Боец 4: лихие 90-е (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 21

Дурак полетел с крыльца, беспомощно размахивая руками, не удержал равновесие, пропахал собой мостовую.

Двое растерянно замерли, позволив «ботанику» отскочить в сторону.

Слава вскочил, болезненно морщась, отряхивая руки:

— Че смотрите⁈ Гасите его, падлу!

Видно он был у них за лидера — авторитет дворового масштаба. Наверное, и хотел мне это обозначить, когда уточнял — знаю ли я кто он так.

Самый чуток помедлив, адъютанты кинулись на меня.

Ближним оказался тот, кто испоганил обувью скамейку, и я швырнул ему в рожу пакет с яичной эмульсией — зачем-то все держал его в руке, и надо же, пригодился. Так ловко вышло, что пакет ему всю харю облепил, ну я болтанул его левым хуком — хорошо так, вложился массой, хотя и не в полную силу. Жалеть не стал, у его дружка был шанс одуматься, и вот, что вышло. Снесло его, прилег на газон в несознанке.

Вторым передо мной очутился Слава, который, похоже, запоздало смекнул, что ввязался в проигрышную партию, по его озабоченной морде я угадал, что он не прочь сдриснуть с поля боя. Но я не дал ему такой возможности, мгновенно подсек лоу-киком под левое колено, что само по себе болезненно, он взвыл, я добавил ему прямым в челюсть, и он выбыл из числа боевых единиц.

Остался третий, бывший боксер, который сокращался с ударами на показ. И этот, несмотря на вряд ли высокий IQ и какую-то школу, видимо, понял, что в обычной схватке его ждет такая же участь. Резким движением он выхватил похожий на кортик нож с наборной рукояткой:

— Порешу, сука!

— В школу иди задачки решать, в пятый класс, — парировал я, хотя малость и озаботился: вырубить я его, конечно, вырублю, но ведь и порезаться можно, что совсем некстати.

Он сделал неуверенный выпад, я отскочил, как от прохода в ноги. Вот гад! Придется как-то разбираться.

Но судьба преподнесла мне неожиданный подарок.

За спиной гопника возникла щуплая фигурка. Ботаник! Он неловко, но размашисто вскинул руку…

Трах!

На голову хулигана обрушилась недопитая пивная бутылка. Странно, от удара она не разбилась, вырвалась из руки очкарика и отлетела в траву, глухо звякнув там о какой-то камушек. А у противника глаза собрались в кучу, но рожа не успела даже стать изумленной, став сразу равнодушной ко всем событиям этого мира. И он мешком осел наземь.

— Ф-фу!.. — облегченно выдохнул я. — Ну, спасибо, брат!

Тут подлетела Вика, что-то переполошенно тараторя, но мы успокоили ее, сказав, что все в порядке.

— За товар я рассчитаюсь, — улыбнулся я, вспомнив, что и пакет с гречкой оставил в магазине.

— Ой, что вы! Спасибо вам… А вы их не убили⁈

— Их только водка убьет. Ну, в широком смысле… Однако, надо их на скамейку перегрузить, пусть в себя приходят.

— Да, — подхватилась Вика, — давайте… Вот ведь беда! Они ведь и ребята-то не такие уж плохие, — извиняющимся тоном добавила она, — я ведь их знаю. Только водка их с пути сбила, это вы верно говорите…

Ну, нечего говорить о том, как мы перетащили начавших оживать неплохих ребят на лавочку, как Вика закрыла магазин, как ее кавалер, которого звали Володя, уверял, что он заплатит за побитые в пылу схватки яйца… Мы даже немного прошлись по ночной улице, посмеялись над происшествием, я сказал, что работаю в видеосалоне — заходите, ребята… Ну, так и распрощались.

А я остался без ужина. Жрать хотелось сильно. Впрочем…

В игровом комплексе парка работал полуподпольный ночной бар. Парк на ночь официально прекращал работу, но жизнь у нас такая, что при желании «нельзя» всегда превращается в «можно». Иногда, просыпаясь ночью, я слышал тамошнюю веселуху, музыку, женский смех, шум моторов… Загляну-ка туда! — решил я и пошел.

Бар находился в полуподвале. Как бы заведение вроде и не для всех, но и не то, чтобы для избранных, а для знающих. Дверь в игровой комплекс закрыта, на вахте сторож, готовый за мзду впустить желающих. Не знаю, всех, не всех ли он впускал, какие вообще у него были критерии фильтрации, но против меня не возразил, правда, я подкрепил свои слова приличной купюрой, а слова мои были такие:

— Здрасьте! Я работник парка, в видеосалоне вот тут рядом… Не успел поужинать. Вот хочу…

— Знаю, — хмуро прервал охранник, по виду явно бывший мент или КГБ-шник. — Видел тебя. Входи.

