Грызня за берса (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 19

Глава 18

— Тебя бы так бултыхнули, посмотрел бы я, как ты после этого замычал!

— Муууу?.. — вопросительный рев пита снова откровенно фонил ехидством.

Мы летели к последнему шестому окраинному алтарю. За проведенные в хранилище предыдущего полчаса ранний вечер снаружи перешел в практически уже ночь (как на зло безлунную и беззвездную), и из-за сгустившейся вокруг тьмы я очень быстро перестал различать контуры оставшейся далеко внизу лугов, полей и дорог. Но Зараза держался курса уверенно, и мне пришлось полностью довериться чутью своего рогатого летуна. А чтобы хоть как-то скоротать время полета (в тишине пялиться на окружающую непроглядную черноту было пипец как тухло), я согласился поведать любопытному питомцу: отчего перед стартом из хранилища имел такой растерянный, потрепанный вид. О чем, разумеется, почти сразу же пожалел. Но соскакивать с темы было уже поздно. Заинтригованный слушатель жаждал пикантных подробностей…

— Да пошел ты!.. Насмехаться еще тут будет…

— Муууу!..

— Ага, ты уже до этого то же самое обещал!

— Муууу?..

— Ладно, хрен с тобой… Там, в омуте, муть, короче, из-за дна илистого. И не видно толком ни шиша. Я был уверен, что один стою. В общем, стойку скастовал, как Псих показал — там ничего сложного оказалось, буквально со второй попытки все, как надо, вышло… Ну и…

— Пф-ффф! — фыркнул не сдержавшийся-таки Зараза.

— Ах так!.. Все, не буду ни хрена тебе больше рассказывать!

— Муууу?..

— Да ты, сука, издеваешься!..

— Муууу!..

— Ага, не будет он… Ну, короче, дальше огромный пузырь из вонючего газа вокруг меня образовался мгновенно, как в описании техники было сказано. И сомяра четырехметровый, или может даже пятиметровый… у меня времени замерять говнюка этого не было… В общем здоровенный сом, что до этого, походу, в донном иле по соседству скрывался, оказавшись внутри моего вонючего пузыря, знамо дело ошалел от пробившего с головы до хвоста амбре. Ну и спазм, с непривычки, у хозяина омута, видимо, приключился. Прикинь, бро, я обрадоваться даже не успел своему успеху скоротечному, как из донного ила вверх вырывался здоровенный хвост сома, толщиной, блин, с полуметровое бревно, не меньше, и как звезданет мне по заднице…

— Пф! Пф! Пф-ффф!..

— Да хорош угорать уже, животное!

— Муууу?..

— А то непонятно, что дальше было… Вылетел я из вонючего пузыря, как пробка из шампанского. И…

— Муууу?..

— Вино такое сильно газированное. При откупоривании которого, пробку вышибает так, что лампу запросто вдребезги расхреначить можно…

— Муууу?..

— Ну лампа потолочная — она ж в любой квартире имеется. Там, если выключатель на стенке надавить, то ток электрический по проводам к ней поступит, и она загорится…

— Муууу?..

— Да у меня самого, честно говоря, знания по этой теме самые поверхностные. С электричеством я на вы.

— Муууу?..

— Потому что…

— Муууу?..

— Да пошел ты в жопу, зануда любознательная! Я, вообще-то, тебе про другое совсем рассказывал… Эх, ни хрена себе! А че это там такое было? — мое внимание привлек огненный сполох, на секунду загоревшийся на некотором отдалении внизу, прямо по курсу нашего полета.

— Муууу!.. — протяжным ревом откликнулся тут же питомец.

— Из трубы фабричной пламя вырвалось? Ты уверен?

— Муууу!..

— Ну-ка опиши мне его.

— Муууу!..

— Ну да, согласен, такое здание жилым домом никак быть не может.

— Муууу!..

— Че и нужные нам бараки рабочих рядом тоже приметил?.. Да как ты, вообще, видишь там хоть чего-то? Тьма же одна…

— Муууу?..

— А у меня как будто есть выбор, — фыркнул я. — Приходится, на слово тебе верить… Ладно, хорош трепаться. Раз цель углядел, давай, бро, снижайся, и бомби там все к хренам… Авось, тогда в огненных вспышках от разрывов и мне доведется чего-нибудь углядеть.

