Срочно!!! Нужно валить из этого мира. Книга 2 (СИ) - Соловьев Сергей Михайлович - Страница 27

— Много. Нужно. Один, — в своей дебильной манере повторил мохнатый гавкающим голосом, а меня наконец накрыло…

— ПОМОГИТЕ! — заорал я что было сил, — ПОМ…

И темнота. Чем и как меня приложили я даже не понял, но когда пришел в себя, боли не было. Причем ни старой ни новой. Вряд ли эти уроды меня вылечили — скорее всегда, накачали по самые брови каким-то дерьмом, и тот факт что я не мог шевелить ни какой частью тела кроме век, это только подтверждал.

Но дела мои оказались даже хуже чем я думал — разлепив веки, сразу же их залепил обратно, потому что находился под водой и пока на третий раз не смог нормально приучить глаза к этой среде, разглядеть хоть что-то за стеклом, в котором меня держали, не получалось.

А там стоял какой-то тип, размытый для меня из-за искривления изображения водой, но светящиеся глаза и низкий рост я определить смог. Да ещё херня во лбу какая-то светилась и рожки на голове…

Осознание того, кто за всем этим стоит, с силой ударилось в мой сухой после пробуждения мозг и я хотел было заорать на древнего енота благим матом, но не смог даже рта открыть, продолжая покорно висеть в воде и смотреть на то, как енотий дед что-то говорит мохнатому ксеносу, тыкая в меня лапой.

Через некоторое время, которое я потратил на мысленные проклятия древнего, вода постепенно начала уходить из моей колбы, а когда исчезла совсем, меня подняли со дна через верхний край наружу, отнесли в другое помещение и уложили на кушетку, аккуратно обтерев тело чистой тряпкой.

Укол что пришелся в шею я не почувствовал, зато уже через минуту, тело начало оживать, ощущая жуткий холод и ноющую боль в голове. Меня трясло, зубы колотилось друг об друга, а пёс продолжал молча стоять рядом, даже не пытаясь что-то объяснить или сделать.

— Н-н-ну и-и с-с-сук-ка ж-же т-т-ты, — с трудом выдавил я, когда в комнату где меня держали, вошёл рогатый енот в сопровождении орка, — з-за ч-ч-что б-бл-лин-н?

В ответ он виновато вздохнул и протрещал на своём языке какую-то фразу, понять которую я естественно не смог.

— Ошибка. Случайно, — пришел ему на помощь пёс, поправив клинки на своём поясе, — эксперименты. Защита. Необходимость.

— Шм-мот-тки в-верн-н-ни, — обнимая себя за плечи, попросил я, не понимая до конца, что вообще чувствую по отношению к этому древнему зверю. Вряд ли он хотел сделать это именно со мной, но инцидент произошёл и он был очень для меня неприятным. Но вреда для организма я не ощущал… До того момента, пока взгляд случайно не упал на правую руку, которой обнимал себя через грудь. Она сильно отличалась от остального тела — я почти целиком сейчас было синюшного цвета, а вот эта конечность, до локтя была ярко красного цвета с черными извилистыми прожилками по всей площади. Пальцы на ней удлинились и будто заострились на концах, плавно переходя в острые ногти металлического цвета.

Мне резко стало дурно. Я попытался вскочить с лежанки, но пёс удержал меня могучей лапой, а енот, следивший за тем как я изучаю свою руку, подбежал ближе и снова что-то затрещал.

— Оружие! Сила! Защита! — рычал пёс удерживая меня на месте уже обеими лапами, — польза!

— Пошёл нахер, урод! — заорал я уже без запинки, потонув с головой в омуте чистейшей паники и страха, а в себя пришел только в тот момент, когда в лицо хлынул поток горячей крови, что вырвался из рассечённого горла ксеноса. Красная жидкость хлестала во все стороны, а я будто во сне смотрел на свою руку, принявшую вид длинного красно-черного лезвия с обоюдоострой кромкой. Тут уж я совсем поплыл. Меня стошнило прямо на пса, которого поволок в сторону подбежавший орк — он зажимал рану на шее ксеноса и попутно обливал её каким-то зельем, а в моих глазах становилось всё темнее, пока я совсем не отключился…

— Да ладно тебе, дай ещё потрогать, — с улыбкой шептал я, глядя в глаза застенчивой девахе, прикрывавшей обнаженную пышную грудь рукой, — тебе же понравилось в прошлый раз…

— Проснулся. Живой. Хорошо, — знакомый лающий бас вырвал моё сознание из омута сладких грёз, заменив их суровой и даже страшной реальностью. Воспоминания и образы ударились в мозг таранным камнем, заставив застонать ещё до того, как открылись глаза, — одежда. Еда. Объяснения.

