Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 17

Для всего западного мира проведение этой реформы стало полной неожиданностью, причём неожиданностью крайне обидной: буржуазная система буквально была вбита в грязь по самые уши. Например, Великобритания, на территории которой военных действий вообще не велось и которая пострадала в этой войне неизмеримо меньше, чем СССР, ещё в начале 1950-х гг. не могла отменить карточную систему и в бывшей «мастерской мира» шли массовые забастовки шахтёров, которые требовали обеспечить им уровень жизни, как у шахтёров СССР.

Следует сказать, что в последние годы, начиная со времён пресловутой горбачёвской перестройки, в либеральной публицистике и литературе (Г.Х. Попов, Р.Г. Пихоя, М.Я. Геллер, А.М. Некрич, Е.Ю. Зубкова[64]) были вылиты целые ушаты грязи на сталинскую политику снижения цен, которая проводилась ежегодно в 1948–1952 гг. Не вдаваясь в существо этой дискуссии, отметим лишь тот примечательный факт, что к моменту смерти вождя средний уровень розничных цен на основные виды промышленных и продовольственных товаров был ниже уровня 1947 г. примерно на 45 %, что при ежегодном росте средней заработной платы (с 640 до 800 рублей) позволило довольно быстро и существенно поднять жизненный уровень основной массы населения страны.[65]

Вслед за проведением денежной реформы по личному указанию вождя Центральное статистическое управление СССР пересчитало и валютный курс нового советского рубля, который с 1937 г. был привязан к американскому доллару. Первоначально, ориентируясь на покупательную способность рубля и американского доллара в сравнении цен на основные товары, советские экономисты вывели цифру 14 рублей за 1 доллар вместо прежних 53 рублей. Однако, по свидетельству тогдашних глав Госплана и Минфина СССР М.З. Сабурова и А.Г. Зверева, И.В. Сталин сразу перечеркнул эту цифру, указанную в справке ЦСУ, и указал, что соотношение доллара к рублю должно быть установлено на уровне 1:4 и не больше.

Как известно, установление золотого содержания рубля и отвязка его от американской валюты были вызваны тремя основными причинами: 1) существенным снижением розничных цен, что значительно увеличило меновую стоимость нового советского рубля; 2) созданием социалистического лагеря, что побудило советское политическое руководство придать рублю международный стоимостной уровень и заменить американский доллар в качестве альтернативной клиринговой расчётной единицы; 3) активной, а в чём-то даже агрессивной политикой Федеральной резервной системы США, которая, опираясь на Бреттон-Вудские соглашения 1944 г., привела экономики многих зарубежных стран к фактической долларизации, к выходу денежной массы из-под реального контроля национальных банковских структур и переходу их под полный контроль ФРС.

28 февраля 1950 г. вышло Постановление Совета Министров СССР о переводе советского рубля на золотой стандарт и отвязке его от американской валюты. В соответствии с этим Постановлением золотое содержание рубля было установлено на уровне 0,222 грамма чистого золота, а покупная цена Госбанка СССР за 1 грамм чистого золота была зафиксирована на уровне 4,45 рубля.

Как считают ряд экономистов (В.Ю. Катасонов[66]), по данным Экономического и Социального совета ООН, Европейской и Дальневосточной комиссий ООН, опубликованных в 1952–1954 гг., мудрое решение И.В. Сталина относительно американской валюты и введение золотого стандарта рубля почти вдвое увеличило эффективность советского экспорта, причём именно промышленного и наукоёмкого, поскольку произошло его реальное освобождение от долларовых цен стран-импортёров, всегда занижавших цены на советский экспорт. В свою очередь, это привело к росту производства в большинстве советских отраслей, и Советский Союз получил прекрасную возможность избавиться от импорта многих западных технологий, которые ориентировались исключительно на доллар, и ускорить собственное технологическое обновление. Сталинский план создания общего недолларового рынка и перевод на сталинский «золотой рубль» большей части торговли СССР со странами Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), а также с Китаем, Монголией, Северной Кореей, Вьетнамом и рядом других развивающихся стран вёл к формированию альтернативного финансово-экономического блока и общего рынка, который был свободен от американской валюты, а значит, и политического влияния самих США. В апреле 1952 г. в Москве прошло Международное экономическое совещание (МЭС) с участием полномочных представителей 49 государств мира, на котором глава советской делегации инструктор ЦК ВКП(б) Дмитрий Трофимович Шепилов предложил в противовес Генеральному соглашению о тарифах и торговле (ГАТТ), созданному под эгидой США ещё в октябре 1947 г., учредить альтернативный общий рынок товаров, услуг и капиталовложений. Эту идею активно поддержали не только страны СЭВ, но и представители Афганистана, Индии, Ирана, Индонезии, Йемена, Сирии, Эфиопии, Югославии и Уругвая, которые и стали соучредителями Московского экономического форума. Причём, что любопытно, это предложение активно поддержал и ряд западных держав, в частности Швеция, Финляндия, Ирландия, Исландия и Австрия.

