Мой сводный тиран - Черно Адалин - Страница 3

Глеб бы не ждал, пока я отвечу. Будь дверь закрыта – выбил бы ее…

Снова Глеб. Снова он и воспоминания о нем!

– Да, все в порядке! – кричу слишком громко. – Можешь войти, – решительно добавляю, чтобы не дать себе времени для отступления.

Миша входит в ванную и, запнувшись у порога, ступает дальше.

– Ты побледнела, – кивает на мое лицо. – Хочешь, поедем домой?

Я хочу сказать «да» и уехать, дать себе время смириться с тем, что Глеб переступил границу нашей страны, города и почти дома, который раньше был нашим. Но не могу себе этого позволить, потому что сегодня день рождения мамы. У меня просто нет на это права.

– Нет, все в порядке. Я выпила таблетку, и мне уже легче.

Я второй раз за сегодня вру Мише. И все из-за того, кто когда-то наплевал на нас, на наши чувства.

Беру Мишу под руку.

– Идем. Скоро мой брат приедет.

– Ты не говорила, что у тебя есть брат, – замечает Миша.

– Он не так важен, – отмахиваюсь. – И он не родной мне. Давид с мамой сошлись, когда мы были уже взрослыми.

Миша кивает, и мы вместе выходим из комнаты. Решительность придает мне уверенности. Я не хочу видеть Глеба, но понимаю, что это неизбежно. Он прилетел, и этого не изменить.

Мы вместе спускаемся, и я слышу шум голосов. Говорит мама, Давид и… Глеб. А еще я отмечаю писклявый и противный женский голос. Неужели Эмму притащил? Или Стеллу. Или Джессику. У него баб наверняка вагон и маленькая тележка!

Я не успеваю понять что делать, как мы уже выходим в прихожую. Глеба я замечаю сразу: высокий, статный. Кажется, он стал в раз двести привлекательней, а его улыбка – в разы обаятельней. Именно ей он улыбается моей маме и вручает подарок. Она не пропадает с его лица до тех пор, пока он не замечает меня. На мгновение улыбка гаснет, но тут же появляется вновь. Он делает несколько широких шагов и заключает меня в объятия со словами:

– Как же я соскучился, сестренка.

– И я, братишка, – отвечаю с той же радостью, что и он, а еще крепко обнимаю его за шею и вгоняю ногти с такой силой, что он тут же отстраняется.

Мы буравим друг друга взглядами три секунды. Ровно столько его девушка позволяет ему смотреть на кого-то кроме нее.

– Привет, Марина, – щебечет она. – Так много о тебе слышала!

– А я о тебе ничего, – пожимаю плечами и игнорирую ее протянутую руку.

Сейчас я готова забыть даже о том, что сегодня день рождения моей мамы, и свалить сразу. Если к появлению Глеба я хоть как-то себя подготовила, то к тому, что он появится со своей девушкой, совершенно точно нет.

– Я Миша, – встревает в разговор мой парень. – Приятно познакомиться с братом моей девушки…

Лицо Глеба меняется за секунду. Он удивленно приподнимает бровь и смотрит на Мишу уже не как на предмет мебели, а с интересом.

– Девушки? – переспрашивает он, чем вызывает у меня приступ то ли гнева, то ли раздражения.

Ему-то какое дело, кто мне Миша. Парень, жених, муж!

– А я София, – представляется девушка.

Значит, все-таки не Эмма. Видимо, и с ней расстался так быстро, как только мог. Сразу, как встретил другую девушку, которая подошла ему больше. Или была ближе.

– Проходите к столу, – щебечет мама и, обняв Глеба за плечи, ведет его в гостиную.

Мы же с Мишей следуем сзади, откуда я прекрасно могу оценить девушку Глеба. Выглядит она, как настоящая модель: длинные изящные ноги, накачанная задница, тонкая талия. Грудь я успела оценить сразу, как только София подошла ко мне. Там все в полном порядке: крепкая троечка, не меньше.

Мы садимся за стол. Глеб берет Софию за руку и помогает ей опуститься рядом с собой. Мы с Мишей садимся напротив. Теперь что-то ни есть, ни пить не хочется, настроение напрочь пропало. Хочется просто сбежать, но приходится остаться и даже держать лицо, улыбаясь.

– Ну рассказывай, как дела с учебой? – спрашивает Давид у сына. – Сложно было учиться там?

– Да нет. – Глеб пожимает плечами. – Ты же знаешь, я старался.

