Радуга любви - Фергюсон Джо Энн - Страница 9

• Предыдущая
• 9/61
• Следующая

Они продолжили путь в тишине, такой же зловещей, как лес вокруг них. Доусон остался далеко позади, когда показался первый участок. Картина была неприглядная. На вырубленной площадке стояла хижина, накренившаяся под совершенно невообразимым углом, рядом с ней на земле было разбросано снаряжение. Неподалеку на берегу реки работали старатели. Мужчины даже не подняли глаз, когда появились Саманта и Джоул, все их внимание было сосредоточено на воде, бегущей по желобам. Сортируя грязь и гравий ради блестящих крупинок, они ничего не замечали вокруг, охваченные жаждой обогащения.

Через каждые пять сотен футов начинался очередной участок, огороженный кольями, а на нем – все те же развалюхи, кучи мусора и множество инструментов. И конечно же, желоба – необходимое условие для отвода речной воды. Мужчины напоминали близнецов, несмотря на разнообразие в одежде. Здесь можно было увидеть все – от рабочих комбинезонов из тонкой синей бязи до «троек», более подходящих для банкиров, нежели для старателей.

К концу дня Саманта почувствовала свинцовую тяжесть в ногах. Чтобы обойти брошенное снаряжение, Джоулу приходилось кружить среди островков леса, уцелевшего после неистовых атак золотоискателей. Пока он выискивал почти невидимые тропы, Клондайк оставался его основным гидом. Так они дошли до устья Бонанзы и продолжили путь по ручью. Участки следовали один за другим. Джоул по-прежнему молчал.

Когда солнце село за горизонт, Джоул свернул в лес, и они прошли, по крайней мере, еще четверть мили. Наконец он остановился:

– Устали?

Саманта едва не рассмеялась, подумав, что это шутка, но по выражению его лица поняла, что он спросил совершенно серьезно. Сам же он не обнаруживал ни малейших признаков утомления. Видимо, за время пребывания здесь закалился тяжелым трудом. Вряд ли ей когда-нибудь удастся стать такой же выносливой.

– Очень, – ответила она.

– Мы прошли около семи миль, – сказал Джоул. – Сейчас сделаем привал. Поужинаем, а потом вы сможете отдохнуть. Завтра довольно рано прибудем на место, так что у меня останется еще какое-то время поработать.

Он выкопал ямку в тонком слое оттаявшей земли, выложил камнями края и развел костер. Когда Саманта собрала сетку вокруг своей шляпы, Джоул посоветовал не делать этого. Через несколько минут у него уже кипятилась вода в небольшом котелке, в другом – разогревались несколько сухарей с соленым беконом.

Саманта с благодарностью приняла тарелку с неаппетитной пищей и чашку дымящегося кофе. Она приподняла сетку и сделала глоток, размышляя, удастся ли ей когда-нибудь привыкнуть к долгим часам солнечного света. Казалось, сумерки будут тянуться до бесконечности. Издалека доносились голоса мужчин, вылавливавших из ручья ускользающее золото.

– Вкусно, – сказала она, чтобы прервать молчание.

– Спасибо. – Ее спутник не скрывал своего удовольствия от ее похвалы. – Я не очень сведущ в поваренном деле, но с некоторых пор даже полюбил свою стряпню. Возможно, завтра, когда мы придем на участок, вы приготовите обед получше. Времени у вас для этого будет с избытком.

Саманта опустила глаза, с трудом представляя, как она вообще пойдет дальше. У нее и без того ныли ноги, после того как она с самого утра до середины дня крутилась возле баков. Сейчас она ничего так не хотела, как спать. Она отогнала москита, шлепком убила другого, зажужжавшего возле уха.

– Вы привыкнете к ним, – сказал Джоул.

– В самом деле?

– А может, нет. – Он улыбнулся впервые после их встречи во дворе у миссис Келлог. – Сам я по сей день не привык. Они здесь гораздо решительнее и норовистее, чем у нас в Пенсильвании.

– В Пенсильвании? – спросила Саманта в замешательстве. – Я думала, что вы из Виргинии…

– Не все ли равно! – Джоул вылил на землю остатки своего кофе. – Хотите поспать?

Обескураженная столь странным вопросом, Саманта кивнула.

Ее жених вытащил из своего вьюка одеяло и расстелил на земле. Видя, что он собирается лечь, Саманта забеспокоилась. Она дала обет выйти замуж за Джоула Хаусмана, но в доме священника, а не в лесу или чистом поле. И потом, как они будут жить вместе в их маленькой хижине? Эта мысль впервые пришла ей в голову. Однако она ничего не сказала и улеглась рядом с ним.

