Выпускница Бартонского пансиона (СИ) - Елизарьева Дина - Страница 26

— В училище на пении разучивали искусство разных стран, — пояснил Дэйс, размахивая стаканом, как дирижёрской палочкой. — Эпос называется «Сын степей». Вначале так красиво блеют: «Э-э-ай-я-э, э-э-ягай-дэ». Потом поют, что завоевали степняки почти весь мир, некуда стало стремиться, тогда возвысился этот сын степей и предложил потеснить богов. Мол, на небе лучшие пастбища, не бывает ни гроз, ни морозов.

— Это он хорошо придумал, — одобрительно хохотнул Ирхан.

Дэйс вошёл в роль сказителя и торжественно продолжил:

— Пошёл сын степей со своей кривой саблей в жилище богов, а те ему и говорят: «Не выдержит небо людей. Хотите жить с богами — надо самим стать такими. Быть богом — значит победить не всех остальных, а самого себя». Сын степей и давай просить, мол, научите. Боги удивились такой дерзости и подарили всему народу степей день всемогущества. Бегом герой возвращается к людям и возвещает, так и так, завтра день всемогущества, если проведём его достойно, то пропустят нас на небесные пастбища.

— Мечтатели, — усмехается тихо Ирхан, чтобы не перебивать историю.

— Середину я рассказывать не буду, ничего там прекрасного нет, — предупреждает Дэйс, — а на следующий день после всемогущества проснулись степняки и ужаснулись. Кто бы из них что хорошего сделал! Стада погублены, жилища развалены, женщины поруганы.

— Женщины-то почему? Разве они тоже не стали всемогущими? — возмутилась я.

— Яна, там женщин до сих пор продают наравне с коровами, а ты про всемогущество, — Ирхан сунул мне в руку очередной бокал с соком. — Ну, за женщин!

Снова дзынькнул хрусталь.

— А дальше? — поторопила я Дэйса.

— Боги рассердились, что степняки так распорядились их подарком, и наказали весь народ. Где они будут жить, там будет цвести лярча, и раз в году, когда она зацветёт, степняки вспоминают о всемогуществе, но бессильны навредить. Если в это время найдутся герои, обуздавшие самих себя, таких сразу заберут на небо. С тех пор у степняков считается очень удачным помереть во время цветения лярчи. Там в конце ещё целый список идёт, что именно входит в понятие «обуздать себя», потом снова блеяние, и на этом песнь заканчивается.

— А этот сын как же? — напомнила я.

— Он, кстати, поступил умнее всех. Не надеясь на свою выдержку, сразу, как проснулся, задал себе задачу проспать до следующего утра, так что формально ничего не нарушил. На небо-то его взяли, потому что боги всегда держат своё слово, но и там герой веками спит. Ждёт, когда весь народ к нему переселится, и боги снимут с него наказание, — закончил Дэйс.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вот это легенда! — восхитилась я и тревожно оглянулась, мне показалось, что прошло гораздо больше времени, чем один танец.

Мужа нигде не было видно. На меня с любопытством посматривали присутствующие офицеры и дамы, однако подходить никто не спешил. Это было непонятно. Вокруг нас троих было огромное пустое пространство, но мои собеседники как будто не замечали никакой странности, шутили и улыбались.

— Ты рассказывал её Ри? — спросил Ирхан.

— Ещё когда он только начал интересоваться культурой авархов. Он тогда всё у кастеляна зависал, слушая его байки, как-то к слову пришлось, — напомнил Дэйс.

— Да, из меня тоже всё вытащил, что я только знал о степняках. Если бы не знал, что распределение офицеров случайное, то подумал бы, что Ри сам сюда напросился, — усмехнулся Ирхан.

Какие же хорошие у мужа друзья! Так невзначай приоткрыли мне ещё одну его черту. Значит, он интересуется культурой Орайвал-Айара.

— Вот вы куда спрятались! — прозвучал голосок раскрасневшейся Элии, торопливо шагавшей рядом с Хелем. Локоны выбились из её высокой причёски, не портя, а только придавая ей очарования, она часто дышала, будто только что после долгого забега. — А мы вас на улице искали!

Хель подошёл ко мне, взял за руку:

— Не скучала?

