Королевский пират - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 58

• Предыдущая
• 58/191
• Следующая

— Этого я не знаю. — Паг удрученно покачал головой. — Да и магические приемы враждебного нам чародея мне неведомы. До сих пор я еще не сталкивался ни с чем подобным. — Он перевел взгляд на Мартина. — И это лишний раз доказывает правоту Амоса. Набег на Крайди они затеяли для того, чтобы скрыть свои истинные намерения.

Накор энергично закивал. На его некрасивом лице не осталось и следа былой беззаботности. Тонкие брови сошлись у переносицы, углы рта опустились вниз.

— У этих мнимых работорговцев, похоже, имеются очень уж могущественные союзники, лорд Мартин, — с печальным вздохом подытожил он.

В зале на несколько минут воцарилось гнетущее молчание.

— Я знаю, что нам делать! — внезапно пробасил Амос. Все-взоры обратились к нему. Адмирал с гордой, счастливой улыбкой воззрился на герцога.

— Что же ты предлагаешь? — с изрядной долей сомнения в голосе спросил Мартин.

Но Амос явно желал потянуть время, чтобы полнее насладиться своим триумфом.

— Я знаю, как нам добраться до Фрипорта, не подвергая опасности жизнь пленников.

— Ну говори же! — взмолился Паг.

Траск сиял, словно мальчишка, получивший в подарок игрушечный меч.

— Джентльмены, — хохотнув, проговорил он, — чтоб туда попасть и не вызвать у врагов никаких подозрений, нам придется выдать себя за пиратов!

Мастеровые дни и ночи напролет стучали молотками на палубе «Орла». Всеми работами руководил Амос Траск. Никто не пытался оспорить его авторитет по части оснащения пиратского судна, в которое должен был превратиться флагман королевского флота. Амоса беспокоило, что те немногие из бандитов, кто остался в живых после нападения на «Орла» близ Бэйрана, могли удержать в памяти облик судна и детали его экипировки. В таком случае наблюдательность головорезов дорого обошлась бы герцогу и его людям. Внешний вид корабля следовало изменить до неузнаваемости.

Двое подмастерьев плотника трудились над носовой фигурой, превращая благородного орла в ястреба-стервятника. Амос так изводил бедняг своими придирками, что те совсем было решились отказаться от работы, а заодно и от щедрого вознаграждения, обещанного Мартином, но адмирал неожиданно сменил гнев на милость и заявил, что птица не так уж и плоха, если ее выкрасить как подобает. Резное оперение деревянного ястреба покрыли несколькими слоями черной краски, на фоне которой зловеще выделялись яркие красно-оранжевые глаза. С кормы и носа тщательно соскоблили надписи «Королевский Орел», и маляр с нарочитой небрежностью замазал обнажившиеся доски свежей краской.

Реи и рангоуты переместили так, чтобы корабль как можно более походил на пиратский бриг, а посередине палубы соорудили нечто вроде дополнительной переборки. При ближайшем рассмотрении всякому стало бы видно, что это всего лишь подделка, но Траск не собирался пускать на свой корабль никого из посторонних. На носу разместили две платформы для баллист, с мачт сбили деревянные площадки для лучников, по которым всякий мог бы сразу опознать военный корабль королевского флота, и заменили их парусиновыми гамаками для арбалетчиков, бушприт подняли настолько, что на носу под ним смог бы теперь стоять человек в полный рост.

Целая бригада мастеровых и многие из членов команды были заняты «замызгиваньем несчастной посудины», как именовал их работу Амос Траск. Они соскребали краску с металлических и деревянных деталей, покрывали палубу пятнами дегтя и сажи, грязнили надраенные до блеска медные ручки дверей, и в результате всех этих усилий «Орел» стал и впрямь походить на зловещий и донельзя запущенный пиратский корабль. Амос был почти уверен, что никто теперь не смог бы узнать в этом трехмачтовике бывший флагман крондорского военного флота.

Мартин, Паг и Николас наблюдали за работой матросов и ремесленников, стоя у причала. Амос спустился к ним и приветствовал всех коротким кивком.

— Как дела на судне? — спросил Мартин.

Траск скорчил жалобную гримасу.

