Владыка (СИ) - "Гедеон" - Страница 46

Не было никакого сомнения, что несчастная побывала в руках палача. Возможно, того же, что пытал Стрижа и Мию.

Кожу эльфийки покрывали ожоги, оставленные раскалёнными зубцами, на пальцах рук не осталось ни одного ногтя, а лицо превратилось в сплошную кровавую маску.

Один из лесных издал полный ярости даже не крик, а самый настоящий рёв и кинулся на поднебесников. Следом рванулись его товарищи, включая командиров, напрочь забывших о своих обязанностях. Навстречу им бросились воины поднебесников. Слова Древней про один народ были забыты напрочь, вытесненные вековой ненавистью друг к другу.

Возникший из ниоткуда ураган разметал готовых вцепиться друг другу в глотки эльфов. И лесные, и поднебесники разлетелись в стороны, сшибая товарищей и с лязгом врезаясь в стены. Некоторые потеряли сознание и свалились на пол безвольными куклами.

— Стоять! — прогремел усиленный магией голос Дану.

Столько в нём было власти, что остроухие, ещё секунду назад готовые устроить друг другу беспощадную резню, застыли, словно жертвы Медузы Горгоны.

— Следующий, кто двинется без приказа, превратится в пыль, — холодно предупредила Дану. — Воины, встать в строй.

Желающих возражать не нашлось. Лесные эльфы покорно возвращались на место, помогая своим пострадавшим товарищам. Потерявших сознание просто отнесли и положили рядом с порталом. Там уже хлопотали лекари, обрабатывая раны жертвы пыток.

Глядя на них, понемногу успокоились и поднебесники. Глухо ворча и бросая на своих недругов яростные взгляды, они отошли к Старшим.

— Мы требуем справедливости, Древняя, — неожиданно потребовал один из командиров лесных.

И посмотрел в глаза Дану.

— Справедливости, — поддержал товарища второй взводный. — Поднебесники столетиями охотились на нас, как на животных. Продавали людям, как скот.

— Мою дочь превратили в игрушку для любовных утех! — с нескрываемой болью выкрикнул один из воинов.

— Мой сын умер, надорвавшись в поле!

— Мой муж… — всхлипнула одна из лекарок и зарыдала, не закончив фразы.

— Вы тоже совершали набеги на наши отряды Искателей! — выкрикнул кто-то из Поднебесных. — Моему брату отрезали голову и насадили её на кол, хотя он всего лишь хотел узнать больше о наследии наших предков!

Зал загудел, наполнившись голосами и лесников, и поднебесников, припоминавших друг другу старые обиды.

— Спокойно! — громоподобный голос Древней перекрыл гневные крики. — Вы веками жили враждой, грызя друг другу глотки за крохи, оставшиеся от былых времён. Каждому есть что припомнить, за что ненавидеть. У нас есть два пути: вырезать друг друга, завершив историю народа здесь и сейчас, или строить общее будущее, поняв и простив друг друга.

Лица «лесных» эльфов выражали что угодно, кроме понимания и прощения. Да и в глазах поднебесников страх смешивался с презрением. Согласно кивали разве что молодые эльфы, ранее вставшие в ряды воинства Древней.

— У каждой из сторон были свои законы, по которым убить поднебесника или лесного собрата было не только нормальным, но и правильным. Это был долг. Будем ли мы карать за это всех?

Она перевела взгляд со своих бойцов на поднебесников.

— По каким законам мы будем судить? Какое убийство — выполнение приказа и долг, защита своего народа, а какое заслуживает наказания?

Эльфы мрачно переглядывались, явно не готовые забыть и простить все обиды. Но слова Дану заставили их задуматься.

— Я хочу, чтобы каждая из сторон решила, за какие преступления хочет справедливой расплаты, — продолжала Древняя. — Но учтите, что за эти деяния я буду судить всех. Поднебесники пытали ваших родных, чтобы узнать информацию? Ваши палачи тоже будут осуждены за это же. Нападение на исследовательский отряд врага? Виновны в убийстве!

Теперь недовольных её словами хватало с обеих сторон.

