Жека (СИ) - "Arladaar" - Страница 42

Веня казался добрым, вежливым, однако Жека знал, что и у него есть свои бойцы, и в случае чего, завалят только в путь. Да и связываться опять с кем-то на чужом районе Жека не хотел. Сахар сказал, что нечего через его голову прыгать. Живёшь на его территории — либо мути с ним, либо ставь его в известность. И наверняка, процент попросит. Однако... Если не выгорит? Не получится? Обломается? В жизни всяко бывает. И что потом? На штраф, на счётчик вставать? Шестерить до конца жизни, чтобы отработать? Жека Сахара узнал. Он даже ради сестры не подвинется ни на миллиметр. А может, и специально Сахариху под Шамиля хотел подложить, чтобы на той стороне города закрепиться хоть чуть-чуть.

— Пойдём! Базар есть! — зайдя к Славяну бросил он.

Посидели на лавке, покурили... Побазарили ни о чём. Скоро вечер. Становилось совсем тепло. Уже в майке скоро можно ходить...

— Чё делать-то будем? — словно невзначай спросил Жека. — Мутануть бы ещё чё.

— Конфеты опять тырить? — усмехнулся Славян. — Воровать, так вагон. Или два.

— Так ты ж знаешь... Своровать-то можно. Главное, сдать куда... Тут с Сахаром базар был неприятный.

— Чё такое? — посерьёзнел Славян. — Предъявил чё-то?

— Предъявил. Сказал, что на чужой поляне топчемся. И что в случае чего, нас он отмазывать не будет. А там сам знаешь какие ухари.

— И чё? На него ишачить? Сколько он забирать будет? Половину? Треть? Ладно бы мы лимонами ворочали, а то со штукана триста колов ему отдашь, или пятьсот, и чё нам будет?

— Я не знаю, чем он мутит-крутит, чё у него за дела. Но директора кондитерки он знает. Меня перед ним отмазывал. С этим паливом кондитерным к нему даже и не суйся. Он если захочет, и так всего этого говна по госцене купит на фабрике.

— Жека... — помолчал Славян. — А не проще ли с ним напрямую побазарить? Чё ему надо, и чё он хочет.

— Не знаю, — пожал плечами Жека. — Ссыкотно как-то просто так подкатывать.

— Ещё ссыкотней у него за спиной справочки наводить. Тогда он точно уроет. Чё у него там? Тачло стоит? Оооот нихера себе! — Славян глянул в сторону Сахарова подъезда и показал пальцем. — Смари! Он всё-таки купил Патруль.

А Жека ещё думал — чё там за шум какой-то? На стояке, где обычно стояла Сахаровская девятина, стоял Ниссан Патруль тёмно-зелёного цвета. Похож на те, что приходили шахтёрам по бартеру. И стоил он, как шептались пацаны, сорок тысяч советских рублей. Как три Волги. Машина казалась настолько чужеродной во дворе обычной советской девятиэтажки с квартирами улучшенной планировки, что вокруг неё скопилась толпа. И взрослые, и дети стояли и показывали пальцем на невиданное чудо, что-то живо обсуждая.

— Это какие ж деньги нужны, такую машину купить! — возмутился один мужик в старой коричневой куртке-плащовке и спортивной серой шапке пирожком с помпончиком. — Нам и за всю жизнь столько не заработать!

— Ты грузчиком и на велик не заработаешь! — возразила его жена, худощавая баба в длинном сером плаще и шерстяной шапке, похожей на шар. — С твоими 120 рублями только пешком и ходить, да на трамвае ездить.

Они ещё долго препирались, но потом свалили. Жека случайно посмотрел на машину и офигел — внутри сидели два крепких мужика в турецких кожанках, и как удавы смотрели на пацанов через стекло.

— О... Это быки что-ли его? — удивился Славян. — Они чё, теперь всю ночь тут его тачку охранять будут?

— Не знаю... Но раз Сахар тут, давай сходим. Убазарил ты меня.

— Опа-на! Чё вы тут трётесь? — сзади раздался громкий голос Митяя. — О! Чё это за корыто? Сахар что-ли себе подогнал?

— Похоже на его тачилу, — объяснил Жека. — Смотри, там два амбала внутри сидят. Охраняют что-ли?

— Где? — Митяй почти вплотную подошёл к Патрулю и посмотрел внутрь, уставившись чуть ли не вплотную к лицу амбала за стеклом. — Эй ты! Курить есть?

Однако амбал предпочёл не связываться с здоровенным оболтусом, лишь чуть задрал кожанку, и показал тусклую рукоять ствола в заплечной кобуре. Митяя как ветром сдуло.

— Видели, видели? У того мужика ствол есть!

