Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Сеткова Юлия - Страница 12

Империя. На границе с Конфедерацией.

Туманность Лагуна. Год 3285-й. День спустя.

Появление «Ретвизана» имело безусловный успех, наверняка даже великий Станиславский крикнул бы «Верю!» и зааплодировал. И, соответственно, конфедераты отреагировали на появление имперского линкора, как дворовый кот, яйца которого зажали дверью. Проще говоря, завопили и заметались. Да и было от чего: они, значит, обложили планету, с нее не то что ни одного корабля – ни бита информации вылететь не должно, а тут вдруг появляется группа поддержки. Линкоры же, как известно, в одиночку не ходят, и появление одного такого корабля однозначно сигнализирует о скором прибытии еще нескольких, причем, что характерно, с эскортом.

Разумеется, логика такого рода под предположениями имелась – то, что линейные корабли обязательно должны ходить с группой сопровождения, написано во всех учебниках по тактике, и не посылать их по одному за годы конфликтов стало не писанным правилом конфедератов. Эскадру, мол, не так просто уничтожить, а поодиночке запросто перещелкают. Однако во всех этих утверждениях был один серьезный изъян – военная доктрина, а также возможности боевых кораблей Империи и Конфедерации были разными. Соответственно, не стоило мерить противника по себе – имперцы не боялись отправлять свои линкоры в одиночку, зная, что корабль такого класса легко отобьется от более слабого и уйдет от более сильного противника. Они знали о своем техническом превосходстве и не стеснялись его использовать.

До командующего эскадрой конфедератов это, разумеется, дошло, но не сразу. Все же сказался эффект внезапности: вот ты, получив серьезное подкрепление, неспешно прогрызаешь неожиданно прочную оборону планеты, уверенный, что мешать тебе не будут. А тут вдруг раз – и вот он, брутальный песец во всей своей красе. Поэтому реакция вражеского адмирала была предсказуемой. Как только нового гостя сумели идентифицировать, он немедленно развернул ему навстречу примерно две трети имеющихся сил.

Естественно, что и так не особенно успешно развивающийся планетарный штурм мгновенно захлебнулся. За то же время, которое потребовалось ему для осознания, что противник всего один, и разворота эскадры обратно к планете, там успели частично прийти в себя от напряжения последнего боя. В принципе, все развивалось в точности по выкладкам, которые вчера приводил Демину адмирал Кольм.

Дальнейшее поведение имперского линкора было вполне предсказуемо. Обнаружив перед собой превосходящие силы противника, линкор не развернулся, а решительно направился к планете. Это, разумеется, было против всех и всяческих уставов, но имперцы вели себя с завидным упорством. Бросать своих в беде у них было не принято, а то, что противник имел подавляющее численное превосходство, в этом случае являлось проблемой, но не поводом для бегства. Нет, явись имперский линкор, когда штурм был бы завершен, а планета захвачена – он постарался бы немедленно уйти, чтобы позже вернуться с подкреплением. Однако сейчас планета держалась, и прорыв к ней еще одного линкора усилил бы ее оборону, а значит, увеличивались шансы продержаться до тех пор, когда в систему явится кто-либо более многочисленный.

Для командующего эскадрой Конфедерации это было ясно, и он, естественно, предпринял меры, направив на перехват одинокого имперского корабля три линкора, авианосец и группу сил поддержки. Впрочем, от двух крейсеров и шести эсминцев непосредственного участия в сражении никто не ожидал, их задачей было добить поврежденный артиллерией «старших братьев» линкор, если тот будет слишком упорно сопротивляться.

Все было сделано правильно. Вот только никто не мог знать, что на этот раз им противостоит новейший экспериментальный корабль, который не только сильнее любых двух ранее построенных имперских кораблей, но и имеет орудия в полтора раза мощнее и на четверть дальнобойнее. Надо сказать, в известной степени это была вина разведки конфедератов – уж что-что, а выдающиеся размеры «Ретвизана», а также полная невозможность его идентификации должны были их как минимум насторожить. Однако на сей раз обычно неплохая и достаточно профессиональная разведка Конфедерации допустила крупный промах, отвечать за который пришлось обычным, ничем не примечательным военным, а конкретно экипажам кораблей, идущих на перехват наглого имперца.

