Привет от верблюда - Гусев Валерий Борисович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/30
• Следующая

– Жаль, что они мне его не показали, – грозно пожалел человек с автоматом и представился: – Оперуполномоченный капитан Бессонов. А вы, значит, кто?

– Мы геологи, – сказали геологи.

– Вот это да! – ахнул капитан Бессонов. – Вас уже пятеро суток ищут! А вы кто?

– Пилот борта двенадцать Соколов, – ответил дядя Серж.

Капитан Бессонов опять ахнул:

– А вас трое суток ищут! Как же вы здесь оказались?

– Очень просто, – вмешался Алешка. – На верблюде прилетели... То есть на самолете пришли.

– Так! – хлопнул бедный простодушный капитан себя по лбу. – Вы, значит, Оболенские-младшие?

– Нас тоже ищут? – спросил Алешка.

– Еще как! Вот так дела. А что же я не слышал, как вы прилетели?

– Мы бесшумно летели, – усмехнулся дядя Серж, – не спеша. А вы?

– А я здесь на задании, – важно пояснил капитан.

Рассказ его был краток и довольно интересен. Особенно если бы не привычка капитана вставлять в каждую фразу свое любимое „значит“.

– Ну да... Археологи, значит, закончили свою работу, дождались милиции и уехали. Мы тут, значит, провели необходимые следственные действия и бросили все силы на поиски самолета. А мне, значит, приказано было оставаться в засаде на тот случай, если сюда пожалуют террористы, и задержать их до прибытия основных сил. А они, значит, все еще где-то бродят.

– И кто же вам доверил такое опасное задание? – спросил дядя Серж.

– Большой начальник из Москвы. Вот ихний папаша, – он указал на нас. – Полковник Оболенский... И что ж это я не слыхал, когда вы прилетели?

Это тоже скоро прояснилось. Когда капитан повел нас к месту своей засады.

Ничего себе местечко. Уютное такое, хорошо оборудованное. За густыми колючими зарослями – крохотная палатка – камуфляж. В палатке – спальный мешок, термос, походная плитка, бинокль. Вход в палатку раздернут – из него хорошо виден мавзолей. Отсюда капитан, значит, вел наблюдение.

– А вода у тебя есть, капитан? – с надеждой спросил дядя Серж.

– Навалом! – обрадовался тот. – Пошли!

Недалеко от палатки он сдвинул в сторону охапку спутанных между собой шаров перекати-поля. Под ними оказалась яма, битком набитая всякими запасами. Здесь всего было „навалом“ – вода в пластиковых канистрах, консервы, чай, сушки, шоколад. Даже сгущенное молоко.

– Люблю всякие богачества, – искренне сказал Алешка. – Особенно фауну и флору в консервах.

Не отходя от склада, мы существенно истощили продовольственные запасы капитана. Но он, надо сказать, огорчен этим не был. Он даже с удовольствием наблюдал за нашей жадной „работой“ – простодушный такой.

За едой выяснилось, почему он не заметил нашего прибытия. Ничего загадочного в этом не оказалось. Капитан-наблюдатель просто-напросто проспал. Целый день он добросовестно пялил глаза на мавзолей, проголодался, поел и, значит, задремал.

– До утра задремал, – уточнил дядя Серж.

– Выходит так, значит, – повинился капитан. – Вы уж товарищу полковнику меня не выдавайте.

– Мы своих не выдаем, – с туго набитым ртом пообещал Алешка. – А когда полковник приедет?

– Прилетит, – уточнил капитан. – Сегодня обещал. Совместно с группой захвата. А вы отдыхайте пока.

Мы не стали спорить. Против разумных советов мы не возражаем. Особенно, когда они совпадают с нашими желаниями.

Отоспавшись, мы занялись каждый своим делом. Взрослые взялись за бритье, мы с Алешкой покатались на верблюде (мне не очень понравилось). А потом вместе с Королем еще раз слазили в мавзолей и забрали оттуда книгу и перстень.

Перстень Короля заинтересовал не очень-то, а книгу он листал бережно и с волнением: как же, рука самого великого Александра Дюма!

С особым интересом Король рассматривал записи на полях рукописи – ведь они были сделаны автором в России.

– Как жаль, – вздыхал Король, лаская глазами латинские строчки, – что я не владею французским языком. Тут ведь могут оказаться исключительно интересные кулинарные рецепты. Это помогло бы нам с еще большей полнотой раскрыть образ великого писателя.

