"Фантастика 2023-175". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Дихнова Татьяна - Страница 29

Между гуляющими сновали слуги с кувшинами эля и большими мисками, наполненными едой. Посреди двора были накрыты длинные столы, Заставленньхе яствами и кубками. Во главе стола восседал величественный король в парадной Одежде, Окруженный своими братьями, вождями и жрецами. Шел пристойный праздничный пир. Никто не обращал внимания на стоящую в дверях женщину. Морейн увидела Харта, единственного, кого она знала по имени, кроме короля и его братьев, и окликнула его. Он, с трудом сохраняя вертикальное положение пробрался к ней между слугами.

— А, Морана, — произнес он ее имя на поэннинский лад заплетающимся языком, — ты уже соскучилась по нашему невежественному обществу?

— Я просто проголодалась, — проговорила Морейн как можно жалостливее и бросила на воина взгляд, призванный растопить его жестокое сердце. — Мне не принесли еду.

— Может быть, ты думаешь. что тебя и здесь будут обслуживать, как принцессу? — Харт радостно рыгнул. — Пошла бы да поела. Кухня — вон, — он неопределенно махнул правой рукой в темноту.

Потом выхватил у пробегающего мимо слуги здоровый кусок жареного мяса и сунул его в руки Морейн.

— На, ешь, — промычал он, медленно сполз по стене и захрапел.

Морейн решила убраться подобру-поздорову подальше от шальных гуляк и вернулась к себе.

На следующий день Морейн вновь беспрепятственно покинула свою комнату и отправилась бродить по крепости. Вокруг огромные каменные стены, посреди двора жгут костры, всюду грязь, в которой вперемешку валяются собаки, поросята и вдребезги пьяные воины, не проспавшиеся после ночи. Харт спал, прислонившись к стене в том самом месте, где вчера его покинула Морейн. От людского пота и конского навоза стоял удушливый смрад. То, что местные жители с уважением называли замком, напомнило Морейн огромный, увеличенный до невероятных размеров скотный двор какой-нибудь зажиточной кельтской деревушки. Столы уже убрали, среди обрывков тумана и кислых запахов конюшни сновали слуги. Утреннее солнце лениво согревало землю.

Жрецы, пришедшие в крепость из горного святилища, готовились под началом Гвидиона к свершению благодарственных обрядов в честь победы над Эриниром. Морейн, зная кельтские обычаи, постаралась не попадаться на глаза королевскому Друиду, чтобы лишний раз не напоминать ему о своем существовании. Она выходила только за едой, а остальное время, дрожа от страха, ждала, что вот-вот распахнется ветхая дверь и ворвавшиеся жрецы в длинных тогах поведут ее на священный костер. Но никто не вспомнил о перепуганной пленнице, обряды были исполнены, а она все сидела одна в своей заброшенной комнате, обливаясь слезами страха, горя и ненависти.

Вскоре вновь зазвучали военные сигналы, и армия, разделившись на две части под предводительством Бренна и Рикка, направилась собирать дань в покоренные племена. Король со свитой отбыл в свои южные владения. В Поэннинской крепости остался лишь небольшой гарнизон. До Морейн никому не было дела.

К своему удивлению, Морейн узнала, что ее холодная и неуютная комната не тюремная камера, а один из лучших покоев замка, в котором когда-то жила королева Конвенна.

Свобода Морейн в пределах крепости никак не ограничивалась, и она могла обследовать замок и его окрестности. Центральное здание замка было наполовину выдолблено в скале, частично достроено огромными неотесанными камнями. Разрушенные части стен были отремонтированы плотно пригнанными друг к другу бревнами, в результате чего это неуклюжее огромное здание казалось заплатанной юбкой, К тому же из-за формы самой горы оно имело несимметричный вид, да еще второй этаж был перекошен относительно первого, и создавалось впечатление, что он вот-вот съедет на землю. Снаружи к зданию прилепилось множество галерей, соединенных между собой. Площадь перед этим несуразным строением была вымощена плоскими камнями, в трещинах между ними росла трава. Многие камни провалились от времени, на их месте образовывались ямы, скрытые грязью.

