расти активность систем, ― с этими словами он повернулся обратно ко мне. ― Продолжишь в том же духе, снова «уснёшь», ― подытожил в конце.

— Я и раньше знала, что платформа с наличием искусственного интеллекта не обладает мыслительным процессом. То есть она может проводить вычисления на основе базовых алгоритмов, но не более того. Если же исходить из твоих слов, моя система принимает данную активность за ошибку. Ту самую ошибку, о которой твердила доктор Меддисон и которую пыталась найти, ― я начала, а Нейтан продолжил:

— Но данная функция всё-таки присутствует в системе, из-за чего и происходит конфликт. Так как сама функция не встроенная, а базовая, получается, что она — часть системы.

Тут меня поистине осенило. Моя система и есть та самая ошибка, которую искала Меддисон.

Я резко приняла сидячее положение, глаза забегали по экрану планшета, то на одну линию, то на другую. Параллельно с этим в ушах стояли слова Нейтана, повторяясь вновь и вновь. Тот конечный вывод, к которому я пришла только что, был словно хорошая затрещина. Это никак не укладывалось в голове, при этом было настолько очевидным. Само по себе странно, почему доктор Меддисон не поняла это сразу.