Хотя она закрыла глаза, уснуть сразу ей не удалось. Постоянное жужжание комаров и эти неестественные сумерки держали ее в бодрствующем состоянии. Над головой покачивались верхушки деревьев, от промерзшей земли шел холод. Почва здесь никогда не оттаивала больше чем на несколько дюймов.

Когда Хаусман заворочался, Саманта оцепенела, но тут же поняла, что он беспокоится об их имуществе.

Она ощущала на себе его взгляд. Он внимательно рассматривал ее. Но почему тогда он даже не взял ее за руку? Почему вел себя как вежливый незнакомец?

Да, они – незнакомцы, устало улыбнулась Саманта, медленно погружаясь в сон. Но если со временем у них появятся чувства, о которых они писали в своих письмах, ее мечты воплотятся в жизнь.

– Мисс Перри! – услышала она тихий голос. – Мисс Перри, нам пора.

Саманта повернулась и, увидев Джоула, улыбнулась. Он был так близко, наклонившись к ней, положив руки ей на плечи. И она залюбовалась его лицом с тонкими чертами, которое так часто разглядывала на драгоценной фотографии.

Когда он приблизил губы к ее губам, она вздрогнула в предвкушении поцелуя, она жаждала любви, истосковалась по ней. Саманта хотела обнять жениха.

Но он со стоном отодвинулся и встал, повернувшись к ней спиной. В утренней тишине прозвучало приглушенное проклятие. Саманта медленно поднялась и поправила одежду, пытаясь привести ее в порядок.

– Доброе утро, мистер Хаусман, – сказала она, подходя к нему. Пустые, ничего не значащие слова. Саманта это прекрасно понимала. Но что еще она могла сказать этому загадочному мужчине?

– Доброе утро? – засмеялся он. – А вы настоящая леди, как я и думал. Ну что, трогаемся? Я знаю, мы не завтракали, но на участке много еды. И мы будем избавлены от этих летающих кровососов.

– Да, конечно. – Саманта передала ему сложенное одеяло, и он стал привязывать его к седлу. А Саманта размышляла, действительно ли Джоул собирался ее поцеловать. Несомненно. Но сейчас он вел себя так, будто ничего этого не было. Поймав на себе его взгляд, она опустила глаза. Она совершенно не представляла, как вести себя в сложившейся ситуации.

Джоул продолжал идти с той же молчаливой решимостью преодолеть оставшиеся мили. Уже совсем рассвело, и старатели покидали свои хижины, чтобы снова приняться за работу. Мужчины приветствовали Джоула – в этих местах он уже не был чужим. Каждый останавливал на Саманте оценивающий взгляд и желал доброго утра, не произнося больше ни слова. Джоул не представлял свою невесту соседям и старался поскорее уйти. Почему он так спешил? Не терпелось вернуться к своей работе?

Чувствовалось, что он в напряжении. Костяшки на пальцах, сжимавших поводья, побелели, губы были сурово сжаты.

За холмом открывался вид на долину. Когда-то здесь, видимо, было красиво. Теперь, как и повсюду в окрестностях речушек, впадающих в Клондайк, израненная земля лишилась своего очарования. Вдали показался непрерывный ряд жилищ, рядом – промывочные желоба, от печей поднимались облачка дыма. Саманта с грустью подумала о том, какая здесь была красота.

Но почему, собственно, это ее тревожит? Она здесь не для того, чтобы любоваться природой, а реализовать их мечту – найти золото и вместе строить жизнь.

Пирамидальный склон круто пошел вниз, и на спуске Саманте приходилось цепляться за деревья. Джоул не мог ей помочь. Сейчас все его внимание было сосредоточено на лошади с тяжелым грузом. Саманта отстала от них, но ласковые слова, которыми Джоул успокаивал своего коня, были для нее некоторым утешением. Ее будущий муж добрый.

У подножия холма Джоул остановился, чтобы подождать Саманту. К его радости, она благополучно спустилась вниз.

Вскоре они вышли на поляну, как две капли воды похожую на те, что встречались раньше. Саманта старалась скрыть уныние, когда Джоул потянулся к своему вьюку. Должно быть, это и есть их пристанище. Она ничем не выдала своего разочарования, увидев бревенчатую хибару с брезентовой крышей и неплотно сбитыми, правда, без больших щелей, стенами. Пристроенная к ней вторая хибара была с большим окном, выполненным в модерновом стиле, точь-в-точь как в Доусоне. Стекла заменяли скрепленные саманом пустые бутылки, сквозь которые просачивался свет.

• Предыдущая
• 9/61
• Следующая