Выбор – быть человеком! (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 40

Что касается двух месяцев (восемьдесят дней, напоминаю) — это срок, за который человек «дорастал» до уровня шестилетки и не нуждался уже в непрерывном индивидуальном контроле (один пациент — один воспитатель). Таких «воспитанников» переводили в следующую «группу», где один воспитатель вёл уже восьмерых человек, а на их место заселяли новичков.

Пять дней назад пришёл уже четырнадцатый такой «поток» (школьно-институтская терминология покоя не даёт) — а очередь ожидающих переселения и не думала сокращаться.

Вот эти направления я не могла бросить ни по какой причине. Просто не могла, и всё тут.

ПАДАЗРИТИЛЬНА…

Новая Земля, 23.04 (августа).0008

Бывает у вас такое: вот как будто что-то не то, а что конкретно — хрен проссышь?

Вот. И у меня так было. Что-то начинало мутиться, а вот что?

Одно было ясно — кру́тится не здесь, не на острове, а где-то вовне.

Поделилась на совете командиров своими ощущениями. Ни разу меня пока интуиция не обманывала, и если происходят какие-то невнятные изменения, об этом должен знать кто-то ещё кроме меня, поскольку предупреждён — значит, вооружён, правильно?

Все, покидающие остров, получали инструкцию усиленно бдеть. Все, кто жил на выселках — тоже. Хотя — куда тут забдишь, когда ничё не понятно?

Поразмыслив, предупредили на всякий случай ментов (ой, извините, полицейских), дежурящих у портала и женщин-сотрудниц МФЦ. Операторши сразу испугались. Служивые мужики сделали значительные каменные лица, типа, звонок принят, наша служба и опасна, и трудна, всё такое.

И не подкачали ведь!

Новая Земля, Серый Камень, портал и цыганские посёлки, 33.04 (августа)-01.05(сентября).0008

На пропускном пункте (на его Иркутской стороне) наряд полиции произвёл досмотр подозрительных личностей, приходивших пообщаться с местными цыганами, и принял у них пакет травы. Не в смысле пакетик, а натуральный здоровенный пакет типа как из магазина какой-нибудь техники, оранжевый такой. Я не шучу! Внутри лежал, тысызыть, готовый к употреблению товар, слегка прикрытый сверху укропом. Ну, не наглость?

Печалька была в том, что человечек, передавший этот пакет, успел благополучно слинять, никем особо не замеченный.

Свободных цыган (не считая горстки наших) в округе осталось три клана, ушедших подальше на юг, по реке, берущей начало в горах, как и Брусничная и впадавшей в Бурную чуть восточнее портала. Посёлок их оказался в пяти километрах от нашей потихоньку разгоняющейся мраморной каменоломни, и цыганские шпанята не ленились отмахать семь вёрст лесом, чтобы поглазеть на гномов, строящих в тех местах дорогу к своему будущему Городу-под-горой.

Все три клана ещё четыре года назад, в разгар цыганской междоусобицы, объявили себя аграриями и самоустранились от разборок. И вот тебе привет! Садоводы, ё-моё.

Наши попытались наехать на цыган, типа: чё за дела? Но выставленные переговорщики пяткой в грудь себя били и так выкатывали глаза — что они не знают, кто это был, откуда взялась конопля, и вообще…

Нет. Понятно, что золотозубые врали. Не просто врали, а всё время. Над всей их кучей висела такая густая аура вранья, что топор можно было вешать. Но именно в этом вопросе, про пакет с коноплёй, звучала чистая правда. Чистейшая! Хотя, собственно, чего удивляться: выбрали нам тех, кто точно не знал, с какого поля травка, и кто её понёс — всего делов-то.

Не дожидаясь, пока выползет тяжёлая артиллерия — бабы с выводками не очень чистых ребятишек, громко сетующие о своей тяжкой доле и вселенской несправедливости — Вова пригрозил переговорщикам войной, если они не бросят свои грязные делишки, получил очередную порцию воплей, основным рефреном среди которых было: «мы ваще не при делах», плюнул, повторил: «Я предупредил!» — и наши уехали.

— Вырастили, бл**ь, ещё один гадюшник! — барон сердито мерил шагами кабинет.

Я хотела было сказать, чтоб не метался, а потом подумала — да хрен с ним, пусть мечется, адреналин выплеснет.

