Отстойные полезные привычки - Корнелюк Алексей - Страница 5

– А что это по-твоему? – Она обвела руками виллу. – Всё это декорации, муляж, там даже на втором этаже мебели нет.

Я уставился туда, куда показывала Барби.

– Я как пленница, которую взяли в оборот, заставив всю жизнь отыгрывать одну и ту же сцену.

– И поэтому ты пьешь? – Закончил я за неё, подплыв к краю бассейна.

– В том числе…

Подтянувшись, я встал напротив Барби, сидевшей на шезлонге.

Подбежала Тиффани и стала лакать из лужи, образовавшейся подо мной.

– Так уходи…

Девушка промолчала.

– Мне и тут хорошо, всё есть…

– Погоди, ты сама минуту назад говорила, что ты заложница и вынуждена отыгрывать одну и ту же сцену.

– Да, но… Я запуталась… – Барби заплакала. – Ты симпатичный, вот я и решила разнообразить свою жизнь.

Я подошел к краю бассейна и впервые увидел свое отражение.

Черные коротко стриженные волосы с зализанным наверх вихром, юное лицо на вид 27-29 лет. Нос чуть больше среднего, но это скорее плюс, чем минус, без него уж слишком смазливый был бы… Всхлипывания сбили меня, и я отвернулся.

– Послушай… У тебя хотя бы вилла и бассейн есть, у меня так вообще только стол, стул да флипчарт на трех ножках были.

Барби подняла на меня заплаканные глаза, и я увидел перемену в её лице.

– И я мало что умею, – продолжил я, – а точно знаю только, как легко бросать вредные привычки, причем без зачитывания нотаций и без скучной теории.

Я взял паузу, дав ей возможность услышать меня.

– Хочешь разнообразить свою жизнь и узнать, как легко можно избавиться от алкогольной зависимости?

Барби еле заметно кивнула, а потом еще раз… И я знал, что, завладев её вниманием, прямо сейчас сделаю её другим человеком.

– Раньше я сам любил выпить. За милую душу! Как же было в кайф забраться с другом в бар, заказать черное нефильтрованное, порцию чесночных гренок и… – Во рту образовалась слюна. Махнув головой, я продолжил:

– Сидеть и просто разговаривать.

В такие моменты я чувствовал, как разговор тёк сам собой, а я, просто поддавшись этому потоку, наслаждался компанией. Но было одно но…

Барби, закинув ногу на ногу, внимательно слушала.

– Назавтра я сталкивался с последствиями: голова ватная, живот тянет, настроение такое, что хочется завернуться в простынь и поиграть в мумию до конца своих дней.

Каждое утро у меня складывалось ощущение, что я постоянно кредитуюсь, соглашаясь на самые гадкие условия. – Барби прищурилась. – То есть в моменте, конечно, было хорошо, но утром ждала расплата. И первое время я даже свыкся, мол, у любой медали две стороны.

Оторвусь накануне, а на утро, ну что ж… буду отдавать с процентами.

Проценты накапливались, а вместе с тем и последствия… – Я выжал из себя что-то вроде полуулыбки и сел на свободный шезлонг рядом с Барби. – Рос живот, портилось здоровье, страдала нервная система, и теперь любой досуг был невозможен, если к моей правой руке не была приклеена бутылка пива, понимаешь? – Барби еле заметно кивнула. – А когда я решил попробовать жить без алкоголя, ну просто ради интереса, то множество друзей стали приятелями, а потом и вовсе испарились… Оказалось, бухлишко отлично маскировало шероховатости общения. То есть по большому счету разговаривать было не о чем, но после второй бутылки это уже было не столь важно.

Первое время я тосковал, но знал, что отсутствие алкоголя – это что-то вроде фильтра, который позволит трезво взглянуть на вещи и оценить происходящее.

– И как оценил? – Поинтересовалась Барби, аккуратно покусывая ногти.

– Хреново, как… Замкнулся в себе и чувствовал себя никому не нужным.

– Так себе мотивация, – ответила девушка, облокотившись о спинку шезлонга.

