"Фантастика 2023-156". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Сухинов Сергей Стефанович - Страница 74

Крысиный король остановился.

До границы пустыни оставалось буквально пара шагов, но вот здесь, возле его ног, было нечто интересное. И почему бы не остановиться, не полюбопытствовать? Особенно, если это интересное является небольшим, появившимся несколько мгновений назад, все увеличивающимся в размерах холмиком?

Что под ним скрывается? Может это удастся как-то использовать в своих целях? А если не получится, то, может быть, повезет узнать нечто новое об окружающем мире?

Думая об этом, крысиной король сделал несколько шагов назад. Извечно присущее его племени любопытство — штука хорошая, но и об осторожности забывать не стоило. Вдруг эта выползающая из-под земли штука опасна для жизни?

Холмик между тем вырос до размеров мяча для игры в лупинболл и вдруг замер, словно у того, что было под толщей песка и, пытаясь выбратья наружу, его породило, кончился завод. Впрочем, если это живое существо, то оно могло устроить себе отдых или задуматься о чем-то.

Осторожно обойдя холмик по окружности, крысиный король миновал границу, отделявшую пустыню от саванны, и присев на траву, приготовился ждать. Вот это он тоже любил и умел. Ждать в засаде, пока случится некое событие. Ждать и продумывать различные варианты своих действий, на случай, если из-под песка появится нечто совсем необычное.

К тому времени, когда холмик лопнул, он успел их придумать целых шесть. Ни в одном из этих вариантов не нашлось места существу, в конце концов появившемуся перед его глазами. Более всего оно смахивало на тираннозавра. Все как и положено. Крохотные передние лапки и гораздо более массивные задние, а также пасть, усеянная острыми зубами. Как есть, маленький тираннозавр.

Как он попал под толщу песка?

Хотя догадаться нетрудно. Там, в глубине, остались обломки яйца, из которого этот малыш вылупился.

Крысиной король осторожно понюхал воздух, а потом, еще раз окинув кроху испытующим взглядом, пробормотал:

— Так, юный тираннозавр. Что дальше?

— Есть! — сказал детеныш хищника, так и не попавшего в первую шеренгу самых опасных созданий мира-цепи, возглавляемую великими магами, но уж во второй-то утвердившегося достаточно прочно. Где-то рядом с кровожданым ночным ужастиком, весь смысл жизни которого умещался в слово «убийство», и сверхпрожорливым зубастом, способным за один присест слопать средних размеров слона.

— Ну да, — пробормотал вождь крысиного племени. — А что еще ты мог сказать?

— Есть! — настойчиво повторил тиранозаврик. — Хочу есть! Сейчас хочу есть!

— Нетушки, — сказал ему крысиный король. — Вот еще! Не хватало мне подкармливать всяких там малолетних хищников. Вон у тебя даже зубы есть. Отправляйся на охоту. Каждый должен заботиться о себе сам. Мне кажется, это хороший принцип.

— Есть! — промолвил тиранозаврик и щелкнул крохотными зубами, нежнейшей, девственной белизны.

Крысиный король почесал лапой за ухом и не спеша встал.

Нет, здесь ничем интересным не пахло. А значит, надо было уходить прочь. Причем, чем скорее — тем лучше. Того и гляди, сюда заглянет мама этого хищного малыша. И вот тогда...

Последняя мысль венценосной крысе не понравилась. Совсем не понравилась.

— Дай есть! — взвыл тиранозаврик и смешно переваливаясь с боку на бок, побежал к крысиному королю.

Тот не испугался. При желании, он мог бы расправиться с крохой одним пинком. Но вот если поблизости появится его мама...

— Ладно, парень, — сказал крысиный король. — Предоставляю тебя твоей судьбе. Надеюсь, ты сможешь выжить. Сам. Если у тебя этого не получится... что ж, значит... ну, значит, старушка судьба решила именно так. Я на себя ее обязанности не возьму. Это не в моих правилах.

— Немедленно дай мне поесть! — выл тиранозаврик. — Немедленно! Хочу есть!

Ну да, как же! Он хочет.

Крысиному королю, с рождения, было дано умение понимать языки всех других животных. В данный момент он об этом пожалел. Не будь у него подобного умения, вопль тиранозаврика стал бы для него ничего не значащим писком. И что тогда могло помешать уйти?

Собственно, а почему не сделать это сейчас? Рано или поздно явится мамочка малыша, и его будущее будет устроено. Кстати, услышав его вой, она первым делом отправится на поиски пищи, и тот, кто окажется в этот момент неподалеку, рискует в нее превратиться.