— Умоляю, блохастый — отъебись от меня, — открывая глаза, как можно вежливее попросил я ксеноса, ровно стоящего возле кровати в которой я спал. Удобненько конечно, но вот рука, которая никак не изменилась с прошлой нашей встречи, сильно портила настроение.

— Хозяин. Писать. Объяснения, — снова подал голос пёс, даже не думая оставить меня в покое, — одежда. Еда. Разговор. Лаб…Лабор…

— Лаборатория, — пришел я ему на помощь, понимая что пасть этой твари не способна воспроизвести такое сложное слово, — ладно, уговорил блохастый. Сейчас.

Приняв истину, я решил что брыкаться и истерить уже нет смысла. Сейчас поговорю с енотом и если он не сможет вернуть всё на свои места, постараюсь хотя бы получить компенсацию за страдания. Да и объяснения о том, что тут происходит, тоже. Это меня не касалось… почти, но всё же мне было любопытно — зачем ему это нужно? А ещё — хорошо бы узнать про того искателя что хотел его хорошенько вспушистить, но вместо этого, слёг на больничную койку. Может они его тоже в гомункула какого-нибудь уже переделали?

Собравшись и накинув на плечи куртку, я проверил содержимое пространственных карманов, пересчитал камни и карты, а когда убедился что всё на месте, накинулся на еду, стоящую в разной посуде на столе. Паровой рис, суп с грибами, запечённые рулетики с мясом и сыром внутри, с аккуратно порезанной зеленью сверху. Красиво и очень вкусно, блин… Вряд ли эти ксеносы умели так готовить — скорее уж внучки енота были обо всём этом в курсе и приходили сюда ухаживать за этим зоопарком. Или на кухне у него есть ещё кто-то, кого я раньше не видел? Надеюсь, что скоро узнаю.

Закончив с едой, с трудом сдержавшись чтобы не вылизать тарелки до скрипа, шлефонул всё это горячим зелёным чаем и блаженно потянувшись, осознал, что изменённая рука меня совершенно не тревожит. Работает как надо, запоздания в отклике нервной системы не наблюдается, да и ногти не спешат вонзаться мне в плоть при каждом удобном случае.

Посмотрев на неё с пол минуты, я запоздало подумал, что теперь придется сменить руку в вопросе самоудовлетворения, а сразу за этим, взглянул на левое запястье где красовалась чёрная татуха браслета призыва лорда Вилиш. Мысль что возникла в голове была гениальной и в то же время очевидной — сможет ли древний енот при помощи своих знаний и технологий снять его с меня? Если да — то, мрак — да я расцелую его мохнатую жопу, да с таким удовольствием, что он оргазм получит… Ф-фу блин, жесть какая! Кажется, я окончательно схожу с ума и это уже не биполярка какая-то, а настоящая шиза.

Когда я поднялся со стула, неподвижно стоявший за спиной пёс начал шевелиться и сразу взял вектор движения из комнаты, в какое-то другое помещение. Только сейчас я заметил, что нахожусь в обычной жилой комнате — без железных стен и потолка. Окон не было — да, но стены были аккуратно обиты деревянными панелями, на выкрашенном коричневой краской полу лежали мягкие коврики, а дверь заменяли те самые длинные висюльки, проходя через которые услышал приятный трещащий звук. И снова — очень уютненько… Так чего же этот рогатый ушлёпок своих внучек загнал в военный бункер, в котором из удобств были только кровати да сартир? Ах да — его же вспушистить хотели… Признаться, я так и не понял сам предмет спора древнего и искателя в чёрном. Что было поставлено на кон? Зачем им обоим это было нужно? Понял только, что енот получил от мужика чертежи меха, на основе которых создал сразу двух или даже больше боевых шагоходов, но блин… Что получил искатель? Зачем пушистил енота? Не понимаю, и вряд ли мне кто-то об этом теперь расскажет. Зря я так рано свалил от тануки — столько интересного и полезного просрал из-за тупой истерики, да ещё и руку, суки, изуродовали…

Пройдя по коридорчику, мы попали не в лабораторию как обещал пёс, а в другую комнату где я с ходу прыснул от смеха, глядя на огромного толстого енота, сидящего в позе лотоса на цветном коврике, возле которого дымила лампа с благовониями. Пальцы лап он держал как в тех мультиках про китайцев, любящих медитации и прочие духовные дела, так что вторая волна смеха уже не была задавлена в зародыше, а прозвучала довольно громко, что сразу привело древнего в чувство.