Каратель - аль Атоми Беркем - Страница 71
- Предыдущая
- 71/83
- Следующая
— Во сука…
— Точно, Дмитар. Даже отдышаться ему не дал…
— Ты заметил, он раненый, нет? Вроде как все штаны в кровище.
— Так, что столпились? Фатмир, бля! Башким!
Вы где должны находиться?! Мухой наверх, распиздяи! Вы че, перед этим меня подставить решили?! - очнулся наконец старший.
— Туртко, а с этим че делать?
— С этим? — Старший посмотрел на брошенного у входа местного, напоминающего кучу хрипло дышащего тряпья. — А мы его спросим пока что, где он такие штаны с сапогами взял, где разгрузку такую. Обшмонать опять же надо. Так, ну-ка взяли его. Дмитар, помогай, я подстрахую.
Приблизившись, албанец попинал кучу в район живота, пытаясь вызвать реакцию.
— Это чмо там не сдохло?
— Не, скулит. О, иринис-то молодец, руки ему связал.
Коротко размахнувшись, албанец вбил мысок ботинка уже покрепче. Местный только хакнул и забулькал, хватая ртом воздух, но тут же затих, выпустив изо рта вялую струйку кровавых слюней.
— Э, Агим, кончай. Вишь, кровь из грызла уже.
— Да это слюни. Хули ему будет…
— Щас сдохнет еще.
— А и хуй с ним. Что русский, что серб, какая разница.
— Ага, «хуй с ним». Папа видел, что он живой еще был.
— Че, разложим шмонать или на стуле? А, Туртко?
— Да давай на стул сразу. Че там корячиться, все равно еле живой.
Старший отставил винтовку к стене и подтянул стул под лампу.
— Сюда тащите.
— Фу, вонючий, гандон.
— А хули думал.
— Скотч где? Есть скотч?
— Дмитар, сходи, скотч глянь. И этого засоню давай подымай, пусть помогает!
— Давай, подержу пока. Слышь, Агим, давай ему руки за спинку. Да срежь ты эту хреновину… Во…
Давай, перехватываю. Че-то ворочается, сучонок… Э, а ну сиди норма…
Агим не успел понять, что произошло — глаза склонившегося над пленным Туртко вдруг остановились и стали какими-то не такими, а изо рта выплеснулась темная жижа… Блюет, что ли? — изумился выходке командира албанец, но тут же как-то забыл о своем изумлении — в солнечное сплетение что-то больно уперлось, видимо, на плече местного торчала какая-то то ли пряжка, то ли что-то еще, и внутри стало как-то очень необычно — тело словно потеряло вес и едва касалось пола подошвами. Попытавшись отодвинуться, Агим успел заметить лишь смазанное движение — пленный почему-то вставал… Как это… — снова начал было удивляться Агим, но продолжить не успел — Ахмет резко провернул широкое лезвие кухаря, и сознание албанца угасло, оставив под столом стучащее ногами тело.
Скользнув в приоткрытую дверь спальника, Ахмет, не прерывая движения, подбежал на цырлах к копошащемуся в картонной коробке бойцу и с обеих рук вбил кухаря в склоненный затылок. Неясно хрупнуло, и боец кулем ткнулся в короб, не издав ни звука. Придержав тело, Ахмет враскачку выдернул кухаря, устроил бойца к стойке нар и аккуратно перетек к спящему, умудрившемуся проспать собственную смерть. Прикончив его прямо через одеяло, выскочил в караулку и прислушался: нет кипиша? Нет. Сунув кухаря обратно в картонные ножны, Ахмет выкинул обойму из подобранного глока, вставил и дослал… Так. Теперь наверх или этого…
Тело Райерсона сразу почувствовало неладное. Однако для сообщений с другими людьми хозяину требовалось сознание, и тело безропотно уступало, пока было в силах.
Поняв, что с отвесившим губу иринисом что-то не так — и здорово не так, Райерсон наконец прислушался к внутреннему голосу и обомлел. Да. «Здорово не так» — это сказано очень мягко. Успеть. Этот местный, похоже, чуть было не сумел нас всех провести. Успеть. Срочно наверх — может, они уже окружают пост. Нет, как все-таки нагло-то, а… Тело еще пыталось сообщить охваченному догадкой сознанию, что успевать уже некуда, что за дверью подозрительно тихо, а нормальный безопасный фон отсутствует уже довольно длительное время — значит, затвором щелкал Кто-то Чужой; но Райерсон уже тянул дверь на себя.
Вопрос «Наверх или этого» решился сам. Почувствовав приближение человека за дверью, Ахмет подтянулся к двери вплотную и приготовился бить.
Едва дверь раскрылась на удар, Ахмет одновременно с шагом вперед от души ткнул стволом в район рта появившегося силуэта.
В глазах майора полыхнуло, рот наполнился рассыпчатой жгучей болью, почти непереносимой, — но тело успело понять, что от него требуется, и мягко опустило себя, следуя за жестко тянущим вниз стволом сначала на колени, а потом на бок.
Дождавшись более-менее осмысленного взгляда, Ахмет вопросительно пошевелил во рту американца хрустящее обломками тягучее крошево — мол, все понял? Морщась и глотая бой, тело Райерсона дернуло головой — все.
— О'кей, — резиново ухмыльнулось одноглазое чудовище, втыкая ствол Райерсону под челюсть.
— По-русски можешь? — тихо спросило чудовище и тут же переформулировало: — Ты понимать рашен? Э… ду ю спик?
— Ы… — ствол не давал челюсти двигаться, и Райерсон снова дернул головой, едва не ослепнув от жаркой волны боли в разможженном рту.
— Тогда пошли. Стенд ап… энд… о, валкинг.
Райерсон осторожно поднялся, неся поврежденную голову как снаряженную мину. Обшлепав упертого в стену караулки американца, чудовище извлекло содержимое карманов. Боясь пошевелиться, Райерсон слышал, как оно удовлетворенно хмыкало, щелкая затвором беретты:
— Oba-na, kakaya mashinka… I postreliat uzhe uspel. Krutoi tipa, da? James Bond?
Потом сзади послышался пластиковый скрип служебного удостоверения, и русский обозначил знание начатков английского:
— Marc Elvin Ryersohn. US Navy. Да ты у нас целый майор, смотри-ка. Породистый, значит… Че ж ты здесь забыл, моряк с печки бряк? Ладно, пошли.
Поняв, что надо идти, Райерсон тем не менее предпочел дождаться тычка собственным глушителем:
— Ну, че стал. Go. Те, наверху, по-русски понимают?
— No… Нет. Albanians. Это албаншы, — скорчив страдальческую гримасу, прошепелявил майор. Он быстро сообразил, что статус русскоговорящего нынче критерий отбора в живые… Да хоть бы они вообще русскими были. Нашел дурака…
Русский толкал его к лестнице наверх, и Райерсон, неловко переставляя чужие ноги, молился, чтобы бойцы наверху не среагировали. Однако все обошлось — русский не позволил бойцам даже толком обернуться, из-за спины майора сноровисто прострелив головы всем троим.
- Предыдущая
- 71/83
- Следующая
