Молот империи 5 (СИ) - Киров Никита - Страница 6

Из трещины впереди поднималась пыль и… и пар? Теперь я понял. Под нами месторождение игниума, глубокое, которое никто или не нашёл, или не стал использовать.

И Дмитрий Бокан просто подорвал его, как Ян тогда взорвал игниум под озером. Не то, чтобы это знание помогало нам выжить. Просто наблюдение.

— Ян, чуть назад.

Мы спускались по трясущейся и трескавшейся земле. Больше наудачу, один шаг не туда, и мы увязнем, а то и провалимся. Толчки вроде стали стихать…

В кабине завопила сирена. Противовесы начали стучать громче.

— Опрокидываемся, — сказал Ян, глядя на меня. — Мы сейчас опрокинемся!

— Отставить панику! — я повернул машину. — Сейчас выберемся. Лебёдки! Пускай.

Раздались два хлопка. Здоровенные крюки вылетели вперёд из цилиндров высокого давления. Толстые цепи раскручивались следом.

Крюки глубоко вонзились в землю. Цепи сразу натянулись, а Ян передвинул противовесы назад, чтобы нам не грохнуться мордой вперёд.

Но крюки не держались, их выворачивало. Слишком мягкое здесь место.

— Рома, не убирай их пока! — раздалясь в наушниках голос Марка. — Помогу!

Прямо туда, куда воткнулись крюки наших лебёдок, вонзились аж четыре новых. Их пустили с Чивэня. Крюки и цепи спутались друг с другом.

— Тяну! — крикнул Марк. — Противовесы не забудь.

— Я помню, — отозвался я. — Янек, противовесы на двадцать пять!

Он передвинул рычаг. Нас чуть наклонило назад. Достаточно, что не рухнуть мордой вперёд, но и не опрокинуться на спину. Цепи вытянулись, Чивэнь начал затягивать их назад. Натянулись опасно, как верёвки. Если лопнут, мы упадём.

Трясти перестало совсем. Мы вышли на твёрдое место.

Выбрались вовремя, трещина позади нас расширилась очень далеко. Цепи запутались так, что потребуется взвод солдат, чтобы распутать их. Так что я пока вытянул перископ, отвечающий за вид назад, и осмотрелся.

Земля покрыта паутиной трещин, из которых выходил пар, но очаг самого землетрясения был небольшой. Пострадал тот у реки посёлок, но до города вряд ли достало. Я видел его высокие здания, они целые. Больше всего досталось тем артиллерийским риггам, что стояли здесь.

Пугалка Небожитей, фактический урон кажется небольшим. Как и после наших с Яном демонстраций способностей. Но тем, кто провалился, я не завидовал. Надеюсь, они погибли раньше, чем сварились заживо в парах раскалённого игниума.

— Жду отчёт о потерях, — сказал я. — Со всех отрядов. И там что… — я посмотрел в сторону разрушенного посёлка и людей, что были поблизости. — Зараза! Кто за это отвечает? Это расстрел.

Сто двадцать погибших или пропавших без вести, включая семьдесят два гражданских, хотя их может быть намного больше, потому что считали только тех, у кого в живых остались родственники и знакомые.

Ещё почти две сотни раненых, три потерянных шагохода, пять панцирников и множество сломанных построек.

Больше досталось посёлку, под которым был эпицентр землетрясения. Те гражданские, которых эвакуировали отсюда несколько дней назад, начали самостоятельно возвращаться в свои дома, поэтому среди них такие большие потери.

Я давал ясный приказ никого не пускать в городок, но бинхайский майор, командовавший там, ослушался приказа. Его и часовых, которые охраняли посёлок, обезоружили и арестовали. Идиоты, что сказать. Суд будет суровым.

Поднятая пыль уже осела, а за это время враг на другом берегу перегруппировался. Я видел, как они успевали возводить оборонительные линии прямо сейчас, нагло, у нас на глазах, и собирался с ними разобраться. Ответный удар будет жёстким. Уже темнело, но их позиции освещались.

— Господин генерал! — ко мне бежал штабной майор. — Противник просит о временном прекращении огня и о переговорах.

— Передайте ему, — сказал я. — Что с мятежниками я готов обсуждать только их капитуляцию.

— Понял, господин генерал. Но там было ещё послание, Келвин Рэгвард…

Я прямо спиной почувствовал, насколько напрягся Ян, стоящий рядом со мной.