За время работы Московского экономического совещания было подписано более 60 торговых, инвестиционных и научно-технических соглашений, в основу которых были положены следующие основные принципы: 1) исключение долларовых расчётов; 2) возможность бартера, в том числе для погашения внешних долгов; 3) согласование политического курса в международных экономических структурах и на мировом рынке; 4) взаимовыгодный режим максимального благоприятствования в кредитах, инвестициях и научно-техническом сотрудничестве; 5) таможенные и ценовые льготы для развивающихся государств или их отдельных товаров и т. д.

Советская делегация предложила на первом этапе заключать двусторонние или многосторонние соглашения по таможенным, ценовым, кредитным и товарным вопросам. Затем, на втором этапе, планировалось провести постепенную унификацию главных принципов внешнеэкономической политики и создать общеблоковую зону внешней торговли. А на заключительном третьем этапе планировалось создать единую межгосударственную расчётную валюту с обязательным золотым содержанием, что вело бы к завершению создания общего рынка, альтернативного ГАТТ. Понятно, что такая финансово-экономическая интеграция неизбежно привела бы и к скорой политической интеграции, в результате чего вокруг СССР объединились бы не только социалистические, но и все народно-демократические и бывшие колониальные (развивающиеся) державы.

Однако, к большому сожалению, после смерти И.В. Сталина советское политическое руководство и лидеры большинства стран-участниц СЭВ отошли от предложений почившего вождя, постепенно, но неуклонно подпадая под власть доллара, а их элиты — под власть золотого тельца. О великом сталинском проекте постарались поскорее позабыть. Более того, из-за бесконечных авантюр Н.С. Хрущёва, в том числе на мировой арене, пришлось сначала сильно девальвировать сталинский «золотой рубль», а в конце 1970-х гг. и вовсе ликвидировать золотое содержание советского рубля. Именно во времена Н.С. Хрущёва внешняя советская торговля с большинством стран мира стала вестись в американских долларах, а Советский Союз стал безвозмездным «донором» большинства развивающихся стран и де-факто сырьевым придатком западного мира, который он добросовестно снабжал дешёвым топливно-энергетическим и промышленным сырьём.

Между тем следует сказать, что в современной историографии существует и альтернативная оценка Московского экономического совещания 1952 г., которая содержится в работах Ю.Н. Жукова, М.А. Липкина и других историков.[67] В частности, профессор М.А. Липкин в ряде своих работ прямо заявил, что это совещание было не просто ответной мерой СССР на «план Маршалла» и возникновение Европейского сообщества угля и стали («план Шумана»), а, по сути, стало первой попыткой Москвы приоткрыть «железный занавес» и повернуть логику международных отношений на путь мирного сосуществования. Более того, на его весьма оригинальный взгляд, несмотря на то, что это совещание так и не смогло решить поставленной задачи, именно оно «обогатило советскую внешнюю политику свежими идеями», лёгшими в основу внешнеполитического курса СССР времён Н.С. Хрущёва и Л.И. Брежнева. Более того, как считает тот же автор, бытующий в западной историографии ходячий термин «ранняя разрядка», который обычно применяют к оценке внешнеполитических инициатив Н.С. Хрущёва в 1956–1962 гг., следует пересмотреть, поскольку «анализ новых архивных документов позволяет сделать вывод о том, что первый ветер перемен подул гораздо раньше хорошо известной… „оттепели“ и имел своей первоочередной целью установление нормального диалога со странами Западной Европы».