Дж. Р. Р. Толкин: автор века. Филологическое путешествие в Средиземье - Шиппи Том - Страница 15

Это немного нечестно — автор-то, в отличие от читателя, знает все о мире, в котором разворачивается действие, — но обращение звучит заговорщицки, и каждый раз заполняется очередной пробел, еще больше приоткрывается завеса, скрывающая тот мир. К окончанию повествования о хоббите создается подробная и связная картина сказочного мира и его обитателей — это одна из причин, по которым читатели немедленно потребовали продолжения. Прежде чем начинать повествование, Толкину надо было расставить декорации — точнее, даже подготовить сцену, на которой можно было бы их расставить.

Сама по себе повесть состоит из большого количества эпизодов, поэтому ее не так-то легко коротко пересказать. Можно заметить, что девятнадцать глав книги делятся примерно поровну между приключениями Бильбо и гномов до того, как они пришли к Одинокой Горе, где находилось логово дракона Смога, и трудностями, которые им пришлось пережить, когда они добывали, защищали и делили сокровища дракона на Одинокой Горе. Главы обычно идут по три: в главах 1–3 путешественники добираются до Туманных гор, где попадают в лапы гоблинов; в главах 4–6 они перебираются через горы, а Бильбо находит волшебное кольцо, позволяющее владельцу бесследно исчезать; в главах 7–9 действие происходит в Черном Лесу^[19], где Бильбо дважды использует кольцо — чтобы спасти гномов от огромных пауков, а потом вызволить своих спутников из темницы, куда их заточили лесные эльфы. В главах 12–14 Бильбо предпринимает первые две попытки ограбить Смога, дракон жаждет отомстить незваным гостям и их подручным и наконец погибает от стрелы лучника Бэрда, а в главах 15–17 гномы, эльфы, люди, а потом и гоблины бьются за сокровища. Последние две главы — финал, возвращение Бильбо домой, а главы 10 и 11 в середине книги знаменуют собой некий переход, во время которого Бильбо ненадолго выныривает из совершенно архаичного и романтического мира в мир, где всем вновь заправляют люди, будничные представления о «делах» и бургомистр Озерного города — еще больший буржуа, чем сам Бильбо.

Разумеется, такое деление не имеет большого значения, и вполне возможно, что Толкин его не планировал и не обращал на него внимания. Однако оно показывает, что автор на протяжении нескольких глав по очереди вводил разные атрибуты сказочного мира, не особенно пытаясь выстроить между ними связь. Действующие лица появляются по порядку: гномы (и волшебник), тролли, эльфы, гоблины, Горлум, варги и орлы, Беорн, лесные эльфы и пауки (это главы 1–8). После этого в главе 12 добавляется лишь один новый персонаж — Смог, — и все вышеупомянутые существа, за исключением Горлума и троллей, начинают борьбу за сокровища, которая заканчивается битвой пяти армий. Еще один аспект такого введения героев по одному — стабильное укрепление положения Бильбо и все более равномерное противостояние между современными ценностями, которые он воплощает, и древними, с которыми он сталкивается.

Борьба за авторитет

В начале книги Бильбо, как и подобает буржуа, оказавшемуся не в своем времени, беспомощен и даже если не заслуживает презрения, то по крайней мере подвергается насмешкам со стороны окружающих. Небрежная мрачность рассуждений Торина, который принимает как должное вероятность насильственной смерти некоторых или даже всех участников предприятия, пугает Бильбо до истерики, и даже Гэндальфу нелегко оправдать в глазах гномов его припадок. Слова Глойна «он больше смахивает на бакалейщика, чем на взломщика!» в других обстоятельствах, возможно, и не покажутся такими осуждающими, но в героическом мире они звучат пренебрежительно. Никто в средневековом эпосе или древнескандинавских сагах не мог бы вести себя так, как Бильбо. В поэме «Atlimál», или «Гренландские речи Атли», якобы написанной в Гренландии и входящей в сборник «Старшая Эдда», повар, который умоляет сохранить ему жизнь, воспринимается как комический персонаж; прослезившийся старик в «Саге о Храфнкеле Годи Фрейра» (опубликованной под редакцией бывшего коллеги Толкина, Э. В. Гордона, за несколько лет до выхода в свет «Хоббита») внушает такое презрение, что место, где он плакал, по словам автора саги, и по сей день зовется Grátsmýrr, то есть Greeting-moor — Слезные Топи (слово greet в североанглийском и шотландском диалектах сохранило значение «плакать»). Правда, Бильбо оправляется от испуга и вновь обретает свое достоинство при поддержке Гэндальфа, но за него все равно приходится извиняться: «Не забывайте, он был всего лишь маленький хоббит».

