Ты предал нашу семью - Рей Полина - Страница 4

– Наташа ни о чём не знает.

Я фыркнула и покачала головой. Под «ни о чём», видимо, подразумевалось то, что я могла назвать лишь одним словом: предательство.

Предательство мужа, предательство брата, который был в курсе и молчал…

– Обсудим всё вдвоём, – кивнула Никите и мы прошли в дом.

Брат тут же указал на двери своего кабинета, что располагался на первом этаже чуть поодаль от гостиной, соединённой со столовой. Мы с Никитой выросли, конечно, не в нищей семье, но к той роскоши, которая теперь окружала нас сейчас, не привыкли. Брат хоть и не был таким крупным предпринимателем, которым стал Троянский, но тоже зарабатывал прилично на каких-то совместных с Русланом проектах.

– Как Тася? – спросила у Никиты про свою племянницу, его дочь.

Она родилась с редким генетическим отклонением, почти не покидала дома, сосредоточив вокруг себя всю жизнь своей семьи. Наши мать с отцом тоже беспрестанно были рядом, иначе бы Наталья, жена Никиты, просто сошла с ума.

– Стабильно, – мрачно отозвался брат, что означало лишь одно: без изменений.

– Хорошо, – ответила я, присаживаясь на край дивана.

Это действительно были отличные новости, потому что врачи не раз пугали, что отрицательная динамика в состоянии Таисии может наступить в любой момент.

– Если коротко, то… Вчера я слышала ваш с Русланом телефонный разговор. Исходя из него, у Троянского есть любовница – Валери. Ты был в курсе, но мне ничего не говорил. Муж отрицать ничего не стал, сообщив мне, что его Вэл – это дорогой атрибут, нужный для бизнеса, и что он будет продолжать спать с ней и дальше. Что ты можешь сказать мне по данному поводу?

Меня разрывало от эмоций, но сдерживать их со временем становилось всё проще. Потом, когда всё устаканится, пойду к психологу и уже с ним проработаю всё, что за считанные часы нанесло мне смертельные травмы.

Отведя от меня взгляд, Никита обошёл стол и устроился за ним. Какое-то время он сидел, смотря прямо перед собой, а потом ответил:

– Я узнал о том, что Руслан спит с Валери, не так давно. Пытался его осадить, донести до твоего мужа, что это предательство по отношению к тебе. Он уверял, что ты ничего не узнаешь и это нужно для дела.

Никита замолчал, сказав то, что я знала и так. Но когда продолжил, мне начали открываться новые обстоятельства всей той грязи, которая заполнила мою жизнь и стала лезть изо всех щелей. Они, мягко говоря, шокировали.

– Вэл – нечто вроде дорогого переходящего приза. Она сама решает с кем ей быть и спать. И как долго это будет продолжаться. В том обществе, где сейчас вращается Руслан, почти не осталось мужчин, с которыми бы она не ложилась в своё время в постель. И у них всех по поводу неё просто крышу рвёт, Жень… Право обладания ею – это какое-то высшее благо. Я не понимаю, что они в ней нашли, но факт остаётся фактом: сейчас Троянский своего рода победитель, потому он и чувствует себя на коне.

Троянский на коне! Надо же, какой каламбур.

Клянусь, если бы мой желудок был слабее, я бы сейчас исторгла из себя всё, чем сегодня завтракала. Что это за… бред? Как вообще такое мужчинам – а мужчинам ли? – могло в голову прийти?

– Ты… не перегрелся, Никит? – спросила я, растерянно глядя на брата. – Что вообще творится?

Тот пожал плечами и изрёк философски:

– Пресытиться там, где икра с шампанским уже обрыдла, – несложно.

Я зло хохотнула.

– Это называется – зажраться! Но даже зажравшиеся животные из отряда гомо сапиенс должны оставаться прежде всего людьми!

Я побарабанила пальцами по дивану рядом с собой, потом приподняла бровь и строго посмотрела на брата:

– А Наталья ни о чём не знает не потому ли, что ты тоже на очереди к этой Валери? – спросила холодно.

Никита округлил глаза и замахал на меня руками. Того и гляди, бросится в драку, как будто мы снова дети пяти и трёх лет.

– Типун тебе на язык! – только и возмутился он в ответ.

Мы помолчали. Я не знала, чем мне помогла та информация, которую узнала от брата. Какая разница, на каких основаниях и с какими мыслями Руслан имеет свою Вэл?