— Вы на самом деле искали нас на улице? — недоверчиво спросила я, не отвечая на его небрежный вопрос.

— Небольшое ЧП, — коротко сказал Хель, но под моим взглядом пояснил, — один из моих новеньких с утра переохладился, видимо, а к вечеру свалился с температурой. Пришлось в лечебницу отправлять.

— Бывает, — философски откликнулся Дэйс.

— Бедолага, у него даже носового платка с собой не было, представляете? — Элия кокетливо заправила локон за ушко, — отдала бедному мальчику свой платочек.

Ирхан торжественно вручил ей стакан и вилку с ломтиком сыра.

— За милых и добрых девушек!

Элия глотнула, округлила глаза и засмеялась:

— Вы сок что ли пьёте?

— Кто сок, а кто и не сок, — подмигнул мне Ирхан, подливая Элии в стакан прозрачной жидкости.

Я с удивлением смотрела, как девушка большими глотками выпила половину.

— А ты чего отстаёшь? — повернулась она ко мне и скомандовала Ирхану, — наливай Варьяне тоже!

— Я не буду, — отказалась я.

Элия быстро обернулась ко мне:

— Что значит «не буду»? Обидеть хочешь?

— С чего бы тебе обижаться? — насмешливо вступился Хель.

Элия прищурила глаз, видимо, собираясь ответить чем-то нелицеприятным, но я быстро вмешалась:

— Мне завтра на службу.

— Кстати, правильно делаешь, Варьяна, тебе ещё с Рессом знакомиться, а ульсы очень не любят запах спиртного, — подхватил Дэйс, не дав разгореться огоньку раздора, и поднял свой бокал. — Видишь, я тоже соком обхожусь.

Ирхан протянул руку Элии и весело предложил:

— Ну, ещё круг вальса и по домам?

— Конечно, — улыбнулась ему девушка и почему-то снова посмотрела на Хельрига.

Не могу сказать, что мне понравился этот взгляд.

Ресс

ВАРЬЯНА

Говорят, маги создавали ульсов из волков и медведей, желая сохранить лучшие качества разных видов: острый слух и неутомимость волков, коварство и сообразительность медведей. Итоговый вариант получил название атакующих ульсов, иссиня-чёрный окрас, полутораметровый рост и способность воспринимать мыслекоманды. А первоначальные варианты с шерстью серого, бурого и жёлтого оттенков были отправлены в природные условия и безалаберно там оставлены.

Выпущенных в северных лесах новичков вытеснило местное зверьё, они остались разве что в зверопарках. Зато степные ульсы отлично прижились, одичали, запросто могли сами выйти охотиться на человека.

Именно частые нападения на людей стали причиной всемирного запрета на магические изыскания при разведении животных. Конечно, совсем селекцию отменить нельзя, периодически начинали ходить слухи, что транийцы выращивают драконов, а авархи — гигантских варанов. Но слухи оставались слухами. А мне предстояла встреча с Рессом.

— Варьяна, ты иди за мной, — предупредил Хель.

Я и не рвалась вперёд всех к незнакомому зверю. Дэйс придержал уже отпертую дверь:

— Готовы? Открываю.

Предупреждение было нелишним. Гибкая тень метнулась, не успела я ахнуть, как пошатнувшемуся мужу в живот уткнулась лобастая голова ульса.

— Ресс, дружище, — ласково сказал Хель, погружая кисти в густой светлый мех. Ульс отозвался ворчанием, тесня хозяина, прижимаясь всё крепче. Хель присел на корточки и обхватил зверя, — скучал, мохнатик? Ну, привет, привет!

Дэйс потянул меня за руку, вытащив из-за спины мужа, и усадил на диванчик.

— Чего стоять, они ещё полчаса могут обниматься, — проворчал друг, — эй, лер супруг, может, познакомите Варьяну с этим обжорой?

Я с трудом поверила своим глазам. Хель легко подхватил на руки лохматую тушу и поднёс к нам. Круглые ореховые глаза счастливо глянули в нашу сторону и вернулись к лицезрению хозяина.

— Варьяна, знакомься, это Ресс. Он очень добрый, можно его погладить, — с улыбкой предложил муж.