О том, что что-то пошло не так, и ситуация начала выходить из-под контроля, конфедераты поняли, когда силовое поле головного линкора полыхнуло нестерпимо алым светом. Носовые орудия «Ретвизана» открыли огонь, и через мгновенно возникшие туннели свернутого пространства во вражеские корабли пошли мощные энергетические пучки. Силовая защита линкора конфедератов честно приняла на себя первые четыре попадания, после чего потухла. Еще два удара отразил бронированный корпус – антенны и орудийные башни, оказавшиеся в зоне поражения, мгновенно превратились в нелепо торчащие во все стороны сосульки оплавленного металла, но сама броня выдержала. Однако все это были лишь первые ласточки – на предельной дистанции точность была невелика, но корабли стремительно сближались, и вскоре попадания начали следовать одно за другим. Спустя примерно четыре минуты после начала боя, линкор Конфедерации превратился в груду оплавленного металла и окончательно потерял управление. Можно было добить его парой залпов, но Демина мало интересовал избитый до полной потери боевой ценности корабль – все равно никуда уже не денется. Куда опаснее были два его собрата, хотя их орудия только-только начали доставать до «Ретвизана».

Сразу после того, как конфедераты добились первого попадания, Демин поменял тактику. Разумеется, никакой опасности не было – взрыв красочной, но бессильной кляксой растекся по невидимой защите корабля, но за первым просто обязаны были последовать новые попадания, а это уже чревато. Количество имеет свойство переходить в качество, на войне это правило еще никто не отменял. И тут имперский линкор в первый раз показал свою огромную, но скрытую до этого мощь, задействовав разом все орудия, которые могли дотянуться до следующего линкора конфедератов. Те, наверное, взвыли бы от ужаса, если бы узнали, что точный и губительный в своей мощи огонь, только что искореживший их линкор был так, пристрелкой, и вели его лишь две башни главного калибра. Сейчас же этих башен было задействовано сразу восемь.

Носовая часть линкора конфедератов исчезла, как по волшебству – фактически, силовая защита перестала существовать почти сразу, и вся ярость имперских орудий обрушилась на обреченный корабль. Но тем, кто находился в разрушенных отсеках, еще повезло – они хотя бы не мучались, мгновенно сгорев и не успев ничего почувствовать. Куда хуже пришлось тем, кто оказаля заперт в уцелевшей кормовой части. Корабль стремительно разрушался, и теоретически негорючие материалы под воздействием огромных температур, возникших после взрыва плазменных зарядов, полыхали бодро и весело. Пламя стремительно распространялось, выжигая кислород и одновременно создавая ударную волну, одну за другой вышибающую переборки. Те, кто находился на пути этого потока, были обречены – они или сгорали заживо, или тонким слоем размазывались по броне, что одинаково малоприятно.

Одновременно со столь удачным залпом, «Ретвизан» увеличил ускорение. Не ожидавший этого третий линкор конфедератов позорно промазал, а второго залпа ему сделать просто не дали – не стрелявшие до того орудийные башни «Ретвизана» дождались своего часа. Вражеский корабль вплыл, наконец, в их прицелы, после чего ему не оставалось ничего другого, кроме как продолжить путь обожженной и вскрытой от носа до кормы мертвой жестянкой.

Картина боя поменялась мгновенно, и не ожидавшие этого конфедераты попросту не успели отреагировать. Линкор, проносясь мимо авианосца, который только-только начал поднимать свою авиагруппу, полыхнул всем бортом, сметая защиту, но не разнеся авианосец на куски, а выведя из строя двигатели и «заварив» стартовые колодцы на летной палубе. После этого авианосец, лишившись возможности маневрировать, оказался целиком во власти имперских абордажников, которые должны были появиться, как только в систему войдут основные силы имперского флота. Ну а «Ретвизан», не теряя времени даром, словно боевой молот обрушился на только-только начавшие маневр уклонения корабли прикрытия и разнес их в клочья. Крейсеры и эсминцы строились не для того, чтобы сходиться лоб в лоб с линкорами, и результат был закономерен.