Русалочка. Пропавшая принцесса - Эль Джей - Страница 3

Стук в дверь заставил её вздрогнуть.

– Я почти закончила, Себастьян, клянусь, – крикнула она через плечо.

Однако дверь всё равно отворилась, и из-за неё показалось лицо её отца.

– Могу я войти?

– Я просто не понимаю, – вместо ответа сразу вспыхнула русалочка, – почему ты не позволяешь мне сделать всё самой?

Король вздохнул и проплыл в комнату.

– Ариэль, эти земли Керинеи почти не исследованы, и в твоём королевстве ещё не назначили резидента. Отправляя тебя туда, твой старый папа как на иголках. Твои сёстры повзрослели немного быстрее, к твоим годам им многое пришлось пережить, потому что...

Его слова, тон, жесты напомнили Ариэль о маме. Словно призрак, воспоминание о ней окутывало его речь.

«Он думает, что я глупая», – пронеслось в голове русалочки. Ей хотелось потрясти его за плечи, не будь он таким высоким. Но вместо этого принцесса взяла его под руку, и отец с нежностью коснулся её ладони.

– Я король, Ариэль. Это моя обязанность – быть настороже. Как только ты освоишься в своём королевстве, я попрошу Себастьяна вернуться во дворец. Даю тебе слово. Ты знаешь, – он подтолкнул её локтем, – я оставил это море специально для тебя. Я знал, что оно тебе понравится.

В этом он был прав. Керинея ясного солнца – это дивный край, в котором так много неисследованных уголков.

– На самом деле я жду не дождусь, когда смогу оказаться там, – сказала русалочка с улыбкой.

Отец улыбнулся в ответ.

– Ты говоришь словно твоя мама.

Ариэль не знала, что сказать.

Мама умерла, когда Ариэль была совсем маленькой, и юная принцесса не знала многих подробностей. Всё, что рассказал ей отец, – это то, что однажды она отправилась на прогулку по морю и погибла при несчастном случае. Чем старше становилась Ариэль, тем больше у неё возникало вопросов. Но каждый раз, когда она поднимала эту тему, отцу становилось не по себе или кто-то из сестёр менялся в лице. Тема смерти матери нависала над её семьёй подобно грозовому облаку.

Она с трудом могла вспомнить лицо своей мамы. Но Ариэль всё ещё помнила кокосовый аромат её волос, огненно-рыжих, как у неё самой. И её карие глаза, большие и красивые. Ариэль погладила пурпурный камешек, вставленный в плетёный браслет на её запястье. Его бечёвка почти полностью истёрлась. Это был мамин подарок, и русалка никогда его не снимала. Хотя у Ариэль и были смутные воспоминания, но какой мама была на самом деле, оставалось для русалочки загадкой, которую она не торопилась решать. Давным-давно принцесса приняла решение не ворошить прошлое и просто приносить радость своей семье. Это делало их счастливее.

– Просто не уплывай далеко без разрешения и сопровождения. – Тритон потёр виски. – Проблема в том, что я недостаточно хорошо знаю эту часть Керинеи, чтобы посылать туда свою дочь одну. Хотя бы поначалу. Это опасно.

– Если ты не знаешь, что там, с чего ты взял, что там опасно? – спросила Ариэль.

Он сердито вздохнул.

– Никто не знает. Послушай меня. Там всё по-другому. Это другой мир...

– Другой, и удивительный, и волнующий, и...

– Одна ты никуда не поплывёшь! – Тритон вскипел, его голос стал твёрже гранитных подводных скал. – Мне жаль огорчать тебя, Ариэль. Мы скоро уезжаем. Оставь свои сумки в коридоре, чтобы слуги могли их забрать.

Ариэль кивнула, но её окатило новой волной разочарования.

Тритон направился к двери и обернулся перед самым выходом.

– Ариэль, со временем, когда ты станешь немного старше, ты скажешь мне спасибо. Вот увидишь.

– Сомневаюсь, – пробормотала Ариэль, когда её дверь со щелчком закрылась. Она взяла со стола письмо, которое получила во время их утренней трапезы, и с воодушевлением перечитала его. Возможно, ей придётся целый год терпеть краба-няньку, но, по крайней мере, у неё будет то, чего она так ждала.

В вестибюле замка толпился народ, были слышны радостные голоса и смех. Ариэль изо всех сил старалась выглядеть счастливой. Однако, судя по многозначительному взгляду Себастьяна, ей это плохо удавалось.

