Fila vitae. Нити жизни - Тимошенко Наталья - Страница 3

– Вот это жмурик! – не то с восхищением, не то с отвращением говорил он, стоя чуть в сторонке. – Я таких никогда не видел.

Лера тоже не видела. На прежнем месте работы мумифицированные трупы ей не попадались, однажды довелось исследовать только руку, поэтому это вскрытие будило и в ней исследовательские интересы. Но чем больше Лера его изучала, тем сильнее у нее не сходились, как говорят, дебет с кредитом. И когда за полчаса до обеда к ней внезапно заглянул коллега и сообщил, что ее ждет полицейский, Лера все еще возилась с телом, но воспользовалась возможностью отдохнуть. Она не столько устала, сколько боялась, что замылились мозги и она не понимает чего-то очевидного.

Полицейским оказался тот самый хмурый мужик, которого она уже видела ночью в парке. Павлов, кажется, так он представился. Или Петров. Лера запомнила, что фамилия «именная» и популярная, но в последнее время она так часто знакомилась с новыми людьми, что уже не надеялась на память. Ночью полицейский показался ей крайне неприятным. Во-первых, он был недвусмысленно помят и от него пахло мятной жвачкой. Верный признак того, что он пытался скрыть какой-то другой запах. И едва ли это запах сигарет, скорее всего, перегара. А во-вторых, он, не стесняясь, рассматривал ее, и Лера видела, что оценку поставил весьма невысокую. Лера никогда не комплексовала по поводу своей внешности, прекрасно осознавала собственные недостатки, и помятый мужик лет на пятнадцать старше совершенно точно не входил в круг тех, кому она хотела бы нравиться, но все равно было неприятно.

Сейчас Павлов выглядел чуть приличнее. Уже не такой помятый и хмурый, даже, кажется, побрившийся. Только под глазами залегали глубокие тени, выдававшие, что он, как и Лера, с ночного дежурства сразу заступил на дневное.

– Доброе утро, Валерия Романовна, – почти вежливо произнес он, внезапно протягивая Лере картонный стаканчик, в который наливал кофе автомат на первом этаже Бюро.

Кофе, надо заметить, в нем был отвратительный, но стаканчик Лера взяла. Скорее от неожиданности, чем от желания выпить кофе.

– Можно просто Лера, – ответила она. – Чем обязана?

– Мне сказали, что труп наш ночной вам на экспертизу отдали. Вот я и зашел узнать, как продвигаются дела.

– Стандартно, – пожала плечами Лера. – Еще не закончила, официальный отчет предоставлю в установленные сроки.

– А может, сейчас поделитесь мыслями? – попросил Павлов, и в голосе его не было ни заискивания, ни, наоборот, недовольства. – Официальный отчет – это хорошо для следователя, а мне бы сейчас уже информацию получить да работать начать. Преступления хорошо раскрываются в первые семьдесят два часа, дальше уже может быть поздно.

Честно говоря, ночью Павлов не показался Лере таким уж самоотверженным полицейским, заинтересованным в своей работе. Скорее она подумала, что он из тех, кто за много лет полностью выгорел, продолжает работать по инерции, потому что ничего другого не умеет и учиться не хочет, ждет пенсию, а попутно прикладывается к бутылке, чтобы скрасить ожидание. Было даже приятно выяснить, что она ошиблась. Не то чтобы ей было дело до самого Павлова, но всегда приятно знать, что люди немного лучше, чем казались изначально.

Лера поставила стаканчик с кофе на стол и поманила Павлова за собой.

– Только халат наденьте.

Он не стал спрашивать, где взять халат, и вообще вел себя уверенно, что дало Лере понять: в Бюро он частый гость, приходит за подробностями, не дожидаясь отчета судмедэксперта, не в первый раз.

– Честно говоря, удивлена таким рвением, – призналась Лера на пути в секционный зал.

– Потому что думали, что я законченный алкоголик? – хмыкнул Павлов.

Он мысли читать умеет, что ли?

– Потому что так и не нашла у трупа признаков насильственной смерти, – призналась Лера. – Думала, полиция не любит заниматься делами, от которых легко можно избавиться.

– Не любит, – не стал спорить Павлов. – И, если вы так и не найдете признаков убийства, вполне возможно, следователь закроет дело.