— Ну что значит «вырастили»⁈ Вов! Мы что — специально их поощряли наркоту разводить? Что теперь — за каждым бегать по всем лесам, проверять: кто чем занимается? И вообще, сам вспомни: выглядело всё вполне прилично.

И правда, последнему цыганскому посёлку удалось создать видимость полноценного сельскохозяйственного производства. Они привозили к порталу всякие овощи, пригоняли скотину. Овец, в основном. Овец…

Муж плюхнулся в кресло и хотел было мне что-то ответить, но я замахала руками:

— Погоди, мысль!.. — что-то крутилось странное, очевидное, вот прямо на поверхности… — Овцы!

— Что — овцы? — Владимир Олегович откинулся в кресле и сложил руки на животе.

— Эти цыгане продают овец. Ну, или передают своим родственникам.

— Продают. И что?

— Почему овец? Почему не баранину?

Муж хмыкнул. И правда, почему они не разделывали мясо, а перегоняли именно живых?

— Может у них специальный ресторан, типа парное мясо?

— Ресторан? У цыган? Не смеши меня, а.

— А если ритуальное что-то?

— В таких количествах?

Муж побарабанил пальцами по подлокотнику.

— Ментов надо озадачить. Им наркоточка на своём посту тоже нафиг не нужна. Вот они всё и узнают.

14. ПИНКЕРТОНЫ, БЛИН…

АНДЛЕ СНОВА СИЛЬНО ВЫСТУПИЛА

Кельда

Мысль об этих несчастных овцах не давала мне покоя. Я обсудила её с Галей. Потом с Василисой, они ещё с кем-то. Ну и Вова, наверное, тоже. Рассуждения начали расплываться кругами по воде и дошли до друиды. И она — конечно же! — в своей любимой манере предприняла решительные действия.

Аккурат первого сентября (вот самый день прибегать и озадачивать меня странными новостями!) Андле заявилась и сказала, что есть инфа по овцам. Я сперва даже не врубилась: по каким ещё овцам? День знаний, блин! Оказалось — по цыганским.

— Так, слушаю.

— Ну, смотри: овец привезли довольно рано, если по нашему времени. Часов в пять. Привезли в закрытом фургоне, подъехали впритык к границе. С той стороны сдал грузовик, тоже крытый. Их сразу перегрузили, двери закрыли — всё. С той стороны правда, я видела, полиция попросила открыть, посмотрели, но ничего не заметили.

— Та-а-ак, а ты заметила?

— М-м. Они раненые были.

— Не поняла.

— Вот и я не поняла. Ты же знаешь, я очень слабый лекарь. И далеко было. Там столько этих чёрных мужиков набежало, особо не подойдёшь, — друида поёжилась, а я порадовалась: хоть какое-то чувство самосохранения появилось, слава богам! — Видно было плохо. Но они точно раненые были, все.

— М-м-м-м-гм… Раненые, значит. Что бы это означало?.. — мыслишка на заднем плане не давала мне покоя… — Ан, я не поняла, а как ты узнала, что овец сегодня повезут?

Ну правда, народу у нас было не так много, чтобы распыляться ещё и на постоянное наблюдение за братьями нашими ушлыми. Друида помялась.

— Я… попросила покараулить.

Та-а-ак…

— Кого попросила?

— Ну… волков. Птицы глупые, забывают быстро. Вот я и…

Волков, значит. Прекрасно. Великолепно просто. Андле, видя мою реакцию, заторопилась:

— Да ты не нервничай, они знают, что людское трогать нельзя! Я у выпасов ночевала, где молодняк. Они прибежали, разбудили меня. Я только-только успела до портала добежать, увидеть как овец из фургона в грузовик перекидывали.

Ладно, чё уж теперь…

— Ты смотри, не играйся с этим. Волков около посёлков приваживать — идея так себе.

— Ага.

— И в следующий раз операцию вместе организовывать будем, поняла?

Она удивлённо выпучила свои зелёные глазищи.

— Что смотришь? Пошли с твоими информаторами знакомиться.

МЫ С ДРУИДОЙ ПЕРЕБИРАЕМСЯ В УСАДЬБУ

Кельда

К нашей авантюре мы привлекли Кадарчана и, конечно же, барона. Волков оказалось трое. Три молодых шпанца, ушедших из своей стаи. Мужиков они, очевидно, опасались, но задание приняли.