Наконец он бережно закрыл книгу, нежно погладил ее переплет и отнес свое сокровище в самолет. И тоже пошел бриться.

А мы стали ждать папу. Вместе с его группой захвата.

– Соскучился? – спросил я Алешку.

– Еще бы! – своеобразно признался он. – Мне у него столько надо разузнать! Всякой информации.

А мне, честно говоря, хотелось бы разузнать только одно: когда мы домой поедем. Поднадоели мне эти приключения в пустыне. Захотелось мирной жизни под родительским кровом.

...Когда нам наскучило слоняться меж сухих корявых деревьев и пялиться в небо, где должен был появиться папин вертолет, мы забрались в самолет, и Алешка стал изучать книгу Дюма.

Он уселся в пилотское кресло и важно листал желтые ветхие страницы, внимательно и подолгу рассматривая каждую из них. При этом он скептически фыркал и что-то неразборчиво бормотал. Можно было подумать, что уж он-то французским языком владеет. В совершенстве.

– Почитываем? – спросил я. – По-французски?

Алешка пожал плечами.

– Знакомлюсь с записями, – небрежно ответил он. – Кое-что интересное попадается.

– Например? – Мне очень хотелось поставить на место этого маленького нахала, который и по-русски-то читает спотыкаясь.

– Да вот, Дим, смотри, – он ткнул пальцем в какое-то подчеркнутое волнистой чертой слово, – я тебе переведу. По-французски написано „чачлик“. А по-нашему шашлык, понял? – Он перевернул страницу. – Это вот по-французски „каштча“, это „стчи“.

Понял: щи да каша.

Алешкин палец между тем пополз вниз, остановился:

– „Окоротчек“ – окорочок, ясно?

– „Окротчка“, – поправил я. – Окрошка. Простой язык, оказывается. Доступный вполне.

– Ага, – согласился Алешка. – Созвучный.

Мы еще побегали по страницам и обогатили образ Дюма новыми чертами. Оказывается, классик французской литературы XIX века попробовал в России шашлык, щи и кашу, окрошку... И остался доволен.

Тут я заметил, что мы разговариваем все громче и громче. Будто что-то мешало нам услышать друг друга. Какой-то нарастающий шум.

– Вертолет! – первым сообразил Алешка и выпрыгнул из кресла. – Папа прилетел!

Я едва успел схватить его сзади за штаны у самой дверцы.

– Стой! Вдруг это не папа! Вдруг это бандитский! С бензином! И со Шкорпионом!

Из-за прикрытой двери, в щелочку, мы выглянули наружу. И первое, что увидели – нашего нового знакомого капитана Бессонова. Он, прижавшись к дереву, настороженно смотрел вверх, сжимая в руках автомат. А за чахлым кустом залег дядя Серж с пистолетом.

Вертолет, очень похожий на тот, который преследовал нас в пустыне, завис неподалеку, а потом мягко опустился на землю. Винт его все еще вращался, а из нутра выскочили – высыпались, как горох, вооруженные люди в форме и веером разбежались перед вертолетом. А за ними, тоже в камуфляже, спрыгнул на землю наш папочка.

– Полковник! – завизжал Алешка и распахнул дверцу во всю ширь.

Жизнь стала налаживаться. Папины бойцы из группы захвата быстро и четко разгрузили вертолет. Поставили командирскую палатку для папы, большую палатку для себя. Выкатили бочки с водой, портативную электростанцию, даже раскладушки привезли. И походную плиту для приготовления пищи в полевых условиях.

И в первое время, пока мы устраивались, было не до разговоров. Папа только выслушал короткий доклад капитана Бессонова и продолжил командование.

В результате в сторонке от мавзолея, за рядом деревьев возник вполне благоустроенный поселок. Бойцы даже перекатили туда самолет. И помогли дяде Сержу заправить его бензином.

А вокруг мавзолея стало совсем пусто, будто никто и никогда не нарушал его одиночества в последнее время. Как я понял, папа был уверен, что команда Шкорпиона все-таки доберется до мавзолея. Ведь им это очень надо.

Наконец мы остались с папой в его палатке, стали пить чай и обмениваться новостями.

• Предыдущая
• 18/30
• Следующая