– Да… Хм, не всё было гладко, но только спустя время я понял, что эта стадия в виде грусти и печали была обязательной. Во мне образовалась пустота, что-то вроде вакуума. И грустно мне было не столько из-за приятелей, которые ушли из моей жизни, сколько из-за себя, так как было тревожно оставлять эту самую пустоту пустотной, если понимаешь, о чём я.

– ТЯФ.

Я посмотрел на собачонку, которая тоже меня внимательно слушала и, казалось, понимала, что я говорю.

– Не было легко, это только в мотивационных книжках пишется, что всё будет окей. По факту всё было ни хрена не окей. Тогда в поисках того, чем бы свою пустоту заполнить, я узнал о китайском чае и решил попробовать.

– Даже не думай, что я винишко променяю на какой-то там чай.

– Не какой-то, а китайский, – парировал я. – В том то и дело, что и алкоголь, неважно, пиво это или вино с водкой – это часть ритуала. Его пьют в компании, чтобы, так сказать, разогнать беседу, сняв напряжение. Чай делает то же самое.

Я стянул с себя галстук и кинул его сохнуть на солнце. Тут, в этом выдуманном мире, на небе не было ни облачка, лишь теплый ветерок и приятно греющее кожу солнце.

– Знаешь, почему говорят, что пить одному – это алкоголизм, а в компании просто весело?

– Почему же? – Барби не скрывала раздражения в голосе. Чувствовалось, что вся эта тема была ей неприятна.

– Да потому что, когда человек пьет один, все демоны вылазят наружу и ничего не остаётся, кроме как продолжить пить, чтобы этих самых демонов не видеть. Они, кстати говоря, у каждого свои. У кого-то это нереализованность, затюканные амбиции или просто хотелки. У других это настолько важные мечты, что от этого ещё противнее.

Собачонка запрыгнула на шезлонг и, покрутившись у моих ног, свернулась в калачик, упершись о щиколотку.

– Забавно, мне сейчас в голову метафора пришла… Знаешь же такой напиток алкогольный – джин?

– Ага… Пробовала пару раз, гадость.

Я кивнул.

– Так вот, есть такое выражение: “Выпустить джинна из бутылки”. Вроде как этот джинн должен желание исполнить только в момент алкогольного опьянения. Но вместо исполнения желания приходят апатия и тоска от того, что ни черта эти желания без твоих действий не исполнятся. А утром? А утром сил нет на исполнение, и так по кругу.

– Ты хочешь сказать, что пьющий человек попадает в ловушку, сам того не осознавая?

– Именно. – На секунду мне захотелось остаться тут с этой сногсшибательной блондинкой, но потом я вспомнил, что по сюжету объявляется её муженек и укокошивает любовника.

– А чай тоже может вызывать этого самого джинна, только силы и трезвый рассудок будут при тебе. Покумекав с ним, можно даже план по реализации своей мечты составить.

– Не понимаю, как это? Джиннов же не бывает.

Да, надолго меня с ней бы не хватило… Цокнув, я продолжил:

– Это я образно, дорогая. Метафора для понимания, андерстенд?

Барби незаметно отпила из стакана вина, но как-то стыдливо, что-ли… Видимо, процесс пошел. Я, не дожидаясь ответа, продолжил:

– Задача чая одна: подружить себя с самим собой. Принять своё состояние и научиться жить с ним.

– Но если я не хочу принимать своё состояние? Ты же сам видишь, я тоскую…

– Ага. Только принятие – это не конечная точка, это отрезок пути. Вот смотришь на это всё и думаешь: х-р-е-н-о-в-о. Зафиксировали. С этим “хреново” работать можно. Это как диагноз, только метод лечения ты сама для себя выписываешь. Другими словами, алкоголь дает возможность забыться и свыкнуться, но на краткий промежуток времени. А чай помогает принять себя и научиться работать с проблемой.

Повисла пауза.

Я знал, что сказанного достаточно, хотя слышал, что кто-то умудряется посвящать данной теме целые книги, водя читателя за нос.