Дело спящей красавицы (СИ) - "Каин" - Страница 47
- Предыдущая
- 47/74
- Следующая
— Она часто улыбалась, — задумчиво проговорил я, вспомнив красивое лицо своей матери. — И казалась счастливой.
— А отец? Как он выглядел в это же время?
— Кажется, он часто был рядом, но я почему-то плохо его помню.
Я встал на ноги и подошел к окну. Воспоминания из детства всегда казались мне каким-то туманными. С бабушкой мы не обсуждали мою жизнь до переезда в ее особняк. Она словно боялась узнать правду. Кажется, она беспокоилась, что ее сын был виной смерти невестки.
— А ты не думал, что каждый по-разному переживает горе, — продолжила Виноградова, когда молчание стало тягостным. — Может твой отец пытался справиться с потерей…
— Он быстро нашел ей замену, — резко отозвался я. — И не горевал долго.
— Мне жаль, что тебе пришлось справляться с этим одному, — женщина мягко коснулась моего локтя, и я был благодарен, что она не продолжила говорить.
Потому что не хотел делиться своим самым сокровенным воспоминанием — о том, что мать после смерти еще долго пела мне грустные колыбельные.
Истина где-то рядом
На втором этаже послышался приглушенный шум, и Виноградова недовольно вздохнула.
— Надо проверить, все ли там в порядке. Как там без моего присмотра обойдутся? — пробормотала она, а затем взлетела к потолку, прошла сквозь перекрытие и исчезла из кабинета.
Я же вернулся на свое место, включил компьютер. Пока он загружался, я вынул из кармана телефон. Нашел в списке контактов номер Иванова, и нажал на вызов. В динамике заиграла незатейливая мелодия из сериала про бандитов. Наконец, послышался недовольный голос жандарма:
— Что-то срочное, Павел Филиппович?
— Да. Хотел бы узнать, в каком образовательном заведении училась Софья Николаевна Потемкина, — ответил я.
— Хотел узнать, — повторил за мной парень, — Этот интерес неспроста?
— Я перебираю все факты, чтобы найти зацепки. Мне кажется, что я что-то упускаю.
— Надеюсь, вы не станете скрывать ничего, что поможет следствию, если обнаружите информацию? — без особой надежды уточнил парень.
Я кивнул и лишь потом понял, что собеседник меня не видит. Но ответа Дмитрий не ждал. В динамике раздался шелест перебираемых им листов.
А спустя несколько секунд, Иванов произнес:
— Гимназия имени Ольги Великой. Девушка закончила ее в этом году и готовилась к поступлению в лицей.
— Большое спасибо, — поблагодарил я.
— Это все? — нетерпеливо уточнил жандарм.
— Да.
Трубка замолчала. Иванов решил отменить вызов не попрощавшись. Впрочем, я не обратил на это особого внимания. Мне хватило того, что он ответил и дал мне нужную информацию. С этими мыслями я убрал телефон в карман, и открыл поисковик в сети. Вбил в строке «выпускники этого года гимназии Ольги Великой». Нужные страницы грузились очень долго и я нетерпеливо постукивал пальцами по столешнице, выбивая ритм мелодии, которую я услышал в трубке, когда звонил будущему князю Шуйскому. Но посмотреть результаты я не успел. Потому что в приемной послышался какой-то странный шум, который привлек мое внимание. Я встал из-за стола, вышел из кабинета.
Фома уже стоял на пороге. А Арина Родионовна с интересом выглядывала в окно. Услышав, как хлопнула дверь кабинета, слуга обернулся ко мне. И на лице его расплылась довольная улыбка:
— Можно вас на пару слов, вашество? — уточнил он и сделал приглашающий жест.
Я удивленно поднял бровь, но все же кивнул. И направился за Питерским на крыльцо дома.
Во дворе было пусто. Фома сошел со ступеней и добродушно произнёс:
— Да выходите уже. Я вас уже заметил. И пыхтите вы на редкость громко.
Из-за кустов шиповника появилась та самая троица, которую я видел во дворе не так давно. Они недоверчиво смотрели на Фому, явно не считая, что вели себя громко. Едва они вышли, помощник обернулся его мне. Весь вид Питерского говорил: «Ну вот, вашество. А вы не верили!». Затем он уточнил у главаря, в кепке, которую тот сдвинул набок:
— Узнали чего?
