Сиф (СИ) - Кинсен Алекс "AlexKinsen" - Страница 52

Я уже была готова побежать за Гайлом и сказать, что готова быть с ним. Но в последний момент остановилась. Через две недели. Я пройду тестирование, разберусь со своими чувствами, успокоюсь, попрощаюсь, наконец, со своими мечтами о недостижимой любви, и в здравом и трезвом уме скажу ему «да».

Следующие две недели я провела в чарующем одиночестве. В Главный штаб Объединённых гарайских армий я отправилась далеко не сразу. Спровадив всех на Зеваон, я позволила себе несколько дней отдыха и полного отрыва. Получив, наконец, первую зарплату, которую мне уже не нужно было вкладывать в ремонт Ар-Мира, я сразу пустилась в разгул. Сняла себе номер в лучшем отеле города, проводила время в многочасовых шоппингах, часто затягивающихся до наступления полуночи. Три раза в день ела в дорогих ресторанах, посещала все туристические достопримечательности Гарат-Нитеры и снимала их на камеру, словно самый обычный земной турист. К концу седьмого дня я вдруг почувствовала себя совершенно нормальным человеком. Даже не так: обычной нормальной женщиной в голубом платье, с камерой и пакетами из дорогих бутиков. Осознание этого так резко ударило меня по голове, что зайдя в свой огромный номер, я встала посередине, оглядела ворох купленных в состоянии необъяснимого умопомрачения тряпок и сказала:

— Так. Ну, теперь хватит. Вся эта херня мне точно больше не подходит. Я в Штаб.

Переодевшись в свой любимый военный комбинезон и собрав небольшой вещмешок, я вышла из номера, оставив все безумные разноцветные приобретения на радость горничным. Через несколько минут я вернулась за камерой, законспектировавшей мои турпоходы.

— Алис потом покажу. — Сказала я оставшимся вещам.

— Ну. Опишите, пожалуйста, ваши отношения с мужчинами?

— Что, простите?

Главный психолог Главного штаба сидел напротив меня и рассматривал меня с видом патологоанатома, препарирующего свежепоступивший труп. С физическими нормативами я справилась за двое суток, сдав всё на твёрдую четвёрку, что для обычной земной девочки моего веса и комплекции являлось почти что недостижимым. Для спарринга меня поставили в пару с почти таким же рыжим, как я, но абсолютно квадратным шкафом. Мне казалось, что он был выше всех, кого я встречала. Выше Гайла точно.

— Это не честно, — бросила я рефери, который, казалось, самодовольно улыбался, понимая, что сейчас мне придёт конец.

Рыжий парень был молод, улыбчив и добр, но, конечно, чрезмерно слишком силён для меня. Такие как он идеально вписывались в наше подразделение берсерков. Да, без хитрости мне этот норматив не сдать. А сдать его я обязана, иначе Гайл вышвырнет меня из своих войск. Привычная мне тактика изворачивания и избегания прямых ударов по правилам была запрещена. Пришлось собрать всю концентрацию в кулак, в буквальном смысле, и помухлевать с бесконтактными силовыми приёмами, которым так усердно обучал меня Хат. Хотя с другой стороны, никакого обмана — ведь теперь это мой боевой навык, над которым мне пришлось изрядно попотеть! Когда лопатки парня в третий раз коснулись татами, рефери объявил мою победу по результатам очков. Хотя после долбаной телекинтеческой концентрации я чувствовала себя почти что при смерти, в отличие от моего нового рыжего и конопатого друга, который просто покувыркался.

— Никогда бы не подумал, что ты меня уложишь! — Моргнул тот и уважительно пожал руку, пока я пыталась справиться с приступом аритмии.

— Так что? Я дождусь ответа? — Я удостоилась чести попасть к Главному психологу Лайннару Моару. Он был чрезмерно тощ, долговяз и вдобавок ко всему носил узкую темно-синюю мантию в пол, ещё больше удлиняющую фигуру. Лицо было сухим, вытянутым и каким-то неживым. Мне казалось, что я разговариваю с картиной Модильяни.

— При чем здесь я и мужчины? Вы что, доктор Фрейд?

— Я не знаю, кто это. Ллири… — Он посмотрел фамилию в моей карточке… — Райгнхаар. Мы закончим намного быстрее, если вы оставите свою спесь для ринга и будете просто отвечать на мои вопросы.

Вот значит как. Я развалилась в кресле.

