Зазеркалье (СИ) - "Katerinka_Pel" - Страница 24

— Я знаю, Уэнс… — гладил он её по спине, пока она задыхалась. — Я знаю, что я — не он. И никогда не стану для тебя им. Просто дай мне шанс быть рядом и показать, что ты не одна. Что есть люди, которым ты нужна. Которые тебя любят. Ты так нужна мне, Уэнсдей… Так сильно нужна. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, — сказал он испуганно и ощутил вкус её слез на своих губах…

====== Глава 13. Моя сила ======

Абсолютно другие чувства, другие прикосновения и запах. Уэнсдей не могла переключиться, ощущая, что Ксавье так трепетно целует её и боится дотрагиваться. По сравнению с напором Тайлера, это было вообще не тем, что было ей нужно. Пока её глаза были закрыты, ей на секунду показалось, что сейчас Тайлер появится и снесет её с ног, словно снежная лавина, утащив отсюда навсегда, но нет. Это всё ещё был Ксавье, который испуганно целовал её, как самое нежное в мире создание. За пять лет он достаточно был на втором месте. И сейчас не мог поверить своему счастью.

— Нет, нет… Я не могу, — отстранилась она от него. — Всё это неправильно. Неправильно.

— Почему, Уэнсдей? Ты даже не хочешь попытаться жить дальше! — сказал он, глядя на нее в отчаянии.— Просто оглядись вокруг. У тебя столько людей, которые души в тебе не чают. Столько родных и близких. Мы все хотим тебе только счастья.

— Не надо хотеть чего-то для меня. Живите своей жизнью, а ко мне не лезьте! — грубо сказала она, притопнув ногой, и её щенок описался неподалеку.

— Черт, — простонала Уэнсдей, и Ксавье засмеялся.

— Я уберу, — сказали они одновременно, и оба направились к раковине. Но Ксавье остановил её, нежно касаясь руки.

— Послушай, иди спать, я всё здесь доделаю. Тебе это нужно… Ты устала, — сказал он, опустив глаза, и пошёл за тряпкой.

Уэнсдей впервые за долгое время, послушалась. Поднялась на второй этаж и прошла мимо зеркала с абсолютно холодным выражением лица.

— С Днём Рождения меня, да, Тайлер… — спросила она, переодеваясь перед сном. — Ты ведь помнишь, что у меня День Рождения? Конечно, ты помнишь… И ты всё слышишь, я уверена… А ещё, знаешь, что? Я поцеловала Ксавье. Да, ты всё правильно расслышал. Поцеловала из-за тебя! — она разозлилась так, что швырнула в зеркало платье. — Ненавижу! Ненавижу тебя!!!

Ответная тишина омертвляла всё вокруг, в том числе её чёрное сердце.

— Я бы отдала всё на свете. Все подарки. Все желания. Чтобы просто услышать твой голос вновь. Чтобы просто коснуться тебя… Мимолетно. Как раньше. Но сколько бы я ни предлагала Дьяволу, он ничего не берет… Он не забирает меня к тебе. А я безумно хочу к тебе… В эти объятия, без которых я умираю… Как мне жить дальше, зная, что моя любовь лежит в земле…

— С кем ты говоришь? — оказался на пороге комнаты озадаченный Ксавье, нахмурив брови и глядя на неё в замешательстве.

— Ни с кем, — прервала она его, замолкая.

— Мм… Слушай, я помыл там всё… Поеду домой, потому что уже поздно, — сказал он, и Уэнсдей со злостью посмотрела на зеркало.

— Останься, — промолвил хитрый голосок, вызвав у Ксавье ступор, пока сама Уэнсдей лишь пыталась спровоцировать Тайлера. Естественно, она не думала о чувствах Ксавье. Уэнсдей в принципе была эгоистична и груба, а что касалось особей мужского пола, совершенно беспринципна.

— Эммм… Ты уверена? Хочешь, чтобы я остался? — переспросил он, замешкавшись. Он был практически одурманен этим предложением.

— Да, давай посидим ещё. Внизу, выпьем вина, — предложила она. — Дай мне минуту, я только переоденусь в тёплое.

— Да, конечно, — ответил Ксавье растерянно. — Я тогда… В общем, я пошёл.

Уэнсдей подошла вплотную к зеркалу и стянула вниз бретели своего пижамного топа.

— Хочешь, чтобы меня трахнул другой? Хочешь этого, да, Галпин? — она провела пальцами по своей шее и ключице. Коснулась груди. — Хочешь, я приведу его в нашу кровать и сделаю это прямо перед тобой? — шептала она, глядя на себя, но в ответ была тишина, отчего она лишь громко обиженно фыркнула вслух и направилась вниз.