Купюру у меня из пальцев он выхватил с ловкостью фокусника.

По длинному темному коридору я прошел к слабому световому пятну, то есть спуску в полуподвал. Аккуратно сошел по крутой лестнице, чтобы не дай бог не свернуть шею. В самом ее конце едва не столкнулся с двумя девицами, чья принадлежность к известной корпорации сомнений не вызывала.

Они как по команде, обернулись — обе вульгарно раскрашенные, но симпатичные.

— Здра-авствуйте, молодой человек!.. — пропела одна, окидывая меня масляным взором.

Тут меня черт было дернул за язык завернуть что-то вроде: «Мое почтение, благородные особы…» — просто так, ради острословия. Но я вмиг сообразил, что особы расценят юмор как приглашение к знакомству, прилипнут, и не отлепишь их. Поэтому я кивнул, очень сухо обронил:

— Добрый вечер, — и прошел к барной стойке, давая понять, что во времяпрепровождении я не заинтересован.

В помещении царила загадочная полумгла, создаваемая приглушенными лампами, всполохами цветомузыки — ну, словом, именно та атмосфера, что в сочетании с алкоголем, близостью женщин и приключений остро вздергивает нервы… самый что ни на есть нуар. Контингент соответственный: кандидаты, доктора наук, вообще интеллектуалы в подобные «наливайки» вряд ли заглядывают, тусовалась публика жлобского и приблатненного вида, ну и женский пол в духе вышеописанного, как на лестнице повстречался.

Мне, честно сказать, вся эта романтика сумерек была пониже плинтуса, я просто жрать хотел, понимая, конечно, что народ сюда не есть ходит, и вряд ли я здесь обрету бифштекс с жареной картошкой или нечто подобное. Но хоть что-нибудь… неохота ворочаться на голодный желудок в холодной кровати.

За стойкой колдовал с бутылками и кувшинами симпатичный молодой блондин — такого рода люди как-то сразу, необъяснимо располагают к себе.

— Товарищ бармен, — окликнул я полушутливо, и от откликнулся понимающей улыбкой, подойдя ко мне.

— Слушаю вас, товарищ!

Ага, понимает юмор, уже, хорошо.

— Слушай, брат, — задушевно сказал я. — Я, если по правде, просто поесть зашел, других вариантов нет. Есть что перекусить по-настоящему без запивона?

— Хм. Ну если только пицца устроит? Или жюльен. Наши ведь клиенты не есть к нам приходят.

— Понимаю. Ладно, пусть будет пицца.

— Ну, есть еще икра, осетрина, семга, но цены, между нами говоря… Качество, кстати, реально хорошее, но все равно таких денег не стоит. Да вот меню, взгляните.

Он протянул мне атласную папку.

Я полистал ее. Алкогольные напитки, прохладительные напитки, кофе, десерты… Выбрал грибной жюльен, пиццу, порцию семги, кофе. Да, и еще бутылку минералки. Красная рыба на самом деле оказалась просто охренительно дорогущей, но черт с ним.

— Только придется подождать, — предупредил бармен, принимая заказ. — Пока приготовят…

— Без проблем, — устало сказал я, и тут мой взгляд упал на телефонный аппарат, стоявший поодаль. Шальная мысль мелькнула вдруг:

— Слушай, братан! А от вас нельзя по межгороду позвонить?

Он не удивился:

— Да легко. Но за особую плату.

— Не вопрос, — вдохновился я. — Давай!

— Вам в Москву?

— Нет. Ростов-на-Дону.

Он взял какие-то затрапезные листочки, посмотрел:

— Ага… Ну, тариф туда такой же, как в Москву, вот смотрите. Вот код города.

— Знаю.

— Тогда можете вон туда пройти, там маленькая комнатка такая, кабинка, можно сказать. Шнур длинный, не запутайтесь.

Он передал мне аппарат и показал, куда идти.

Воодушевленный неожиданной удачей, я очутился в действительно крохотной комнатке. Если честно, заговорив о телефонном звонке, я даже не представлял, кому буду звонить. Лиде?.. Не знаю номера. Степанычу?.. Я зашевелил память, и с некоторым усилием восстановил в ней номер его «секретной» квартиры, где мы отсиживались последние дни перед моим отъездом. Если он там?.. По времени еще не так уж поздно, попробую!