"Фантастика 2023-175". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Дихнова Татьяна - Страница 15

Обширные владения аллоброгов раскинулись по обе стороны Леманского озера, самого большого в кельтских землях на Восточном Континенте. Тучные пастбища, множество селений, обширные охотничьи угодья — все это находилось во владении вождя аллоброгов Сегина, объявившего себя царем Лемана после завоевания соседних племен. Удобные, легко обороняемые земли, защищенные горами и глубокими реками, казались почти неприступными.

Пологие склоны, покрытые пышной растительностью, спускаются к воде, а дальше за озером простираются плодородные поля. К северу тянется неприступный горный хребет Юра, где среди скал затерялось древнее капище, построенное прежней цивилизацией из гигантских камней.

Из узкого горного ущелья Юры высыпали в тихую долину войска поэннинцев. Вой людей и рев боевых рогов оповестили окрестности о грядущей беде, нарушал мирную тишину. Угасы неслись по зеленой равнине к большому селению аллоброгов, разгоняя зазевавшихся пастухов, не успевших скрыться со своими стадами за большими воротами крепостной стены.

Это был первый боевой выезд Харта, и кровь бурлила в нем, как вода в горном водопаде. Харт мчался вслед за предводителями желая во что бы то ни стало проявить себя в этом бою героем и доказать великану Геру и насмешливому принцу Бренну, что, несмотря на свой юный возраст и неопытность, он может сражаться наравне с самыми прославленными витязями.

В Хребтовине Харт почти не видел своего кумира — Поэннинского вождя. Только, когда Бренну представляли новобранца, принц бросил на него беглый взгляд прищуренных глаз и презрительно скривил губы. Тренировал Харта Гер, друг и наставник, обучавший его драться, пить и выживать в этом непростом обществе вспыльчивых и воинственных дикарей. Новые события и друзья закружили юношу веселым вихрем настоящей мужской жизни.

Перед походом Бренн показал себя во всей красе. Он произнес перед воинами такую напыщенную, пламенную речь, что Харту хотелось немедленно броситься в бой и доказать своему предводителю, что он достоин всех тех высокопарных слов, которые были сказаны Бренном. Потом начался поход, жуткий переход сквозь Мглистые Камни, и вот Харт вместе со всем поэннинским воинством мчится по Леманским землям, завывая и вопя от восторга и по-мальчишечьи срываясь на визг. Рядом несся отчаянный вояка Убракий, новый друг Харта.

— О-у-у! — завывал Убракий, рассекая воздух мечом.

— О-у-у! — вторили за ним друзья любимый клич поэннинцев.

Всадники на скаку поджигали жавшиеся друг к другу лачужки местных жителей, срубали боевыми топорами головы мечущихся перед запертыми воротами людей, забрасывали через крепостную стену горящие головни. Когда вся земля перед укреплением уже была залита кровью, а живых врагов не осталось, всадники, разочарованно озираясь вокруг, начали спешиваться и собирать трофеи, так, по мелочи, настоящие богатства ждали их внутри крепости.

Стена из толстых заостренных бревен была раза в полтора выше человека. С обратной стороны к ней были приставлены лестницы, головы осажденных то и дело мелькали над стеной и быстро скрывались.

Угасов отвели к деревьям на противоположной стороне поляны под надзор слуг. Воины готовились к осаде, не длительной и изнуряющей, а молниеносной и разрушительной, как порыв ветра. Такова была тактика Бренна, его войско не способно было вести долгие малоэффективные войны. Его отряды налетали одним мощным набегом и, если им сразу не удавалось сломить врага, чаще всего отступали, чтобы подготовиться к новому удару. Бренн встал напротив ворот крепости, широко расставив ноги, вытащил прославленный Меч Орну и заорал:

— Трусы! Есть среди вас мужчина, способный выйти со мной на бой один на один? Если кто-нибудь из вас победит меня в честном бою, клянусь, мое войско уйдет и больше никогда не будет беспокоить ваши земли. Есть у вас хоть один воин, способный, не намочив штаны, сразиться со мной? Или вы все превратились в женщин, попрятались за эти хилые стены, которые я разнесу одним ударом своего меча. Или вам некого выставить против меня? Тогда всех вас ждут смерть и позор!

Ответа не последовало. Выждав паузу, Бренн бросил многозначительный взгляд на стоящего позади брата Рикка и продолжил:

— Эй ты, трусливый петух, прозвавший себя царьком этой грязной лужи! Перед тобой вождь Великого Поэннина! Ты можешь сдаться и признать власть моего брата Белина, короля Медового Острова. Тогда мы обойдемся без кровопролитий и убийств.