– Знаю. – Давид кивает. – Теперь будет кому оставить компанию.

Стоп, что? Глеб собирается остаться здесь? Нет же, нет! Я работаю в компании Давида, как-никак. И периодически помогаю маме в ее деле.

– Собираешься отойти от дел? – спрашиваю у Давида и сама не замечаю, как сжимаю под столом кулаки.

Пожалуйста, пусть скажет «нет».

– Не сразу, конечно, – отвечает он. – Но с понедельника новым начальством будет Глеб. Я буду только помогать и вводить в курс дела.

Я что, сплю и у меня кошмар? Поверить в реальность происходящего очень сложно. Меня будто выдернули из привычного счастливого мира и окунули в то, что я пыталась забыть долгих три года. Мне придется работать с Глебом бок о бок. Собираться на совещаниях, предоставлять отчеты, давать предложения, потому что я работаю дизайнером. И предстоит всю работу согласовывать с Глебом.

– Малыш, с тобой все в порядке? – Миша сжимает мою руку и заглядывает мне в лицо.

Я вынужденно киваю и шепчу ему на ухо:

– Я отойду. Мне что-то нехорошо. Ты побудь со всеми.

Я снова сбегаю. На этот раз на кухню. Осматриваюсь и, заметив барную стойку, иду к ней. В носу начинает привычно щипать, когда я думаю о том, что случилось между мной и Глебом.

– Решила сбежать, чтобы меня не видеть?

Его голос я узнаю из тысячи, хоть и не слышала его уже давно. Он разговаривает все так же ехидно и дерзко, будто во всем прав и кроме его мнения не существует другого.

– Решила передохнуть от разговоров о работе, – шиплю.

– А ты не изменилась, – комментирует мое шипение Глеб, обходя барную стойку.

Замечаю его усталый вид.

– Зато ты изменился. Постарел, поистаскался… Сложно тебе с…

Вовремя прикусываю язык, вдруг осознавая, что чуть не сказала о его девушке. Мне-то, собственно, какое дело?

– С кем?

– С работой, – пожимаю плечами. – Сложно закончить учебу и сразу на работу?

– Я успел отдохнуть.

Глеб останавливается напротив меня и, засунув руки в карманы, усмехается. А еще нагло осматривает меня с ног до головы. И прожигает своими невозможными глазами так, что тут же хочется закрыться от этого пристального внимания. Я слишком хорошо помню и знаю этот взгляд, чтобы не понимать, что он значит и к чему ведет. Инстинктивно пожимаю плечами, как бы сбрасывая напряжение, и отворачиваюсь, делая вид, что мне интересен бокал для виски.

Я отвлекаюсь, и это становится роковой ошибкой. Не услышав, как Глеб подходит ко мне, вздрагиваю от неожиданности, когда его руки ложатся на мою талию и тянут на себя. Он ничего не говорит и, кажется, даже не дышит. Мы оба, как окаменевшие, просто стоим в обнимку. Я не в силах его оттолкнуть, а он… Что он делает вообще? В соседней комнате его девушка и мой парень, которые в любой момент могут сюда войти, а еще наши родители и…

– Я так соскучился по тебе, Марина, – шепчет он и разворачивает меня лицом к себе.

Я замираю и смотрю в одну точку на его груди. Замечаю небольшое красное пятнышко на рубашке и зацикливаюсь на нем, чтобы не думать о том, что происходит. Я не хочу думать. Сердце отбивает чечетку, к горлу подступает спазм, не позволяющий мне ни сделать вдох, ни что-либо сказать.

– Боже, Марина, ты все такая же, – с усмешкой произносит он, а мое сознание рисует эту самую усмешку: ямочки на щеках, идеально ровные белоснежные зубы и уголки губ, так задорно поднятые вверх.

Пока я думаю о его улыбке, он переносит руку на мой подбородок и вынуждает меня поднять голову. Всматривается в мое лицо и останавливает взгляд на глазах.

– У тебя нереальные глаза. Всегда был готов утонуть в них, – зачем-то говорит Глеб. – Он тоже готов?

– Кто?

Не сразу понимаю, о ком он говорит.

– Твой парень. – Глеб смеется.

Я вдруг вспоминаю Мишу. То, как он ухаживал за мной, и то, что он сейчас сидит и переживает, потому что его девушке плохо, а на самом деле…

– Отойди от меня, Царев, – шиплю я и отталкиваю Глеба, что есть сил.