Дело спящей красавицы (СИ) - "Каин" - Страница 41

Женщина неспешно вплыла в арку и остановилась так, чтобы мне было удобно ее рассмотреть. Лопатина успела наскоро припудрить лицо и немного мелких светлых частичек осыпалась на воротник платья. От хозяйки дома тянуло вязким тяжелым ароматом духов, которые еще не успели развеяться. Волосы женщина подняла наверх и скрепила черепаховым гребнем.

Я коротко поклонился:

— Здравствуйте.

Паулина скривилась и недобро прищурилась:

— Кого я вижу! Юноша, вы быстро сообразили, с кем столкнулись в своем кабинете. Решили все же извиниться? Я это ценю.

— Если вам угодно так думать… — начал я.

— Мне удобно, — перебила меня Лопатина и прошла к окну, чтобы вновь встать ко мне вполоборота.

— Я пришел, чтобы…

— Вы плохо извиняетесь, юноша, — опять оборвала меня женщина и окинула торжествующим взглядом. — Старайтесь лучше.

— Мы можем поговорить или я напрасно пришел к вам? — строго перебил я Паулину Ананьевну, чем заставил ее удивленно распахнуть глаза.

Дворецкий при этом напрягся и мне даже показалось, что он выжидающе посмотрел на хозяйку, словно ждал от нее приказа выставить меня прочь. После недолгого молчания княгини я пожал плечами и спокойно продолжил:

— Очевидно, что я напрасно потратил свое время. Не провожайте.

Развернулся и направился к выходу.

— Подождите, — окликнула меня женщина и в ее голосе прорезалось нетерпение. — Раз уж вы пришли, то давайте обсудим мои дела.

— И велите подать чай, — я неспешно обернулся, встав в проеме арки точно так же, как до того стояла Паулина. И добавил. — С сахаром.

Женщина зыркнула на своего дворецкого, который и не думал двигаться с места.

— Прохор, распорядись на кухне, чтобы заварили нам с гостем чаю.

— С сахаром, — добавил я, с мстительным удовольствием наблюдая, как морщится Паулина.

Мужчина поклонился хозяйке и пошел прочь. Княгиня же скрестила руки на груди и продолжала испытующе на меня смотреть. Быть может, она ожидала от меня извинений. Но ее настигло жестокое разочарование. В конце концов, я понимал, что мои услуги были ей нужны. Иначе она не пришла бы в мой кабинет накануне. А после того как она начала со мной диалог в этой гостиной, я не испытывал желания упрощать собеседнице жизнь.

Паулина уселась в кресло у камина и предложила мне занять соседнее. Я принял приглашение и ощутил несколько неприятно выпирающих под обивкой пружин.

— Погода сегодня удалась, — со скучающим видом, начал я беседу.

— Пожалуй, — ответил женщина сквозь зубы.

— И ветер с залива мягкий, — продолжил я. — И солнце не так палит, как в прошлом году.

Паулина недовольно покачала головой и процедила:

— Не припомню.

— Мне кажется, сезон корюшки на этот раз затянулся. Зато рыбка была знатной. Вы с чем предпочитаете лакомиться корюшкой? Я вот люблю жареную с лимоном и петрушкой.

— Искупитель меня избави от таких разговоров, — она возвела глаза к давно побеленному потолку.

В комнату вошла уже знакомая мне девушка в сером платье и внесла поднос, на потом стояли чайник и две чашки. На небольшом блюдце лежало несколько овсяных печенек. Сахарницы не было. Я взглянул на Лопатину с недоумением и уточнил:

— У вас нет сахара?

Она поджала губы и бросила на поднос недовольный взгляд. Потом перевела глаза на служанку.

— Подай сахар.

Девушка оглянулась на дворецкого, и тот сунул руку в карман, чтобы вынуть ключ. Глаша не лукавила, когда говорила, что сладкое тут прячут в буфет под замок.

— У меня плохая переносимость сладкого, — нехотя пояснила женщина.

Однако когда расторопная служанка принесла в вазочке колотые кусочки сахара, Паулина бросила в свою чашку несколько штук. Я сделал то же самое, хотя вкус сладкого чая мне был неприятен. К слову, напиток тоже был не особенно хорошим. О чем я не преминул сообщить хозяйке.

