Беседка - Деверо Джуд - Страница 31

Некоторое время она осматривала домик. В нем была одна спальня, рядом — ванная, маленькая кухня с холодильником, забитым продуктами настолько, что хватило бы семье из четырех человек на две недели. Она вернулась через гостиную на веранду. Здесь ей нравилось больше всего. Это была не столько веранда, сколько галерея, опоясывавшая домик со всех сторон. Она прошла по ней вокруг, разглядывая горы и вдыхая чистый воздух.

Позади домика Элли заметила сарай. Она вернулась, надела новые джинсы, чистую хрустящую джинсовую рубашку и новые ботинки (она не любила ковбойские сапожки). Удивительно, что делает с человеком новая одежда… И, кстати, к ней очень неплохо подходит новое тело. Чувство одиночества исчезло. Элли направилась к сараю. Теперь она рассматривала все происходящее как необыкновенное приключение.

Заглянув в сарай, она увидела мужчину. Он стоял, склонившись над копытом лошади, которое зажимал между ног. Солнечный свет, струившийся из окошка под крышей, заливал все вокруг.

Человек был невысок, не выше метра семидесяти, но Элли всегда нравились именно такие. Его одежда состояла из синих джинсов, грубых стоптанных ботинок с тупыми носами и на толстой подошве и фартука, какой носили кузнецы в старину. Он был без рубашки и, судя по золотистому загару, носил ее нечасто.

Элли разглядывала его снизу вверх: сильные икры, накаченные бедра, так обтянутые потертыми и полинялыми джинсами, что, казалось, швы вот-вот затрещат, упругие ягодицы, мускулистая напряженная спина, руки, крепко державшие копыто…

Она посмотрела на его профиль: скульптурные губы, полные и крупные. В зубах он держал два гвоздя для подков. Прямой нос с чуть подрагивающими ноздрями. Ресницы длинные, густые и черные. На высоком лбу морщины сосредоточенности. Черные волосы коротко острижены.

Элли замерла, она ничего не слышала и не видела. Для нее существовал только незнакомец. Она чувствовала запах его кожи, теплой от солнца, запах сена и пота.

Человек повернулся — очень медленно — и взглянул на нее. Он моргнул, и ее коснулся легкий ветерок от взмаха его ресниц. Их глаза встретились. Элли глубоко вдохнула и задержала дыхание. Глаза у него были такие же темные, как волосы.

Он смотрел на нее, и время остановилось. Казалось, его взгляд превратил ее в ледяную статую.

И вдруг она поняла, что идет к незнакомцу. Нет, она не шла, это его глаза взяли ее душу и притягивали к себе каким то удивительным, волшебным образом.

Как на замедленной съемке — почему так бьется ее сердце? — он выпрямился, и копыто скользнуло у него между ног. Медленно, не отрывая от нее взгляда, он вытащил изо рта гвозди. Теперь она видела мельчайшие трещинки на его чуть приоткрытых губах. Он коснулся кончиком языка нижней губы, и, глядя на этот розовый влажный уголок, Элли почувствовала, что у нее слабеют колени.

Неизвестный протянул руку, чтобы поддержать ее, и она знала, что стоит только ему дотронуться до нее — и все…

Но тут ворота в сарае распахнулись, все наполнилось светом, шумом, людьми и животными. Чары развеялись. Элли встряхнула головой. Она стояла в нескольких сантиметрах от человека, которого видела впервые в жизни, и который явно собирался ее поцеловать.

Она резко повернулась и увидела трех мужчин. Они привели лошадей и теперь смотрели с неподдельным любопытством на сцену, представшую их взорам.

— Лошадь, — быстро объяснила Элли, — он показывал мне лошадь.

На всех трех лицах были абсолютно одинаковые ухмылки.

Она больше ничего не сказала, не взглянула на незнакомца и вылетела из сарая, если не с грацией, то хотя бы со скоростью итальянской борзой. Она остановилась, только когда вбежала в дом.

Когда Элли ворвалась в дом, все мысли ее были заняты незнакомцем. Кто он? Почему он ее почти заколдовал? Неужели их встреча неслучайна?