— Да не лезь ты к ним! Чё лезешь? — раздосадованно проронил Жека.— Нам щас с боссом ихним побазарить надо.

— И какие проблемы? — недоумённо спросил Митяй. — Я б ещё с тестем своим зассал базарить.

— С каким тестем, деревня! — ухмыльнулся Славян. — Тесть это если бы он Сахарихе батёк был бы. А так он Жеке... Шурин походу? Или деверь? Короче, хрен знает!

— А чё базарить-то? Наняться в шестаки что-ли хотите?

— Долго объяснять, — отмахнулся Славян. — Вон... Если Жека захочет...

— Захочу, — твёрдо сказал Жека. — Он наш пацан, и в наших мутках был. Значит должен знать про предъявы.

— Какие ещё предъявы? Кто наехал?

— Сахар, — объяснил Жека. — Сказал, что если будем мутить на чужой поляне, он нас отмазывать не будет в случае чего. И что все мутки должны через него идти.

— Опа-на, — удивился Митяй. — А он кто есть-то? Откуда мы знаем, где и что у него? Чем он крутится? Может, он.... А... Жрен с ним!

Вовремя осёкся Митяй. И то правда. Не дело у подъезда крутого, рядом с его амбалами выяснять что да как.

— Пойдём да побазарим. Чё стоять-то, — Митяй решительно пошёл к подъезду. — Пусть всем нам предъявы кидает.

Поднялись на этаж, позвонили в дверь, открыла Сахариха. Жека тут же схватил её, подтащил, хотел засосать, но она отвернулась в сторону.

— Свет... Ну извини... Тут такие дела... Дед умер. Хоронили позавчера. Извини. Я исправлюсь.

— А эти зачем? — недовольно кивнула на лыбящихся Митяя и Славяна. — К Ромке опять?

— Кто ко мне? — дверь из зала открылась, и выглянул Сахар. — Опять тыыы?

Недовольная Сахариха вырвалась из рук Жеки, и виляя задницей, потопала по паласу к себе. Перед тем как зайти в спальню, обернулась, и показала Жеке фак.

— А там кто? — Сахар недовольно кивнул головой на пацанов. — Всех притащил? Заходите. Эй, вы! Стойте там! Закрой дверь! Чё надо?

— Сахар, ты человек правильный, и мы уважаем тебя... — осторожно начал Жека. — Да. Мы накосячили. Полезли не туда. Но откуда нам знать-то, посуди сам? Мы впервые ништяк замутили. Я замутил. Нашли известный в городе коммерческий, притаранили товар. Получили бабло. Всё.

— И чё? — пренебрежительно сказал Сахар. — Дальше давай. Чё ты тянешь? Я тебе всю ситуацию обрисовал. С Веней работать — вон дверь. Со мной — базарь чё надо. А я подумаю.

— Да мы тоже подогреться хотим, Александрыч! — напрямую заявил Митяй, не привыкший тянуть кота за хвост. — Мы хотим тебе ништяки продавать.

— Мнеее? — у Сахара глаза полезли на лоб. — Ахахаха! И чё вы мне продать собрались? Сраные зефирушки? За штукарь? Ахахахах!

Сахар расхохотался так неудержимо, что слёзы ажно полились из глаз.

— Ну вы приколисты. Вы думаете, я не знаю, чё вы Вене привозили? Он сам мне сказал, когда мы в карты играли. Чё там скрывать-то? И ещё он сказал, что судя по этикеткам на коробках, и сегодняшней дате выпуска, всё это вы стырили прямо на нашей местной фабрике, прямо из цеха! И тут же Соловей приходит ко мне, и сам говорит, чтоб я с директором кондитерки побазарил, чтоб ему дни дали! Не, вы чё, думали воровать оттуда, и чтоб никто не знал? Ахаахаха!

— Короче, Сахар, давай так, мы откроем магазин здесь, и будем сами продавать, — решительно заявил Жека. — Процент тебе будем за поляну отстёгивать.

— И где ты бабло возьмёшь? Надо помещение, прилавки, да дохрена чего надо. А? Ну тебя! Пустой базар!

— Твоё что-ли дело насчёт бабла и прочей лабуды? — возразил Жека. — Тебе то не так, это не этак. Туда не ходи, сюда не ходи... Ромыч... Мы сами хотим мутки мутить. На твоей поляне. И не обязательно жратву.

— Ты разрешение пришёл просить? — опять рассмеялся Сахар. — Хрен с тобой! Мути. Тебя тут никто не тронет. О процентах потом побазарим. Сначала откройте хоть какую-то киндейку. А я посмотрю, кого моя Светка выбрала в женишки. Всё. Пошли вон!

Пацаны молча спускались по лестнице, вышли на улицу, сели на лавке, закурили.