– Грустно видеть вас такой, принцесса, – сказал краб. Он всегда полностью поддерживал отца Ариэль, но она знала, что в глубине души Себастьян ей сочувствовал. Он легонько тронул её клешней, но русалка будто и не заметила этого.

«Через несколько часов я наконец увижу сестёр», – мысленно подбадривала себя Ариэль. Но слова отца не давали ей успокоиться полностью.

– Если твой папа думает, что тебе нужна помощь, то это правда так, дитя, – продолжил Себастьян. – Ты увидишь. Королю лучше знать.

Ариэль натянуто улыбнулась ему в ответ и проплыла мимо к полупрозрачным плавникам, свисающим с коралловых ветвей, словно грозди морского винограда. Она взяла один из них – на нём было написано её имя. Чешуйки блестели и переливались, хотя все остальные плавники выглядели потрёпанными и бесцветными. Русалочке полагалось быть в восторге, что она впервые прикоснулась к скороластам, специально подобранным для неё. Ариэль ловко приложила блестящий плавник к своему хвосту, и прямо у неё на глазах он растворился в чешуе, придавая ей радужный блеск.

Теперь она смогла бы обогнать самого скоростного дельфина и проплыть без отдыха дольше, чем любой кит, потому что скороласты позволяют русалкам передвигаться в десять раз быстрее. Королевство простиралось на многие километры, так что нужен был способ оказываться в разных его частях как можно раньше, если это необходимо. Однако эта способность предполагает большую ответственность. Поэтому скороласты содержались в особом хранилище королевского арсенала, а также существовало правило, согласно которому их необходимо было вернуть сразу после использования, предварительно почистив. Но, как и всегда, когда речь заходила о чём-то важном, отец заставил Ариэль ждать до последнего. Поэтому впервые испытать волшебные плавники она сможет только по пути на церемонию.

– У тебя есть всё, что нужно? – буднично спросил её отец, затягивая последний ремешок на сумках. Он сложил их в большие раковины моллюсков. Ариэль знала, что у короля точно есть слуга, который должен этим заниматься, но в его привычке было самому всё проконтролировать. Русалочка не хотела даже смотреть в сторону отца, на её лице всё ещё отчётливо было видно выражение разочарования. Поэтому она просто коротко кивнула, посчитав, что этого будет достаточно.

Себастьян выстраивал в процессию стаю моллюсков, нагруженных кухонной утварью с королевской эмблемой и мешками из водорослей, полными всякими вещами. Рыба-летописец из вод возле острова Нката плавала вокруг. Её задачей было задокументировать всё происходящее, а по завершении церемонии официально объявить о вступлении новой защитницы в законные права. Казалось, всё было в порядке.

– Пора, – торжественно сказала Джулия, подплывая к Ариэль. – Но сперва я хочу кое-что тебе дать. – С этими словами она протянула русалке связку свитков.

– Что это... – начала было Ариэль, но, прочитав слова на первом же свитке, забыла все вопросы. На бирюзовой, как бескрайний океан, бумаге были изображения разных морских обитателей, а сверху коралловыми буквами сверкала надпись: «Керинея ясного солнца».

– Я нашла это в личной библиотеке твоей матери. Я долго сомневалась, прежде чем от-дать это тебе, – сказала Джулия, – но теперь я точно знаю, что тебе это нужно. – Она вытерла глаза ножками, похожими на сложенный веер. – Я так горжусь тобой!

Ариэль обняла свою служанку. Она была так рада, что Джулия будет рядом с ней и в Керинее.

– Большое спасибо, Джулия. Я прочитаю каждое слово, обещаю, – сказала русалка. Ариэль была решительно настроена сделать всё, что было в её силах, чтобы стать такой же хорошей правительницей, как её сёстры и отец.

Наконец русалочка присоединилась к процессии. На её спутниках уже сияли мерцающие плавники. У Себастьяна не было скоро- ласт, поэтому его усадили в сумку короля Тритона вместе с другими морскими жителями, у которых не было плавников. Скороласты – прекрасное изобретение, но на их изготовление уходит много времени. Их выковывают королевским трезубцем из особого материала, который можно найти только в определённое время года. Так что лишь немногие морские обитатели, например члены королевской семьи, могли получить их. Ариэль пошевелила хвостом, чтобы убедиться, что скороласты работают, и её чешуя сверкнула серебром. Но в остальном хвост выглядел как обычно.