Княжич (СИ) - Волков Александр Мелентьевич - Страница 21

— Нужна моя помощь? Забудь, — отрезал бармен. — Новой войны я не хочу.

— Предпочтёшь быть трусом за барной стойкой, и зарабатывать, спаивая японский народ?

— Народ сам спаивается. — Бармен пожал плечами. — Я лишь удовлетворяю спрос. Как говорят русские, к пьянству никто не принуждает.

— Ясно, — ответил Скала.

— И что ты задумал?

— Я просто буду сидеть здесь до вечера. Чувствую, что сегодня мне повезёт.

И чутье Скалу не подвело. Интересное началось вечером, когда он уже попрощался с барменом и собрался уходить. Стемнело, в зале включили неоновый свет, по полу поползла белая дымка, аромат пара в воздухе стал приятней и насыщенней. Заиграла танцевальная музыка, а с улицы неспешно стягивались гуляки, чтобы поглазеть на танцовщиц, которые уже извивались на пилонах. Скала толкнул плечом незадачливого офисного менеджера, хмыкнул, и направился к выходу.

Там-то, около турникета на пункте фейсконтроля, он услышал знакомый голос: «да вы знаете, кто я такой, мать вашу⁈ Я совершеннолетний! Вы должны жалеть, что хотя бы взглянули на меня, а тут пропускать отказываетесь!»

— Малолеткам здесь делать нечего, — упорствовал охранник, и толкнул Попова, когда тот попытался войти в клуб. — Уходи, пока я тебе рёбра не пересчитал.

— Слышь, пацан. — Попова оттолкнул какой-то верзила в чёрном костюме. — Не задерживай очередь.

Скала дёрнул верзилу за шиворот, и тот, будто тряпичный, рухнул на задницу. Сначала верзила рассвирепел, ругнулся, но когда увидел лицо Скалы — сразу же сник, произнёс: «простите». Сам же Попов побледнел. Хотелось потянуться к мечу, который он припрятал под чёрным пальто, да рука не слушалась. Колени подкосились. «Ну! — зло думал Попов. — Герой хренов! Ты же за этим сюда пришёл? Рубиться с бандитами и впечатлять Молчанову? Так давай, действуй!»

— Как удачно мы встретились, — с напускной радостью произнёс Скала, и театрально развёл руками. — Господа охранники, попрошу вас не трогать моего друга. Он со мной.

— Ну, ладно, — замялся амбал на фейсконтроле. — Только с оружием нельзя. У него меч.

— У меня тоже меч. — Скала схватился за рукоятку. — А значит, с оружием можно.

— Л-ладно, — заикнулся амбал. — Проходите.

— Ну. — Скала обнял Попова одной рукой, и тот, когда увидел на плече кулак со сбитыми костяшками, лишился дара речи. — Потусим?

Разумеется, Скала не собирался ждать одобрения, и направился в клуб. Попов хотел оказать сопротивление, но не мог — ноги отказывались его слушать. Так что оставалось покорно ковылять рядом со Скалой, чтобы не грохнули раньше времени. «Нагеройствовался? — корил себя Попов. — Лучше бы дома сидел, придурок, и надрачивал на симулятор щупальца! Чёрт! На кой хрен ты сюда попёрся? Ради чего⁈ Чтобы впечатлить бабу, которой на тебя насрать⁈ Идиот! Идиот! Идиот! Просто чудесно, мать вашу!». От неоновых вспышек рябило в глазах. Попов всматривался в лица танцующих посетителей, чувствовал запах перегара, надеялся обратиться к кому-нибудь за помощью, но понимал — ему не помогут.

— Расслабься, друг, — произнёс Скала, и потрепал Попова за волосы. — Оглянись — сколько вокруг выпивки и женщин! А если хочешь, могу найти чего-нибудь покрепче, а? Бармен! Организуй-ка нам люкс-ложе! И принеси хорошего виски, который ты хотел выставить мне утром!

Бармен кивнул. Спустя пару минут Попов и Скала были на втором этаже, в люкс-ложе балконного типа, с которого было видно танцпол, бар, и выход. Скала расселся на диване перед поповым, и Попов благодарил бога, что между ними был невысокий столик, на который официант поставила бутылку виски с двумя стаканами.

— Ты просто сказочный, — начал Скала, и шумно вдохнул. — Сказочный, сказочный, сказочный смельчак. Я было подумал, что у тебя проблемы с головой, и ты припёрся сюда погулять, но потом заметил меч под твоим плащом. Найти меня целенаправленно не в твоих силах — это однозначно. Получается, тебя сюда привела жажда приключений? Хотел на драку нарваться? Или тебя кто-то подослал? Хотя второе — вряд ли. Извини, но на крысу ты не тянешь. Крысы должны быстро бегать, и ловко внедряться. А ты вырядился как дебил, привлекаешь внимание, и сомневаюсь, что бег твоя сильная сторона.