Паренек вышел вперед, подтянул штаны и важно заговорил:
— Ну и задачу вы задали, судари. Пришлось неплохо так поработать.
Фома с готовностью кивнул:
— Понимаю. За то и деньги будут уплочены. Давай-ка ближе к делу.
Паренек сунул в петли штанов большие пальцы и качнулся с пятки на носок.
— В общем, на улицах говорят, что приютных воздушниц нужного возраста и описания в городе всего три. Первая Катерина, — главарь загнул палец. — Неделю назад сбежала из приюта святого Павла. Она сейчас официанткой в одном игорном притоне работает. Еще есть Лизка, из приюта святого Петра. Она в городе, иногда появляется в торговых рядах, чтобы прикупить продуктов. Похоже, трудится на барской кухне. Потому как полюбовницей точно не сгодиться. Она ногу подволакивает после того, как с ограды спрыгнула неудачно. А на лекаря денег нет.
— Это точно не нужные нам девицы, — вздохнул я.
— Но а третья — Святка. Вот ее давно никто не видел.
— Откуда она сбежала? — тут же полюбопытствовал я. — И с кем?
Парень замялся, словно бы вспоминая. А затем произнёс:
— Из приюта святого Николая. Три девки сбежали и в одном притоне жили, снимали угол. А уже несколько дней о Святке ничего не слышно. Как в воду канула. По виду она как раз такая как вы описали: стройная, светлокожая, темные волосы, глаза голубые.
— Наверняка это та, что мне нужна, — пробормотал я и парни довольно переглянулись.
— Вот спасибо вам, — широко улыбнулся Фома и достал из кармана одну купюру. — Вот, как договаривались.
Он протянул деньги долговязому, и купюра быстро поменяли владельца, исчезнув в пальцах с обломанными ногтями. Гости снова вновь переглянулись.
— И еще кое-что на улицах говорят, — нараспев произнёс долговязый. — Про этих сбежавших девок. Но это уже за отдельную плату, господа хорошие.
— Что же? — быстро уточнил я.
Но парень только хитро улыбнулся и покачал головой:
— Э, не, барин. Это так не работает. Мы вам сейчас скажем, а вы нам ответите, что все уже и без нас знали. И денежки заплатить не пожелаете.
— Ну ты хотя бы намекни, о чем речь пойдет, — пробасил Фома.
— О том, что вы не одни девку такую искали, — заговорщическим шепотом ответил приютский. — А вот кто искал, мы без интересу не скажем.
Я задумался. Эту информацию я скорее всего уже знаю. Никита Борзов. Но все же уточнил:
— А сколько людей искали-то?
— Двое, — после недолгих раздумий ответил парень и насупился. — Все, господа хорошие. Больше бесплатно ничего не скажу. Хоть железом жгите.
А вот это уже было интереснее. Выходит, вторым скорее всего был товарищ Борзова.
— Прямо имена знаете? — уточнил я. — Ну, или хотя бы прозвища?
Парень кивнул, и я спросил:
— И сколько вы хотите за эту информацию?
— Рупь, — быстро ответил приютский и поджал губы.
Фома нахмурился и открыл было рот, чтобы начать торговаться, но я только кивнул и достал из кармана купюру:
— Здесь рубль. Назовешь имена — и он твой.
При виде денег, глаза парней жадно загорелись. Фома недовольно покосился на меня, явно не одобряя подобного действия, и грозно предупредил приютских:
— Но ежели обманете…
— Даю честное слово, дядь, — поспешно ответил паренек.
— Ну, раз честное слово, — усмехнулся я. — То слушаем.
— Один огневик — Никита Борзов, который бойцовских собак за городом разводит. Мужик он не злой и нас обычно не обижает. Иногда даже дает монетки на баранки, — ответил долговязый, жадно глядя на купюры. — А второй друг его по приюту. Василий Тихонов. Второй не такой добрый. Ему лучше под ноги не попадаться. Может и пенделя отвесить.
Значит криомастер, которого нашли в той квартире, и был этим самым Тихоновым.
— Ну, держите. Заработали.
Я протянул деньги пацану. И тот попытался было быстро схватить их, но в последнюю секунду я отдернул руку:
— А зачем искали не знаешь?
— Да проигрались они, — нетерпеливо выпалил парень. — Кому не знаю, да и узнавать не буду, барин.
- Предыдущая
- 47/74
- Следующая