— У меня нет отношений с мужчинами.

— Мне бы хотелось, чтобы вы отвечали честно и с меньшим пафосом.

— Сейчас нет. Какое это имеет отношение к моей профпригодности?

Он раздражённо потёр переносицу.

— У вас проблемы с субординацией, насколько я понимаю. Поэтому вас направили на переаттестацию.

— Это указано в моем направлении? — Я укокошу Гайла. Он рушит мою карьеру.

— В направлении — нет. На это указывает ваш отказ отвечать на самые простые вопросы.

Я сделала несколько дыхательных упражнений. Он понимающе кивнул.

— Готовы? Начнём с начала.

Я тоже кивнула.

— Ладно, в целом мне с вами всё понятно, ллири. Я хочу только, чтобы вы честно ответили себе и заодно мне на один вопрос.

Я облегчённо выдохнула. Прекрасный специалист, раз ему так быстро стало всё понятно. Мне не нужны были лавры сложного психиатрического случая.

— Вас научили использовать течение мировой Силы и технично применять её для ближнего боя, когда вас загоняют в угол.

— Да.

— Это ещё был не мой вопрос, — остановил он меня и продолжил. — После этого у вас наблюдается отдышка, аритмия, головокружение и кратковременное психическое истощение. Это самое интересное.

— Чем же?

— Позвольте мне задавать вопросы.

Я приготовилась слушать.

— Ваш наставник явно не объяснил вам как это должно работать. Это не удивительно, если этот кто-то из корпуса пятой армии. Итак, мой вопрос. — Он откинулся на кресле, сложил руки домиком и уставился на меня. — Вы верите в любовь?

— Что? — Он серьёзно? — Я… Какое значение имеет, как я отношусь к романтике? Романтика — это чушь, вот что я вам скажу.

— Интересно. Но вы не ответили на мой вопрос. Я спрашивал, верите ли вы в Любовь. Чтобы вам было понятнее, я имел ввиду Любовь с большой буквы.

— Ну… — Я начала чувствовать растерянность. — Я люблю свою дочь.

— Да-да, материнские чувства. Ну, а кого-то или, может быть, что-то ещё?

Я задумалась.

— Я жду честного ответа. Итак?

— Да.

— Но вы одиноки. — Это было утверждение.

Я очень постаралась сохранить покер-фейс. Но для этого мне пришлось сжать ткань комбинезона в кулак. Бицепс на руке так напрягся, что зоркий Лайннар Моар все же это заметил и сделал отметку в своём планшете.

— И как вы думаете, почему это не взаимно?

Я вскочила и подошла к окну 164-го этажа. За окном прямо под ногами летали аэробайки и аэрокары. Лайннар стал меня напрягать.

— Видимо, не соответствую.

— Чему?

Доктор Фрейд отложил планшет и приготовился слушать. Его лицо по-прежнему было безжизненным.

— Каким-то критериям.

— Каким?

— Я не знаю. — Раздраженно дёрнулась я. — Видимо, мне нечего ему дать.

— Я уточню. Тогда по каким критериям любите вы, и что вам должны дать за то, чтобы вы полюбили?

— Ничего. Мне ничего не нужно.

— Честно?

— Абсолютно! — горячо ответила я. У меня была возможность поразмышлять об этом полтора года, и я каждый раз убеждалась, что моё чувство любви не зависит от того, каким был Терон или что он сделал для меня или не сделал. Чувство оставалось неизменным на протяжении всего этого времени. Конечно, мне хотелось, чтобы он был рядом, чтобы заботился обо мне. Ну или хотя бы просто был добр ко мне. Но это желание существовало отдельно от чувства любви, являясь лишь одной из составных частей всего клубка чувств, свернувшегося с моей душе.

— Вы не уверены? Вам помочь?

— Это обязательно?

— Абсолютно. Вы не выйдете из этого кабинета с моим заключением пока мы не разберёмся.

— Я действительно не понимаю, зачем это нужно. Но если только так, то я жду вашей помощи. — Я вдруг ощутила себя в ловушке. Растерянность накрыла с головой. Мне казалось, что передо мной сидит не какой-то чужой человек, а моя вторая, очень-очень честная половина, не признающая замалчивания неудобных тем. И вдруг ужасно захотелось, чтобы он вытащил и распутал весь этот узел из чувств, чтобы разум, наконец, прояснился раз и навсегда.