— Посоветуйтесь и решите за что именно мы должны карать и как жестоко, — повторила приказ Дану. — Выберите тех, кому доверяете решать это, но помните, что судить по этим законам станут всех. А приговорённых к смерти я отдам союзникам…

— Опять торговать своими⁈ — перебил её злобный выкрик.

Древняя нашла его взглядом и, ко всеобщему удивлению, улыбнулась.

— Нет, торговать своим народом я не позволю. Но теперь казнить приговорённых мы будем через превращение их в пустотников.

По рядам опять побежали шепотки, теперь озадаченные и растерянные.

— До тех пор, пока каждая из сторон не сообщит мне список злодеяний и наказаний за них, которые считает справедливыми, я не потерплю самосуда, — отчеканила Дану. — Если вы готовы пожертвовать будущим ради прошлого — я заберу детей и всех, кто хочет уйти со мной, и оставлю вас тонуть в крови и мести. А я буду возрождать свой народ дольше, чем планировала, только и всего.

Она снова оглядела притихших потомков.

— Мне покинуть вас и сжечь город, заваленный трупами, когда вы напьётесь крови обидчиков?

На лицах Старших было написано, что этот исход их вполне бы устроил, но сказать подобное вслух они конечно же не решились. Остальные остроухие хмуро переглядывались, захваченные разом желанием отомстить, страхом, что Древния их покинет, и осознанием того, что справедливость — обоюдоострый клинок.

— Освобождённые пленники и те, кто жаждет быть рядом с ними, пусть отправляются в портал, — правильно оценив повисшее молчание распорядилась Дану.

Плачущих, не верящих своему счастью рабов и пленников окружили ближайшие родичи, бережно проводив через зеркало. Ниэль тоже хотели унести, но она упрямо мотнула головой. С помощью Харона эльфийка встала на ноги и заняла место за плечом Древней. Напрасно по мнению Стрижа — начнись заваруха и раненая станет обузой. Но при этом он понимал, что Ниэль скорее умрёт, чем пропустит этот поистине судьбоносный момент в истории её народа.

Вскоре из портала вереницей вышли эльфы без доспехов и оружия, неся небольшие кадки с ещё совсем юными саженцами амброзии.

— Пока вы так отчаянно цепляетесь за прошлое, я собираюсь дать начало лучшему будущему. И те, кто желает смотреть вперёд, должны пойти со мной.

Повинуясь заранее оговорённому жесту, один из лесных эльфов нырнул в зеркало, передав команду заблокировать его до нового сигнала Древней. Рисковать вторжением поднебесников в лагерь с женщинами и детьми никто не собирался, как и распылять силы, оставляя часть с Дану, а часть на охране портала.

Но поднебесникам было уже не до лесных. Они завороженно смотрели на баснословные сокровища, немыслимые в их прежней жизни. Даже если выживет половина саженцев, плодов хватит на всех. Пусть не целиком и каждый день, но даже одна долька в неделю — неслыханное счастье. Роскошь, до этого дня доступная лишь избранным.

Дану улыбнулась и решительно пошла к лестнице, ведущей к выходу из города. За ней заученно выстроились эльфы с саженцами, а следом уже остальные.

В торжественной процессии участвовало всё население Поднебесного, от мала до велика. Каждому хотелось присутствовать при знаменательном событии, чтобы потом рассказывать о нём потомкам. Даже Старшие шли вместе со всеми, окружённые телохранителями и сохранившими верность приспешниками.

Толпа запрудила коридоры-улицы, стиснув пустотников и отряды лесных эльфов. Сейчас Старшим и их сторонникам предоставился очень удобный момент для нападения. А драться в такой тесноте, когда вокруг полно мирняка, очень не хотелось.

Стриж и репликанты обменялись условными жестами, распределяя позиции на случай атаки. Лёха и Арес протолкались к Дану, чтобы прикрыть её и Ниэль крыльями эгид, а Харон, наоборот, чуть отстал, чтобы оказаться позади свиты Старших. Вздумай правители города, — теперь уже однозначно бывшие, — рыпнуться, их не спасли бы никакие телохранителя. Репликанту очень хотелось сполна поквитаться за Ниэль и остановить его не смогла бы даже собственная гибель.

Но обошлось без кровопролития. Всё внимание поднебесников было приковано к саженцам — святыне, которая теперь станет общим достоянием.