Вот эта мысль крысиному королю не понравилась вовсе.

Быстро повернувшись, он двинулся прочь от тиранозаврика, так озабоченного состоянием собственного желудка.

И чем дальше он окажется...

Прямо за спиной крысиного короля раздался истошный писк, а мгновением позже в его правую заднюю лапу что-то вцепилось.

Предводитель крысиного племени остановился и ошарашено посмотрел вниз. Так и есть. Малыш цеплялся за его лапу с отчаянием утопающего, вдруг обнаружившего рядом спасательный круг. Он обхватил ее не только задними и передними лапами, но и пустил в ход зубы. Боли крысиный король не чувствовал. Зубы тиранозаврика пока еще были так малы, что не могли прокусить его шкуру. Но вот отцепить маленького...

Гм... а как его отцепить?

Нет, это было сделать нетрудно и без больших усилий. Но что, если при этом детеныш пострадает? И как на это прореагирует его мама? Как долго она будет преследовать обидчика и что с ним сделает, настигнув? Крысиный король осторожно потряс лапой, и это привело лишь к тому, что детеныш вцепился в нее сильнее.

Вот так история!

— Эй, — сказал предводитель крыс. — Брысь, малявка. У меня и так куча неприятностей. Чего ты ко мне пристал?

Тиранозаврик безмолвствовал.

Хорошо же... ну, сейчас...

Старательно делая вид, будто ничего не произошло, крысиный король двинулся дальше. Шагов через двадцать он опять остановился. Тиранозаврик продолжал цепляться за его лапу. Чувствовалось, упорства ему не занимать.

— Ну, что тебе от меня надо? — спросил крысиный король. — Зачем ты ко мне прицепился? Я тебя трогал?

Детеныш молчал.

— Хорошо, давай договоримся. Что я могу для тебя сделать?

Ответа не последовало.

— Ты хочешь есть?

Гробовое молчание.

— Ой, сюда идет твоя мама! — воскликнул крысиный король. — Беги к ней! Она уже рядом.

Ноль внимания, фунт презрения.

— Ты будешь со мной разговаривать? Нет? Ну, тогда так и скажи.

Тишина.

— Хорошо же...

Крысиному королю очень хотелось сказать вслух все, что он думает о маленьком негодяе, имевшем наглость прицепиться к его лапе, но он знал, что делу это не поможет. Более того — запросто может все усугубить. Нет, тут следовало пустить в ход дипломатию, действовать осторожно, с умом.

Итак — с умом. Итак — дипломатия.

— Ну, ладно, — сказал крысиный король. — Давай договоримся. Ты хочешь есть?

Тиранозаврик, не разжимая челюстей, издал невнятное рычание.

Предводитель крыс приободрился.

Это уже был какой-то прогресс. И кстати, следовало ковать железо, пока оно горячо.

— Значит, перекусить ты не прочь? Прямо сейчас?

Рычание.

Неплохо. Кстати, для того чтобы что-то съесть, паршивцу в любом случае придется разжать зубы. Так почему бы ни поставить эксперимент?

Восьмикрылая стрекозушка, яростно шипя, забилась в лапе крысиного короля.

— Ну вот, а как тебе это? — спросил он, подсовывая стрекозушку тиранозаврику. — Будешь есть? Видишь, какой я добрый?

Малыш тотчас отпустил его ногу, схватил насекомое и в мгновение ока проглотил.

— Вкусно? — спросил крысиный король.

Тиранозаврик кивнул.

— А теперь мне пора идти. Теперь ты сыт, и значит, мне можно продолжать свой путь.

— Нет, — заявил малыш.

— Почему нет? — поинтересовался предводитель крыс.

— Я буду с тобой. Куда ты, туда и я.

— Почему?

— Ты меня накормил первым.

— А это тут при чем?

— Если накормил, значит, ты моя мама.

Лампа у джинна была просто шикарная, сделанная всего лишь четыре тысячи лет назад. Учитывая, что речь идет о волшебной лампе, срок этот был самым минимальным. Еще жилище джинна имело очень удобный носик, достаточно широкий, чтобы не цепляться за его стенки боками. Причем, носик этот был искусно изогнут, что гарантировало защиту от дождя и солнечных лучей, а в самом изгибе было некое, законченное, присущее только настоящему произведению искусства изящество. И конечно, внутри лампа была в полной мере просторна. В ней поместились даже несколько гурий, а также плавательный бассейн, считавшийся и вовсе немыслимой роскошью.