Ксавье подбрасывал дрова в камин и грел руки.

— На улице что-то совсем похолодало, — поёрзал он на месте, улыбнувшись.

— Я и сама могла это сделать, но спасибо, — присела она на диван с бутылкой красного в руках. — Будешь?

— Да, можно, — согласился он.

— Вау… Да ладно? И даже не скажешь, что это вредно для здоровья? Куда делся элитарный сноб, которого я знала? — спросила она с ехидной лисьей ухмылкой.

— Не такой уж я и сноб, — улыбнулся он до выразительной ямочки на щеке. — Давай бокал.

Он отпил вино и облизал свои губы, пока она смотрела на него. Внутри ничего не ëкало. Не было никаких вспышек желания, тяги, ничего. У Уэнсдей в душе всё опустело, потому что она хорошо понимала, что не сможет хотеть или любить кого-то другого, кроме Тайлера. И даже думать об этом было гадко.

— Мне понравилось, как вы сегодня общались с Пагсли, — сказал Ксавье, глядя на неё с теплом. — Ты выглядела как раньше… Собой.

— По мне, я стала размазнёй, — ответила она честно, и Ксавье зажмурился.

— Есть немного, да, — посмеялся он, и она легонько ударила его в плечо. — Шучу… Я не осуждаю.

Уэнсдей покосилась на него и выпила ещё. Один за другим выпитые бокалы заставляли её терять рассудок. Кровь внутри кипела. Организм не справлялся с таким стрессом, да ещё и вкупе с алкоголем.

— Почему ты всё время приходишь к нам… — уже спьяну начала она задавать вопросы, смущая Ксавье. — Нет, серьёзно… Даже, когда мы тебя не звали, ты приходил… Ты приходил и выслушивал всё это…

— Уэнс, прекрати, — остановил он её. — Не надо. Ты пьяна. Я лучше пойду.

— Нет, подожди, — попыталась она встать и упала на пол прямо вместе с бокалом, разлив вино на белый коврик.

— Ну, вот… Это его любимый коврик… — расстроенно промямлила она себе под нос. — Его любимый…

— Ничего страшного. Завтра мы его почистим, вставай, — приподнял он её. — Не ушиблась?

Её руки тут же обвили его худощавые плечи, цепляясь за него, как за последний шанс. Он был слишком высоким, слишком худым. Вообще не таким, каким был её Тайлер. Но она всё равно пыталась удержаться на ногах и зависла, глядя в его глаза, когда он мысленно послал всё к чертям и начал целовать её иначе. Более властно, более навязчиво и страстно. Его руки зарылись в её волосы и надавили на затылок сильнее, чтобы она приоткрыла рот и впустила его внутрь. Изначально она даже не успела среагировать, внутри всё резко затряслось, словно организм устраивал ей протест, но потом она твердо вытянула руки вперед, осознав, что она делает. К горлу подступил мерзкий ком, она оттолкнула его от себя, и её стошнило прямо в вазу с конфетами, что стояла на журнальном столике. Её глаза были застланы слезами. Она вообще не хотела этого и, надломленно дыша, утирала щёки трясущимися руками.

Ксавье замер, глядя на неё, и понял, что слишком увлёкся. Воспользовался, сделал неправильно.

— Уэнсдей, прости, я… — промолвил он, но она убежала к себе, лишь выкрикнув вслед, чтобы он убирался из их дома. Закрыв дверь в комнату на щеколду, она скатилась по ней вниз, обхватив колени и навзрыд рыдая во всю глотку.

— Тайлер… Тайлер!!!

Ксавье слышал эти крики внизу, и ему было дико плохо от этого. Но он решил, что уйти будет правильнее. Потому что то состояние, в котором она была, нельзя было отнести к обиде или разочарованию. Это был настоящий приступ истерики, она не желала его видеть. Уэнсдей на коленочках подползла к зеркалу. Уткнувшись в него лбом, она вновь говорила, как сильно любит Тайлера, и истошно плакала.

— Выйди, я прошу тебя, выйди ко мне. Я так хочу тебя видеть… Я хочу к тебе. Я не могу без тебя. Мне так тошно, я не хочу никого, кроме тебя. Никогда, никогда не хотела. Пожалуйста… Подари мне это в последний раз. Я прошу тебя, умоляю, Тайлер… В последний раз… Я так мечтаю ощутить тебя рядом.

Внутри всë болело, руки тряслись. Уэнсдей готова была целовать холодное стекло, лишь бы он вышел оттуда, лишь бы почувствовал её.