Элли даже не задумалась о том, что ей надеть к ужину. Она почти машинально выбрала темно синий брючный костюм, который стоил примерно столько же, сколько Элли потратила на свой гардероб за последние три года. Потом вставила в уши маленькие золотые сережки с лазуритом, чудесно подходившие к костюму. Около восьми вечера она подошла к большому дому Вудвортов.

Валери произвела на нее огромное впечатление. Это была высокая, красивая молодая женщина из Техаса. Интересно, почему все женщины, родившиеся здесь, именно такие — без страхов и сомнений? Или, может, стеснительных девочек определяют еще до рождения и тут же отсылают в другой штат?

Черные шелковые брюки прекрасно облегали стройные ноги Валери. Волосы пшеничного цвета крупными волнами спадали на спину. Зеленые в крапинку глаза приветливо улыбались Элли из-под густых черных ресниц. Валери взяла Элли под руку и повела в столовую.

— Я ушам своим не поверила, когда Вуди сказал, что встретил Александрию Фаррел. Я безумно люблю ваши романы! И все мои друзья их прочитали. Надеюсь, вы не возражаете против небольшой вечеринки в вашу честь?

Услышав это, Элли побледнела. Что женщина из Техаса может иметь в виду под небольшой вечеринкой?

Когда они с Валери подошли к столовой, двери распахнулись, и Элли увидела комнату с огромным столом. Сейчас за ним, очевидно, собралось пол Калифорнии. Пока Элли ходила по магазинам, Валери превратила тихий семейный ужин в пышный официальный банкет.

Едва Элли переступила порог, она тут же перестала быть Элли Эббот. Ее мгновенно окружили толпы незнакомых женщин. Они протягивали ей книги, чтобы Элли их подписала, и уверяли, что страшно любят ее романы. Элли даже поесть толком не удалось. Ее беспрестанно о чем-то спрашивали. В основном это был один и тот же вопрос: «Откуда вы берете сюжеты для ваших книг?» Она его слышала очень часто и всегда старалась честно на него ответить.

Писательница была почетным гостем, и поэтому люди, сидевшие с ней рядом, менялись вместе с блюдами, которые приносила и уносила прислуга.

Элли не сводила глаз с Вуди и Валери. Она любила подолгу наблюдать за людьми, оценивать их и размышлять над тем, какие они на самом деле. «Она от него без ума», — решила Элли, уже в шестой раз рассказав меняющимся возле нее поклонникам, откуда она берет сюжеты. Элли смотрела, как Валери легко касается руки Вуди, а тот глаз не сводит со своей жены, и вдруг почувствовала себя очень одинокой и несчастной.

Наконец, в половине десятого ужин закончился, и гостей пригласили выйти наружу, чтобы выпить и поплавать при луне в бассейне с подогревом. Элли была рада получить передышку. Она стояла, не зная, куда пойти.

— Почему вы не со всеми? — спросил какой-то мужчина, оглянувшись на Элли. — Лунный свет и теплая вода — что может быть лучше? — Его глаза блеснули.

Элли чуть не закричала: «Оставьте меня в покое!», но сдержалась. Она сейчас Александрия Фаррел, известная писательница, а не Элли Эббот, так что нужно вести себя соответственно. Поэтому, мило улыбнувшись мужчине, она сделала неопределенный жест рукой, показывающий, что с удовольствием пошла бы с ним, если бы не мешали неотложные дела. Мужчина вздохнул, пожал плечами и вышел к великолепно освещенному бассейну.

А Элли выбежала через боковую дверь и пошла к своему уютному домику для гостей. Сейчас он казался ей воплощением тишины и спокойствия.

Оказавшись в одиночестве, она почувствовала огромное облегчение, но ей все время казалось, что скоро обязательно что-то произойдет. Элли разволновалась, немного постояла на веранде и пошла вокруг дома. Скоро глаза привыкли к темноте.

Прошло полчаса, горный воздух стал холоднее. Элли почувствовала, что замерзла, и вошла в дом. Она попыталась сделать запись в своем дневнике, но вскоре отложила его в сторону: ей было трудно сосредоточиться. Она все еще чего-то ждала. Или кого-то… Она злилась на себя. Ей уже почти сорок и… Да нет, до того дня рождения еще целых три года. Хотя если ее перенесут в будущее так же быстро, как она попала в прошлое, то…

Сорок… Не нужно метаться по комнате, как тигр в клетке. Нужно… Что? Пойти на курсы вышивания?