—… просит вас не стрелять, потому что он хочет вернуть вам пленных, захваченных в Нерске и других местах. Прямо сейчас, в знак доброй воли, чтобы вы согласились на переговоры.

— Хм, — я потёр подбородок. — Если и правда отдаст людей, то я согласен на переговоры, но только на этом берегу. Приказываю не стрелять до особого распоряжения.

Пока всё шло так, как они и предлагали. Они действительно возвращали пленных. На тот берег пригнали несколько катеров, куда сводили безоружных людей.

— Узнаете кого-нибудь? — спросил я майора, стоящего с биноклем.

— Там наши офицеры, — штабной майор с ожогом на щеке был из Огрании. — А вон там генерал Ларин из второй квадры. Ещё пехотные офицеры из гарнизона Мардаграда. И кто-то ещё из знати, этих я не узнаю.

Пять катеров медленно переплыли реку и высадили людей на нашем берегу, где их ждали машины. Никто не стрелял.

Прибывших привезли на наши позиции. Многие истощены и ранены, их сразу забирали в госпиталь. Те, кто мог стоять, с удивлением озирались. Наверное, не могли поверить, где оказались.

— Ты? Жив!

Рафаэль Риггер пробежал мимо меня в сторону прибывших и сгрёб в охапку высокого, тощего парня, который стоял в стороне.

— Какого хрена ты меня так напугал? — закричал Рафаэль дрожащим голосом. — Я же думал, что всё. Конец.

— Папа? — отозвался парень и закрыл глаза. — Прости меня.

— Ну, хоть что-то хорошее, — сказал Марк, остановившись рядом со мной. — А я думал, его сын погиб. Мы с ним общались, он мне объяснял, как работает система подвески на Ужасе. Хорошо разбирается.

— А ещё понимает в радарах, — я кивнул.

— Хорошо хоть, что Келвин его нашёл, а не другие. Могли и убить.

Ян шумно выдохнул носом, но ничего не сказал.

— Ну, хорошие новости нам не помешают, — произнёс я, глядя на воссоединение отца и сына. — Может быть, как придут в себя, что-нибудь для нас изобретут. Радары нам хорошо помогают.

— Прости меня, папа, — сын Рафаэля дрожал, закрыв глаза. — Я не хотел.

— Ты о чём вообще, дурашка? — спросил Риггер старший. — За что тебя прощать?

— Генерал, — парень высвободился из объятий отца и повернулся ко мне. — Я не хотел, но не смог удержаться. Я хотел соврать, что они меня заставили, но не могу. Я сам это сделал.

— О чём ты? — спросил я. — Выдал им, как работают наши радары?

— Нет, как раз это они меня заставили, — он показал свои руки. Заметил, что у него с ногтями, его отец вздрогнул. — Я у них в плену. Потом меня забрал господин Рэгвард, там относились лучше. Кормили и не били. И не уводили в подвал. Там было лучше, да.

— Убью их нахрен, — тихо проговорил Рафаэль. — Убью их нахрен всех за это.

— Господин Келвин потом попросил меня ему помочь, — сказал Риггер-младший. — Простите меня, генерал.

— Да за что?

— Вот за это, — парень показал через реку.

Я поднялся чуть выше на холм и поднёс к глазам бинокль. Зараза! Вот этого я не ожидал.

— Господин Риггер, — произнёс я. — Немедленно жду вас с вашим сыном у меня. Расскажите мне всё, что знаете об этом. Всем остальным — полная боевая готовность!

— Ты что? — закричал Риггер на сына. — Ты что натворил?

— Я передал им, как надо доработать камеру сгорания, — оправдывался сын.

— То, что ты тогда показывал мне. Я же говорил, что это не будет работать!

— Новая камера сгорания уже работает, папа! Они тогда разобрали машину и вывезли по железной дороге. А здесь уже при сборке поставили доработанные двигатели от линкоров, которые им привезли из-за моря.

Смеркалось, но то, что на другой стороне реки, видно ещё хорошо. А я думал, это гора.

Пилоты занимали места в своих риггах, панцирники выходили на новые позиции. Радисты вызывали крылолёты, чтобы забросать врага бомбами и ракетами. Если бой начнётся, нам всем придётся напрячься.

— А вот камера сгорания не вывозила, и даже десять свечей духов не помогали. Нужного количества игниума за раз не сгорало, а если они брали топлива меньше, этого не хватало. Поэтому построили камеру по моему чертежу и поставили её.