— Муууу!.. — кровожадно взревел грома-бык, и я тут же мертвой хваткой вцепился в цепь-поводья, почувствовав, что роговые шейные пластины питомца ухнули вниз из-под задницы.

Мы оба камнем полетели вниз…

И через три-четыре секунды свободного падения я даже начал различать белые силуэты скопления двухэтажных зданий, стремительно несущиеся нам навстречу… Как вдруг ночная тьма вновь озарилась огненным всполохом, разгоревшимся на сей раз гораздо ближе, и поддержанного следом пронзительными трелями тревоги.

Кто бы не затаился там внизу, наш незваный визит оказался им (или ими), определенно, замечен. И на моем загривке волосы встали дыбом, в предчувствии скорых, неминуемых неприятностей, когда под неутихающие трели сирены Зараза резко распахнул огромные крылья, гася сумасшедшее ускорение в считанных метров от крыш домов, и на пару секунд невольно замирая при этом на месте, становясь для невидимого противника прекрасной мишенью.

Глава 19

Они ударили одновременно — Зараза и затаившийся в непроглядной тьме враги.

В последовавших тут же вспышках от разрывов навозных бомб пита я увидел внизу безобразно раздутые тела монструозных киборгов — эдакого гибрида сросшихся воедино станков и людей… Одна из бомб грома-быка угодила аккурат в раззявленную полуметровую пасть чудовища (с губами-зажимами от верстачных тисков), и на моих глазах жуткая мешанина стали и мышино-серой мертвечины расплескалась во все стороны тухлыми ошметками плоти, стальными кусками разорванных механизмов и шрапнелью из гаек и болтов.

В ответку снизу по нам ударили десятки настоящих каменных фейерверков, из разнокалиберных кусков какой-то тяжелой породы (типа железной руды). Особо не заморачиваясь, гигантскими ковшами-ладонями киборги за раз отправляли в полет до десятка изобилующих острыми гранями снарядов, черпая их тут же вновь из притороченных к бокам ящиков-карманов, и наперегонки швыряя по проплывающей над их головами огромной крылатой цели. При этом, тупые ублюдки напрочь игнорили тот факт, что тяжелые куски породы, бестолково отскакивая от непробиваемого панциря грома-быка и так же бесполезно отпружинивая от толстой кожи его раскинутых крыльев, летели обратно вниз, нанося (наряду с продолжающейся бомбардировкой) дополнительный ущерб им же самим.

Меня, скрытого за бронированной шей питомца, вал камней снизу почти не доставал. Ноги рикошетом обдавало лишь облаком мусора с редкими мелкими осколками, от которых легко защищала крепкая кожа сапог. С другой стороны и мой топор, запускаемый в ответку вниз, против широченных многотонных монстров оказался малоэффективен. Максимум, что реально полезного мне удавалось им сделать, — это отсекать пальцы со здоровенных ковшей-ладоней. Потому как руки-ноги (не говоря уж о здоровенных бошках и массивных туловищах) оказались слишком широкими для лезвия моего топора, отрубить же конечность за несколько зарубок в одном месте не выходило из-за бешенной регенерации мертвой плоти киборгов — проще говоря: раны на теле монстров срастались быстрее, чем мне удавалось их расширять меткими бросками топора. Отрубленные же пальцы на ковшах-ладонях существенно понижали цепкость последних, что, в свою очередь, существенно снижало количество за раз выпущенных снарядов и скорострельность киборгов.

Из-за бесхитростных и прямолинейных действий противника за пару минут интенсивной арт-дуэли Зараза смог спокойно подорвать полтора десятка монстров, расплатившись за это лишь мелкими сколами на броне и пустяшными царапинами на крыльях.

Увы, далеко не все навозные бомбы питомца ложились точно в цель, попадая на головы киборгов. Львиная доля ковровой бомбардировки прошла вхолостую. Разрывы рядом сбоку или даже под ногами лишь калечили огромных многотонных монстров, бешеная регенерация же позволяла им быстро восстанавливать разорванные взрывом ткани, подниматься на ноги и как ни в чем не бывало возвращаться в бой. Лишь разорванная на куски голова являлась стопроцентной гарантией гибели киборга. Но угодить навозной бомбой точно на макушку или в раззявленную пасть киборга питомцу удавалось лишь примерно каждой десятой бомбой.