— Вам стоит покупать чай в восточной лавке у площади Покаяния. Там составляют отменные сборы. Хотя вы могли убедиться в качестве напитка, когда посещали мой кабинет.

— Конечно, — выдавила женщина.

Казалось, она едва сдерживалась, чтобы не высказать все, что обо мне думает. Но сумела совладать с собой и растянула губы в подобии улыбки.

— Вы ведь приходили ко мне по делу, верно?

— Все так, — с облегчением выдохнула Лопатина, допила чай и плеснула себе в чашку новую порцию, сдобрив ее четырьмя кусочками сахара. Затем с подозрением взглянула на меня и добавила пятый.

— И чем я могу быть вам полезен? — уточнил я.

— Меня подлым образом ограбили. Человек, который был вхож в дом, которому мы безгранично доверяли, — она махнула рукой в сторону дворецкого, тем самым давая понять, кого имеет в виду под местоимением «мы».

— Когда это произошло?

— Воровство могло произойти около месяца назад. Но обнаружилось гораздо позже. Негодяйка служила в доме много лет. Мы относились к ней с теплотой. Не нагружали работой, исправно платили, отпускали пораньше, когда ей требовалось. Терпели нерадивость…

— Зачем? — прямо спросил я и мстительно высыпал в чашку содержимое вазочки с сахарными кусками.

— Что зачем?

— Почему вы терпели нерадивую служанку?

Я залил сахар настоем и сделал глоток, стараясь не кривиться от приторного напитка.

Паулина поджала губы:

— Мы просто решили проявить доброту.

— Зачем? — снова уточнил я. — Не проще ли было нанять ту, которая будет хорошо исполнять работу?

Стоявший у входа Прохор шумно выдохнул, но Лопатина кинула на него неодобрительный взгляд и мужчина замер.

— Теперь я понимаю, что эту неблагодарную девку давно надо было гнать в шею. Не ждать, пока она обворует дом. По своей доброте мы пригрели змею, Павел Филиппович.

— О ком речь? И что именно произошло? — решил я перейти к делу.

— Расскажи, как звали ту воровку. И как все было, — велела Паулина дворецкому и Прохор с готовностью подошел ближе:

— Глашка. Кухарка, которая работала у нас почти десять лет, — начал он.

— И все время была нерадивой, — негромко произнес я и отпил густой сироп.

— Около месяца назад я велел ей почистить серебро. Старинные, фамильные ложки и вилки. Очень дорогие. Глаша все тянула с этим и никак не отдавала столовые приборы.

— А что случилось потом?

— Она вернула мне серебро в салфетке перед тем, как уйти восвояси. А потом сообщила, что не вернется в дом. Сказала, что устроилась на другую работу.

— Зачем вы доверили такую важную работу нерадивой служанке? — невинно поинтересовался я. — И не проверили серебро, когда она его вернула?

Затем я повернулся к мрачной Паулине и беспечно продолжил:

— Ваш дворецкий не принял работу и заметил пропажу после увольнения. Это не проблема кухарки. Я также наслышан, что довольно часто управляющие обыскивают служанок на выходе из дома. У вас такое не практикуется?

Пронька вспыхнул и втянул в легкие воздух, но не успел ничего сказать. Лопатина властно вскинула руку, призывая его молчать. И мужчина словно прорванный воздушный шар шумно засопел.

— Эта девка вынесла из моего дома семейное серебро, — отчеканила Паулина.

— Почему именно она?

— Она уволилась внезапно, — заговорил Пронька, когда княгиня ему кивнула. — Я точно знаю, что она собралась выйти замуж. Украла серебро, чтобы добыть себе приданое. Потому что никто бы не взял ее без приданого замуж.

— Почему? — вновь поинтересовался я, разбавив сироп чаем.

— Служанку которой почти тридцать? — презрительно скривилась Паулина. — Очевидно, что ее возьмут в дом только с доплатой.

— Но в вашем доме ей платили жалованье. То есть в свой дом вы ее взяли без доплаты с ее стороны. И несмотря на нерасторопность, платили исправно за невыполненную работу почитай десять лет. Быть может, она была нужна кому-то из мужчин слуг? — я выразительно посмотрел на Проньку и он враз побледнел.

— Я бы никогда… — проблеял он и замолк под тяжелым взглядом хозяйки.

— Прохор — единственный мужчина в штате слуг. Лишь изредка приходит садовник. Но он работает под присмотром и с девками не болтает.