– Но?.. – Лера даже обернулась, чтобы лучше видеть собеседника.

– Не знаю, – тот развел руками, – можете считать меня сумасшедшим, но чутье мне подсказывает, что тут не все так просто.

Что ж, с чутьем Павлову явно повезло. Лера открыла дверь, пропустила сыщика в секционную, вошла следом. Андрея не было, видно, сбежал перекусить, воспользовавшись внезапной паузой. Лера знала за собой эту особенность: увлекшись, она могла пропустить и обед, и окончание рабочего дня, а бедные санитары вынуждены были сидеть рядом, страдая от голода.

– Труп ваш сложно назвать обычным, – призналась Лера, подводя Павлова к столу.

Тот посмотрел на еще не зашитое дело без брезгливости, будто видел такие зрелища каждый день. Не морщился, не отворачивался.

– Это женщина, но вот определить ее возраст я не могу. Чисто внешне – далеко за восемьдесят, а скорее ближе к девяноста. А то и к ста. Но зубы у нее как у молодой. Все свои, ни коронок, ни имплантов. Более того, пломбы я нашла всего на четырех.

Павлов с интересном склонился над столом, заглянул в рот женщине, словно хотел лично убедиться в том, что Лера не врет. Но Лера чувствовала, что ему просто было любопытно, дело не в недоверии к ней. Чем больше она наблюдала за полицейским, тем яснее понимала, что первое впечатление о нем было ошибочным. Да, он определенно любит приложиться к стакану, но при этом к работе испытывает искренний интерес и, скорее всего, делает ее неплохо.

– Кожа, внутренние органы выглядят высохшими, но при этом я не нашла типичных возрастных изменений: ни атеросклероза сосудов, ни изменений в сердце. Ткани на анализ отправила, может быть, после их изучения станет что-то понятно.

Павлов бросил на нее странный взгляд, затем обошел вокруг стола, внимательно разглядывая сморщенное тело женщины.

– И как вы это объясняете? – поинтересовался он.

– Пока никак, – призналась Лера. – Пока для меня это очень старая женщина с отменным здоровьем и крепкими зубами. И мне не верится, что такое возможно.

Павлов, как раз склонившийся к столу, снова поднял голову и посмотрел на нее.

– Потому что никогда такого не видели?

– Если я чего-то не видела, это не значит, что такого не существует, – пожала плечами Лера. – Но в таком случае мне непонятна причина смерти. Даже когда мы говорим о смерти от старости, это все равно означает некое изнашивание организма, морфологические изменения в органах. Причина всегда есть. А тут ее нет. Я, конечно, отправила образцы на токсикологию и другие анализы, может быть, они что-то покажут. Но чаще всего яды дают и внешние признаки, а я не вижу их. Абсолютно здоровая женщина просто умерла в парке ночью.

Павлов выпрямился, поскреб подбородок, размышляя.

– А еще на ней была молодежная одежда, современное обручальное кольцо. Красный лак на ногтях. Бред какой-то. Откуда она там взялась?

– Не знаю, откуда взялась, но могу сказать, что после смерти ее не перемещали, – добавила Лера.

– И следов вокруг нее криминалисты не нашли. Только того собачника, который и обнаружил тело, – почесал подбородок Павлов. – А что насчет каких-то особенностей, по которым мы могли бы ее опознать? Татуировки? Шрамы?

– Татуировок нет, шрамов тоже. Пожалуй, единственное, что могло бы помочь в опознании, это вот родинка.

Лера чуть приподняла тело, продемонстрировав Павлову большое темное пятно на левой лопатке женщины.

– А еще я вам отпечатки пальцев сняла, может, поможет, – добавила Лера. – Вдруг она есть в базе?

Павлов покидал Бюро судебных экспертиз крайне довольным, а вот Лера провозилась с трупом неизвестной женщины еще час и только после этого приступила к другим. Пришлось пожертвовать обедом и задержаться после работы почти на два часа, потому что едва ли начальство оценит ее рвение заниматься телом, которое, скорее всего, даже не пойдет как криминальный труп. Лера была рада, что ей удалось подстегнуть интерес Павлова к женщине. Она собиралась выяснить у него потом, кто же все-таки такая эта таинственная дама и что с ней случилось.