В сцене с троллями хоббит проявляет себя лишь немногим лучше: он пытается влезть в драку — «Бильбо тоже не зевал», — но настолько бестолково, что его даже никто не замечает. Он чувствует потребность соответствовать ожиданиям сказочного мира (как в сказке братьев Гримм «Храбрый портной», где есть похожая сцена, или у Асбьёрнсена и Мо в «Воровских дел мастере» (Mestertyven) — это роль, на которую претендует Бильбо) и принимает решение обчистить карманы троллей, потому что «он как-то не мог просто взять и вернуться к Торину и К° с пустыми руками». Но его полное невежество в отношении кошельков троллей обрекает эту попытку на провал, а единственное полезное качество хоббитов, о котором мы слышали, — «хоббиты умеют совершенно бесшумно ступать в лесу» — сводится на нет из-за неумения «дважды крикнуть сычом, а один раз ухнуть филином», тогда как гномы полагают, будто уж это-то под силу любому. На этот раз Бильбо не закатывает истерик и находит ключ в логово троллей, но он по-прежнему выглядит комично и неуместно.

Та же модель повторяется в главе 4, когда во время бегства от гоблинов Бильбо приходится тащить на закорках. И он сам, и Бомбур единодушны в том, что хоббит там в буквальном смысле слова не к месту, и вторят друг другу: «Зачем, ах зачем покинул я мою норку!» и «Зачем, эх зачем брали мы с собой в поход этого недотепу!». Однако в дополнение к умению бесшумно передвигаться на этот раз хоббиту выпадает шанс принести хоть какую-то пользу — он вовремя просыпается и своим воплем предупреждает Гэндальфа об опасности. Тем не менее пока, по правде говоря, он не делает ничего такого, что могло бы показаться маленькому читателю невозможным в подобной ситуации.

Дело меняется, когда Бильбо находит кольцо, — то был «поворотный момент в его карьере, но он этого еще не знал», как отмечает Толкин (и это в какой-то степени парадоксально, поскольку для него самого, как уже упоминалось выше, это тоже был поворотный момент в карьере, хотя тогда, в 1937 году, он подозревал об этом еще меньше, чем Бильбо). Обнаружив кольцо, Бильбо продолжил вспоминать свою хоббичью норку и «представлял себе, как жарит яичницу с беконом» — очень современное и очень английское блюдо, — а потом стал искать спички, чтобы закурить трубку (это еще один анахронизм — серные спички были изобретены только в 1827 году). Но тут он вспомнил про свой кинжал, вытащил его из ножен, понял, что это тоже «изделие эльфов», как Оркрист и Глемдринг, и приободрился. «Все-таки замечательно иметь при себе оружие, сделанное в Гондолине для войны с гоблинами, о которой пелось столько песен», — говорит автор. И хотя это романтическое ощущение немедленно дополняется практическим соображением — «он уже заметил, что гоблины, увидев оружие эльфов, сразу терялись», — вероятно, оно становится первым шагом к завоеванию Бильбо своего места в сказочном мире. Автор постепенно создает небольшую дистанцию между Бильбо, современной эпохой и читателем. Да, Бильбо очутился в трудном положении, «но вы должны помнить, что для него оно было менее трудным, чем было бы, скажем, для меня или для вас». Хоббиты все-таки «не то что люди». Они живут под землей, ступают бесшумно (это мы уже знаем), быстро оправляются от ушибов и падений, но главное — «у них неисчерпаемые запасы мудрых пословиц и поговорок, о которых люди никогда не слыхали или давно позабыли».

Игра Бильбо с Горлумом в загадки, по сути, как раз и относится преимущественно к этой последней категории позабытых вещей, ведь само понятие испытания загадками и некоторые из таких загадок встречаются еще в древней и дворянской литературе Северного мира, восстановленной в XIX веке учеными — предшественниками Толкина. Горлум загадывает пять загадок, а Бильбо четыре (пятый его вопрос — «Что такое у меня в кармане?» — нельзя считать загадкой), и несколько из этих девяти имеют вполне определенные и древние корни. Наверное, корни есть у них у всех — в своем письме в «Обсервер», написанном в 1938 году (см. «Письма», № 25), Толкин на это намекает, и в издании «Хоббита» 1988 года с комментариями Дугласа Андерсона многие из них раскрываются, — но загадки Горлума, в отличие от загадок Бильбо, обычно более древние.