Со стен в оратора полетели куски навоза и грязи. Тогда Бренн приказал своим людям изготовить таран. Мощный ствол дерева, выкорчеванного здесь же, на опушке двумя здоровяками Гером и Рикком, был быстро освобожден от веток и пущен в дело. Десятки рук раскачивали таран, ударяя им в ворота крепости. Со стен в осаждающих летели камни Таран бился о ворота, пока те не рухнули, по их упавшим створкам ворвались внутрь крепости поэннинцы.

Самые возвышенные и геройские намерения Харта были реализованы в обычной кровавой бойне. Противник уступал напавшим витязям и в вооружении, и в силе. Аллоброги не имели ни доспехов, ни кольчуг, ни достаточной воинской выучки, чтобы противостоять такому врагу, как Поэннин.

Харт отчаянно сражался, не жалея собственной жизни. Он уже мог бы привязать к своему седлу не одну дюжину отрубленных вражьих голов. Проехавшись с этим трофеем по Каер Нэппу, он произвел бы невероятное впечатление на его жителей. Он уже был героем. Героем, впервые услышавшим звуки победы: визг женщин, плач детей, стоны умирающих. Харт вновь и вновь мужественно повторял любимое выражение своего предводителя Поэннинского вождя: «Правда — на стороне победителя!»

Сегина, вождя аллоброгов, именовавшего себя царем Лемана, приволокли к Бренну. Круглолицый темноволосый мужчина злобно вращал глазами. Бренн, прославившийся своей невиданной жестокостью, был беспощаден к врагам. Тот, кто не пожелал добровольно признать его власть, должен был поплатиться за свое упрямство в назидание другим. Его размышления о судьбе поверженного врага были прерваны появлением нового персонажа. Рикк тащил за руку упирающуюся и плачущую девушку в дорогом платье. Возмущенный ее непокорностью, Рикк занес хлыст для удара, девушка, вскинув руки, прикрыла лицо. На тонких запястьях зазвенели браслеты. Сегин дернулся в руках державших его воинов и захрипел.

— Это дочь нашего царька, — прогмусавил Рикк, кивнув в сторону пленницы, — красотка пряталась в доме и хотела лишить нас своего общества.

Бренн медленно поднял голову. От его усмешки Харт поежился. Принц подошел, аккуратно убрал с лица девушки непослушные пряди волос и стал с интересом рассматривать ее. Поэннинцы, побросав дела — грабеж и насилие, придвинулись поближе к своему вождю в ожидании развлечений.

— Ты можешь избавить своего отца от мучительной смерти, — проговорил Бреин мягким, кошачьим голосом, — если будешь умной и покорной.

— Негодяй! — завопил Сегин. — Воюй с мужчинами, а не с женщинами.

Бренн расхохотался:

— Кто сказал, что я собираюсь с ней воевать?

На правой руке Бренн носил перстень с огромным необработанным камнем. Его грань была такой острой, что ею можно было царапать дерево. Бренн провел тыльной стороной руки по щеке царевны. Алая полоска взбухла на матовой коже. Девушка отшатнулась и прошептала:

— Пощади моего отца, доблестный воин, я сделаю все, что ты хочешь.

Бренн довольно оскалился и прошипел:

— Всем бы нашим врагам таких любящих дочерей!

Неожиданно, выхватив свой меч, он развернулся и снес голову Сегину. Царевна вскрикнула и застонала, бессильно повиснув в руках Рикка.

— Твой отец умер самой легкой смертью из всех, которые я мог бы ему предложить, — почти ласково произнес Брени и слизал кровь с щеки царевны, — Я рассчитываю на твою благодарность за мою доброту. Теперь я ваш законныЙ правитель! — крикнул Бренн немногочисленным оставшимся в живых аллоброгам, жмуiцимся к стенам своей поверженной крепости.

Даже черная ночь была рада согреться в пламени костров. Под нестройное, но зато громкое пение гуляла, не зная удержу, дикая свадьба. Стол ломился от еды, которую без устали готовили новые рабы. Толстая стряпуха Тара не отходила от котлов с бурлящим варевом. Один из этих страшных витязей с размалеванным синей краской лицом, узнав, что она готовила для убитого царька еду, пообещал оставить ее в живых, если она угодит вкусам захватчиков. Плача от страха, Тара, несмотря на почтенный возраст, суетилась вокруг котлов, зорко следя за своими помощниками. Таре очень хотелось жить. Она лично подносила Рикку еду, с надеждой заглядывал в глаза усатому обжоре.