— Бедная посудина! Глаза б мои на такое не глядели! Точно благородную леди превращают в портовую шлюху! — Ответом ему был дружный смех всех троих, и Амос в свою очередь не удержался от улыбки. Он обернулся и снова взглянул на свой корабль. — Еще неделя, и ее было бы нипочем не отличить от заправского брига флибустьеров. Но время не ждет, да и то сказать, ведь эти мерзавцы видели «Орла» ночью и успели уж позабыть, каков он из себя. Пожалуй, что сойдет и так.

— Я тоже думаю, что все обойдется, — поддержал его Мартин.

— Так когда же мы отплываем? — нетерпеливо спросил Николас.

Амос помотал головой:

— Я знаю, что ты твердо вознамерился плыть вместе с нами, Ники, но заклинаю тебя, одумайся, пока не поздно!

— Это еще почему? — Николас вскинул голову и с вызовом взглянул на адмирала.

Амос протяжно вздохнул.

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя как родного внука и желаю тебе добра. А потому выслушай меня спокойно, без сердца. — Николас нехотя кивнул. — Меня тревожит, что ты ведешь себя как влюбленный юнец, а вовсе не как принц крови, коему надлежит глядеть на вещи здраво и быть рассудительным. — Николае собрался было возразить ему, но Траск не дал ему заговорить. — Подожди, я еще не закончил. Я ж ведь не слепой! Я видел, как ты переменился в лице, когда в первый раз увидел леди Эбигейл. Останься все как прежде, я от души пожелал бы тебе успеха и присоветовал бы как можно скорее затащить ее в постель. — Щеки Николаса покрыл густой румянец. Амос сдержанно усмехнулся и потрепал его по плечу. — Но теперь слишком многое поставлено на карту, понимаешь?

Принц упрямо помотал головой:

— Нет!

— Давно ли ты гляделся в зеркало, дружок? Ведь ты ж копия своего папаши, да продлят боги дни его высочества Аруты! Он правит Крондором вот уж три десятка лет, и за эти годы любой из тех головорезов с Островов Заката, что напали на Крайди, мог его увидеть и запомнить. И вот ты, его живой портрет, заявишься во Фрипорт под видом пирата…

— Я могу изменить свой облик, — с вызовом ответил на это Николас. — К примеру, отращу бороду. Да мало ли…

— Взгляни-ка лучше сюда, — мягко, но настойчиво прервал его Траск. Принц проследил за взглядом адмирала и понурил голову. Траск смотрел на его сапоги. Левый заметно отличался от правого. — Ведь о твоем увечье, дружок, — добавил адмирал, переходя почти на шепот, — как и о вашем с Арутой сходстве, известно всякому.

— Но я мог бы… — с глазами, полными слез, пробормотал принц и запнулся, не зная, возможно ли скрыть увечье от посторонних взоров.

Рука Мартина легла на его плечо:

— С этим ничего нельзя поделать, Николас. Тебе остается только одно: смириться и не искушать судьбу.

Принц резко отпрянул от него. Неподдельное сочувствие, нотки которого он уловил в голосе дяди, больно кольнуло его самолюбие. Он исподлобья посмотрел сперва на Амоса, потом на Мартина и наконец — на Пага. Взор чародея был красноречивее всяких слов. В душе Николаса затеплилась надежда.

— Неужто вы мне поможете?

— Я мог бы тебя исцелить, но помочь себе сумеешь только ты сам, — с загадочной полуулыбкой отвечал ему Паг.

— Я готов.

— Боюсь, у тебя для этого недостанет смелости, — мягко возразил волшебник.

Николас нахмурился и помотал головой.

— Скажите мне, что я должен сделать, чтоб избавиться от своего увечья! — потребовал он. — И я исполню все в точности, чего бы мне это ни стоило.

— Все, что нам с тобой нужно на первых порах, — это тишина и уединение. — Паг улыбнулся и положил руку на плечо Николаса. Увлекая его за собой прочь от остальных, он замедлил шаги, обернулся и обратился к Мартину:

— Мы будем в замке. Нам потребуется помощь. Скажи Накору и Энтони, чтобы они отправились туда следом за нами. — Мартин кивнул, и Паг с Николасом продолжили свой путь.

Они молча шли через сожженный город. Паг погрузился в размышления, Николас же был слишком взволнован, чтобы говорить. Но у ворот крепости чародей внезапно остановился.

• Предыдущая
• 58/191
• Следующая