Попов промолчал, но проницательность Скалы его удивила.

— Если честно — мне насрать на тебя, — Скала решил не давить. — Хоть я и в определённой степени восхищён твоей отвагой. Хочу обрадовать. Мне встречались такие как ты. Ну, у которых на лице написано: «я — ссыкло», однако поверь, они могут меняться. Но это не единственная хорошая новость. Вторая хорошая новость в том, что ты не умрёшь. Мне совсем ни к чему твоя смерть. Тебя не заказывали. Просто ты со своей подружакой подвернулся под руку. Так вот. Могу предоставить тебе возможность уйти отсюда живым. Как тебе такое предложение?

— Просто так вы меня не отпустите, да? — Попов решился заговорить.

— Мы честные люди, — добродушно улыбнулся скала, и раскинул руки на спинке дивана. — А честные люди заключают честные сделки, правильно?

— Что вы хотите?

— Сейчас ты берёшь смартфон, и звонишь своему корешу, Волховскому. Тебе нужно любыми способами убедить его приехать сюда.

— Я не…

В кармане Попова зазвонил смартфон. Когда он взглянул на экран, то увидел, что это Волховский. Хотелось изобразить безразличие и просто ткнуть в иконку «отклонить», хотелось сбить Скалу с толку, но не вышло. Миллисекундное колебание во взгляде Попова выдало, чего было достаточно, чтобы Скала всё понял.

— Видишь, как удачно сложилось. Друг о тебе беспокоится. — Скала сделал приглашающий жест. — Давай. Ответь ему, и пригласи сюда. Не заставляй человека переживать.

Возникло желание подчиниться. Было ясно — в противном случае ожидала смерть, и вполне возможно смерть мучительная. Руки задрожали, в животе стянуло холодом, Попов потянул палец к иконке «принять», но остановился. Ведь ему стало противно от самого себя. Как проявлять смелость на глазах публики в младшей школе — так герой. Как бросаться прочь из защищённого лимузина под прикрытие охраны, чтобы повыделываться перед Молчановой — так герой. А вот когда реально потребовалось проявить смелость, когда возникли условия отсутствия прикрытия и защиты, сразу в кусты?

Нет уж. Попов вскочил, кинул смартфон на пол, и с криком растоптал девайс до невосстановимого состояния.

— Я его не предам, тебе ясно? — Попов схватился за рукоятку меча. — И только попробуй прикоснуться к нему! Хоть что со мной делай, но Волховского ты не получишь!

Скала сначала прыснул, потом рассмеялся во весь голос, а когда успокоился — встал. Теперь от напускного радушия следа не осталось. В каждом шаге Скалы чувствовалась страшная поступь хищника, когда он направился к Попову. Попов попытался выдернуть меч из ножен, но Скала ударом кулака вбил клинок обратно, а затем свалил Попова с ног размашистой, звучной пощёчиной.

Да и пощёчина ли это?

Показалось, что несколько зубов треснуло, а перед глазами вспыхнуло так ярко, словно Попов влупился лбом в бетонную стену.

— Ты всё таки тупой, а не смелый. — Скала наступил Попову на грудь. — Я ведь пытался говорить с тобой по-хорошему. И чем ты мне отплатил?

— Если скинешь фотки со своей голой мамашей, то тогда, может, я подумаю над твоим предложением, — нагрубил Попов, и сплюнул кровью. — А до тех пор — иди в задницу, чёртов ускоглазый!

— Ладно. — Скала нахмурился, вытащил меч из ножен, и прислонил острие к плечу Попова. — Контакты из твоего смартфона вытянуть проще простого, даже если ты его растоптал. Но задумка была неплохой, признаю. Для начала я отрублю тебе руку. Пока что ты нужен живым. Но потом, когда Волховский с Молчановой окажутся здесь, я убью тебя. А затем вырежу всю твою семью. И ты умрешь с осознанием, что этого можно было избежать.

Скала замахнулся, Попов зажмурился и приготовился к адской боли, но вдруг всё пространство клуба высветило красным портальным светом. Демона, который шагнул из портала на танцевальную площадку, с люкс-ложа было отлично видно. Рыхлая, скользкая и отвратительная болотная тварь, от которой веяло сгнившей рыбой. И глаза у этой мерзости тоже были рыбьи — глупые, бессмысленные, но пугающие. Сначала толпа решила, что демон был частью внезапного шоу. Но когда он разинул пасть, и демоническим тоном стал тянуть нечто похожее на мантру «ХУМ», в зале послышались первые крики.