Вокруг центрального здания сгрудились постройки из бревен и прутьев, в которых размещались казармы, кузницы, плотницкие мастерские, конюшни, а также помещения для рабов и дома для тех слуг, кому не хватило места в главном здании. Мастерские, склады и амбары, различные хозяйственные постройки, скотный двор — все это находилось внутри крепости, так что она представляла собой маленький город и была способна к продолжительной, независимой от внешнего мира, жизни.

Справа к центральному зданию замка было пристроено помещение, напоминавшее походную палатку гигантских размеров и служившее кухней. Здесь готовили пищу для всех обитателей крепости. На земляном полу питаемые пылающим торфом и валежником, полыхали очаги, над которыми бурлили котлы, подвешенные к деревянным стропилам. У дальней стены стояла большая каменная печь, почерневшая от копоти. Часть помещения была отгорожена для прислуги. Любой, кто приходил сюда, мог получить миску с пахучим жирным варевом.

Рабы питались отдельно в сбившихся друг к другу за кухней дырявых сараях, где они жили. Исходя из того, что ее кормят на общей кухне, Морейн сделала благоприятный для себя вывод: рабыней ее не считают. Ни одна из женщин, с которыми ее везли в плетеной телеге из Эринира, на кухню не заходила. Имя Морейн здесь произносили на поэннинский лад — Морана. Толстая стряпуха по имени Тара с нежными коровьими глазами проявила к ней почти материнскую благосклонность.

— Несчастная принцессочка, — жалостливо скулила она вокруг девушки, подкладывая ей кусочки получше, — куда же занесло тебя, бедняжку.

И, видя, какое отвращение вызывает у Морейн местная пища, Тара старалась оставить ей что-нибудь с королевского стола. По вечерам, когда у Тары выдавалось свободное время, она сопровождала Морейн на ее прогулках по крепости и рассказывала ей страшные истории о нынешних и прежних обитателях замка. Морейн сначала внимательно слушала, охая от ужаса, но потом привыкла к этим историям, понимая, что сплетни и вымыслы сплелись в них с реальностью, и где что, не разберешь. Тара сама путалась в своих рассказах, приписывая одни и те же поступки то королю, то кому-нибудь из его братьев. Но больше всех она боялась мага-жреца и самозабвенно рассказывала о его страшных жертвоприношениях и темных обрядах, о пещере в горах, где живые мертвецы томятся мыслями о страшной мести за свои страдания, о жилище самого друида, сложенном из человеческих голов, с которыми он разговаривает по ночам.

— Ох, убьют они тебя, дочка, — причитала Тара, едва поспевал за быстрой Морейн.

— Я нужна им как заложница для войны с Антиллой, — беспечно ответила принцесса.

— Да? А что ты будешь делать, когда война закончится, они вернутся, а ты станешь ненужной? — покачала головой Тара.

— Вернутся ли? — усмехнулась Морейн.

Несмотря на свое ужасное положение, она видела в короле почти союзника, собирающегося воевать с ее врагом — царицей Гелионой. Но принцесса понимала, что даже если она расскажет королю и его братьям все, что знает об Аитилле, это вряд ли поможет им победить всесильную Кийю. Впрочем, Кийя теперь была не так уж могущественна. Морейн не знала, насколько сильна была эта волшебница без белой крови.

«Это даже интересно, — подумала. Морейн, — кто из них победит: обессилевшая колдунья или бешеный предводитель варваров».

А Тара опять завздыхала и заохала.

— Я ведь жива до сих пор, — оптимистично заявила Морейн, — не расстраивайся.

— Подожди еще. Вот нагрянут морозы, и они засядут в этом логове до весны, вот тут и начнется разгул, — с придыханием проговорила Тара.

На мгновение Морейн показалось, что если она, вопреки всему, останется жива, то больше всех в этом будет разочарована сама Тара, с таким воодушевлением стряпуха рассказывала принцессе все эти истории. По ее горящим от возбуждения глазам Морейн поняла, что пожилая женщина — сумасшедшая, и перестала верить в ее сплетни.

— К лету здесь почти не остается живых рабов, — загадочно проговорила Тара, страшно выпучивая глаза.