– Он угрожает оставить себе Савву, если я уйду, – проговорила тихо, глядя на Никиту исподлобья.

Пусть знает, с каким человеком мне придётся жить дальше бок о бок, пока я не изобрету безупречный план, что приведёт меня и сына к свободе.

– Он этого не сделает… – прошептал брат, глядя на меня со смесью страха и неверия.

– А что или кто ему помешает? – тоже пожала я плечами. – Троянский уже поведал мне о том, что я никто и звать меня никак. У него связи, деньги, власть. И он готов их использовать против меня, если я не приму новую реальность.

Мой голос даже не дрогнул, когда я произносила эти слова, хотя в душе какая-то часть заледенела и уже умерла от предательства мужа.

– Жень… мне очень жаль, что я не могу тебя защитить. Ты ведь знаешь – от Руслана зависит очень многое. У нас совместные проекты, которые он финансировал. Я ему должен как земля колхозу. А остаться без бабла не могу. На Тасю уходит очень много средств…

Никита смотрел на меня виновато, но у меня язык не поворачивался сказать, что брату стоит прежде всего думать обо мне, а не о своём ребёнке. Встань передо мною выбор: Никита или Савва – ответ будет очевидным.

– Эй! Оказывается, у нас наша тётя, а я ни сном, ни духом! – возвестила с порога кабинета Наталья, которая без стука распахнула дверь и с сияющей улыбкой смотрела на нас.

Лицо Никитки тут же просветлело, я тоже улыбнулась в ответ. Видимо, жене о своём визите брат не говорил, вот он и стал для неё сюрпризом.

– Мы немного посекретничали, – ответила я Наташе, поднявшись с дивана.

Подошла к ней, мы обнялись и расцеловались. Тут же в голове моей мелькнула мысль: а знала ли Наталья о том, что, кажется, для всех уже являлось секретом Полишинеля? Нет, это вряд ли.

– А теперь пойдём посекретничаем с Тасей! У неё для тебя уйма новостей! – безапелляционно ответила Наташка и утащила меня за руку в сторону детской.

Следующим моим шагом стала встреча с Викой. Её муж, Антон Востриков, был хорошим приятелем Троянского и каким-то там его особым бизнес-партнёром. С Викторией мы встречались не слишком часто, но из всего нынешнего женского окружения, из всех жён новых друзей Руслана она единственная мне импонировала.

– Ой, привет-привет! Женька, ты та-а-к загорела! – восхитилась Вика, легко, словно бабочка, порхнув к нашему столику на открытой летней веранде, где мы договорились встретиться. – Жуть как хочу Просекко! Знаешь, что сказала Светка? Что Просекко – это напиток бедняков!

Она округлила глаза и стала просматривать меню. Вика была больше похожа на фарфоровую статуэтку, чем на женщину тридцати лет. Не пренебрегала уколами красоты и разными хирургическими вмешательствами, но всё делала с умом, так что изменения в её внешности были весьма органичными.

Я же даже после родов, когда Вострикова вскользь сказала, что живот можно убрать при помощи операции, не собиралась ложиться под нож. И моя внешность меня полностью устраивала со всеми её недостатками, к которым можно было отнести, пожалуй, лишь немного вздёрнутый нос и не такие пухлые губы, как это было принято сейчас.

– Ты всё ещё кормишь? – спросила она меня удивлённо, когда я заказала себе чай.

– Ты что? Саввке уже два с лишним, хватит! – заявила я и мы подозвали официанта.

Как только он принял заказ и удалился, я тут же решила перейти к делу. Сидеть и изображать из себя чёрт знает что, не зная, как добраться до сути, я не собиралась.

– Я знаю, что Руслан спит с Вэл, – объявила Вике, и она тут же поджала губы.

Отложив телефон, она вздохнула и посмотрела на меня внимательно. И вдруг сказала то, от чего я застыла:

– Я рада, что ты наконец в курсе. Вообще не представляла, как ты это воспримешь, но раз говоришь спокойно – это хорошо. Ты ведь другая, Женя… У тебя, в отличие от нас, другие представления о любви и верности.

Кого она имела под словом «нас» догадаться было несложно. Других жён тех олигархов и бизнесменов, которые готовы были закрыть глаза на любой грех мужа, лишь бы и дальше оставаться при статусе и деньгах, которые его давали. Ну и тому, что Вострикова обо всём знала, удивляться не приходилось.